VIII. (1) Достигнув императорской власти, оба они стали проявлять такую любезность, что никому не приходилось вспоминать о мягкости Пия; даже Марулл, тогдашний автор мимов, безнаказанно подшучивал над ними. (2) Они устроили поминальный гладиаторский бой в честь отца. (3) Марк всецело отдавался философским занятиям, в то же время добиваясь любви граждан. (4) Но эту счастливую и спокойную жизнь императора нарушило прежде всего бывшее при них очень грозное наводнение от разлива Тибра. Оно повредило много зданий в городе, погубило множество животных и породило сильнейший голод. (5) Все эти бедствия Марк и Вер сумели облегчить благодаря своей заботливости и своему присутствию. (6) В это время происходила и Парфянская война, которую Вологез, подготовившись еще при Пии, объявил в правление Марка и Вера, обратив в бегство Атидия Корнелиана, управлявшего тогда Сирией. (7) Грозила также война в Британии, а катты вторглись в Германию и Рецию. (8) Против британцев был послан Кальпурний Агрикола, против каттов — Ауфидий Викторин. (9) На войну с парфянами с согласия сената был отправлен брат Вер.[116] Сам же Марк остался в Риме, так как городские дела требовали присутствия императора. (10) Что же касается Вера, то Марк, проводив его до Капуи, дал ему в спутники в знак почета своих друзей из сената и присоединил к ним руководителей всех дворцовых ведомств. (11) Но когда Марк вернулся в Рим и узнал, что в Канузии Вер захворал, он поспешил повидаться с ним, предварительно произнеся в сенате обеты. Последние он немедленно выполнил, когда по возвращении в Рим узнал о переправе Вера. (12) Вер же, прибыв в Сирию, стал проводить жизнь в наслаждениях в Антиохии и Дафне, увлекаясь гладиаторскими боями и охотами. Войну с парфянами вели за него его легаты, а он был провозглашен императором, (13) тогда как Марк все свои часы отдавал государственным делам и терпеливо, почти добровольно[117] и охотно переносил распущенный образ жизни брата. (14) Наконец, Марк, находясь в Риме, организовал и упорядочил все, что было нужно для войны.

IX. (1) В Армении успешно вел дело Стаций Приск, взяв Артаксаты. Обоим государям было присвоено имя Армянского. Сначала Марк из скромности отказывался от него, впоследствии же всетаки принял его. (2) После окончания войны каждый из императоров получил имя Парфянского. И на этот раз Марк отказался от предложенного ему наименования, но потом принял его. (3) Принятие же имени отца отечества, поднесенного ему в отсутствие брата, он отложил до прибытия последнего.[118] (4) В середине войны он проводил до Брундизия Цивику, который был дядей Вера по отцу, и свою дочь, которой предстояло выйти замуж, поручив ее заботам своей сестры и богато ее одарив. (5) Он послал ее к Веру, а сам немедленно вернулся в Рим; его заставили возвратиться толки тех, кто говорил, что Марк хочет присвоить себе славу окончания войны и ради этого отправляется в Сирию. (6) Проконсулам он написал, чтобы никто не выезжал навстречу его дочери во время ее путешествия. (7) Тем временем он дал твердую основу тяжбам о свободном состоянии: он первый приказал, чтобы всякий гражданин в тридцатидневный срок заявлял у префектов государственного казначейства в храме Сатурна о родившихся у него детях, дав последним имя. (8) В провинциях он установил порядок, по которому у государственных регистраторов должны были делаться такие же заявки, как в Риме у префектов государственного казначейства, чтобы родившиеся в провинции, если бы им случилось устанавливать свои права свободнорожденных, могли бы получить оттуда удостоверение. (9) Кроме того, он подкрепил весь этот закон, касающийся свидетельских показаний относительно свободного состояния. Предложил он и другие законы — относительно менял и аукционов.

X. (1) Сенат он назначил судьей по многим делам, главным образом, по тем, которые касались области его собственного ведения. Расследования о гражданском состоянии умерших он приказал производить в пределах пятилетнего срока. (2) Никто из государей не оказывал сенату большего уважения. Оказывая честь сенату, он поручил многим бывшим преторам и консулярам решать дела частных лиц, чтобы благодаря занятию судебными делами возрастал их авторитет. (3) Многих из своих друзей он ввел в состав сената со званием бывших эдилов и преторов. (4) Многим сенаторам, обедневшим не по своей вине, он пожаловал звание трибунов или эдилов. (5) В это сословие он зачислял только тех, кого он сам хорошо знал. (6) Уважение его к сенаторам выражалось и в том, что при привлечении когонибудь из них к суду по уголовному делу он расследовал это дело секретно и уже потом объявлял о нем; в разборе таких дел он не разрешал принимать участие римским всадникам. (7) Всякий раз, как у него была возможность, он участвовал в заседаниях сената, хотя бы ему не о чем было докладывать, если только он был в Риме; если же он хотел о чемнибудь доложить, то сам приезжал даже из Кампании. (8) Кроме того, он часто участвовал в комициях, оставаясь там до самой ночи; из курии он никогда не уходил раньше, чем консул объявит: (9) «Мы больше не задерживаем вас, отцы сенаторы». Сенат он сделал судьей по апелляциям на решения консула. (10) К судебным делам он относился с особенным вниманием: он увеличил в календаре число присутственных судебных дней, предназначив для ведения судебных дел двести тридцать дней в году. (11) Он первый назначил претора по опекунским делам, чтобы установить больший порядок в назначении опекунов, тогда как раньше для назначения опекунов обращались к консулу. (12) Что касается попечителей, которые раньше в силу Леториева закона давались только при распущенности или при слабоумии, то он постановил, чтобы их получали все недостигшие совершеннолетия без указания причины.

XI. (1) Он оберегал государственные доходы и положил предел клевете ябедников, наложив пятно бесчестия на ложных доносчиков. Он презирал доносы, от которых могла бы обогащаться императорская казна. (2) Он придумал много благоразумных мероприятий относительно выдаваемого государством питания. Из числа сенаторов он выделил попечителей для многих городов, чтобы тем самым расширить круг сенаторских званий. (3) Во время голода он выдал италийским городам хлеб из Рима и вообще он проявлял заботу о снабжении хлебом. (4) Он всячески ограничивал зрелища, на которых выступали гладиаторы. Ограничил он и подарки актерам, приказав платить им по пяти золотых, притом с таким расчетом, чтобы ни один устроитель зрелища не давал больше десяти золотых. (5) С особенной тщательностью он следил за исправностью улиц в Риме и больших дорог. Он строго наблюдал за делом хлебного снабжения. (6) Он выказал заботу об Италии, назначив для нее судей[119] по примеру Адриана, который велел консулярам творить суд. (7) Доведенным до истощения испанцам он добросовестно помог, произведя вопреки предписаниям…[120] и Траяна набор среди италийцев. (8) Он добавил также законы относительно налога на наследство в размере одной двадцатой части,[121] относительно опекунства над вольноотпущенниками, относительно материнского имущества,[122] а также относительно доли детей в наследстве от матери; о том, чтобы сенаторы неиталийцы имели в Италии имущество в размере одной четвертой части своего состояния.[123] (9) Кроме того, он дал попечителям районов и дорог полномочия либо самим наказывать, либо отправлять для наказания к префекту Рима тех, кто требовал с коголибо что бы то ни было сверх установленных пошлин. (10) Он скорее восстанавливал старое право, нежели вводил новое. Он всегда имел при себе префектов[124] и диктовал свои приговоры, сообразуясь с их авторитетными высказываниями и проектами. Преимущественно он пользовался указаниями законоведа Сцеволы.