Тривален. Какой чемодан? Где Бригелла?
Доктор. Тише. Жиль умирает.
Жиль. О господа, я Жиль, и Грацио меня зовут и Пеппе Наппа тоже…
Тривален. Так было суждено. Разве мог он владеть Изабеллой? Разве Изабелла не моя? Она предназначена мне волею судеб. (Закладывает руки за спину и выпрямляется.) Разве я убил его не по праву? Разве теперь Изабелла по праву не принадлежит мне? Ведь я победил. Где Изабелла?
Скарамуш. Жиль мертв!
Доктор (встает и воздевает руки). Луна, твой возлюбленный умер!
Тривален (вскидывает голову и с облегчением вздыхает). Где Изабелла? Приведите ко мне Изабеллу, Зербина!
Зербина (с поклоном). Господин Тривален, карета ждала, господин Бригелла со мной простился… О, господин Бригелла — настоящий кавалер!
Тривален. Где Изабелла?
Зербина. Уехала. А я ей тетя, что ли, — сторожить ее? Уехала с господином Бригеллой!
Занавес
Разбойник[8]
Комедия
© Перевод Д. Горбова
Предисловие к первому изданию
Замысел и первый вариант этой пьесы возникли в Париже в 1911 году. Порожденные тоскою по родине, трудностью приспособиться к парижской обстановке, мучительным сознанием необходимости жить на чужбине, они выросли как воспоминание о молодости и свободе, о родном крае и товарищах, — попросту о родине. Впрочем, были они не только воспоминанием, но и прощанием.
Товарищи юных лет, признайтесь автору: разве этот Разбойник не списан хоть отчасти с вас самих — с вас, танцевавших в «Затишье»[9], тянувшихся к каждой девушке, срывавших каждую розу и в тоже время бунтовавших против господствующих вкусов в искусстве. Веселая непокорность и жажда жизни, сиявшие тогда в молодых глазах, не утратили своей силы и в воспоминании. Какая радость и какая гордость — чувствовать свою принадлежность к молодому поколению! Чувствовать себя новатором, завоевателем, разбойником, берущим жизнь с боя! Какая свежесть — в этой беззаконности, как героически носишь на плечах своих бремя безответственности!.. Но когда автор вернулся к вам с первым вариантом в кармане, он увидел, что вы уже простились с этой молодостью. «Разбойник» остался обрывком, не имеющим конца.
Дважды возвращался еще автор к Разбойнику: первый раз — чтобы сделать его американским завоевателем, заряженным действенной энергией, как лейденская банка; второй раз — чтобы превратить его в символическую фигуру — бога молодости со всеми чудесными атрибутами первобытного божества. К счастью, оба проекта рухнули… Во время войны автор думал было вернуться к мысли о прощанье; но тут помешала абсолютная неправдоподобность сюжета о Разбойнике в тот момент, когда этот рослый, сильный парень должен был бы быть на войне.
И только восемь лет спустя попытался автор восстановить первоначальный план, по возможности не нарушая заложенного в нем характерного ощущения молодости. Только сам Разбойник, который прежде был двадцатилетним, теперь достиг уже тридцатилетнего возраста.
Профессор — старик лет шестидесяти, невысокого роста, с седыми щетинистыми волосами и бородой, в золотых очках.
Профессорша — лет пятидесяти, лицо благородное, спокойное.
Mими — их дочь, двадцатилетняя девушка, с мягкими и нежными чертами лица.
Разбойник — молодой человек лет тридцати, высокий, бритый, довольно элегантный, в костюме слегка американизированного покроя; держится просто, непринужденно, без позы и претензии.
Фанка — служанка в семье Профессора, длинная, худая, как жердь, ходит босиком, немного похожа на мужчину.
Закутанная женщина — одета как нищая.
Цыганка — старая, толстая, в пестрых лохмотьях.
Лесничий — в зеленой форме, черноволосый, желчный молодой человек.
Шефль — маленький старичок, неряшливый на вид, неопределенных занятий.
Староста — высокий круглолицый крестьянин, в сапогах, говорит громко.
Сосед — бедняк, худой, в поддевке и широких штанах, босой.
Учитель — со светло-рыжей бородкой, в светло-сером костюме и пенсне.
Кузнец — шумный, черный, лохматый, грязный.
Шахтер — почернелый, печальный, с выгоревшими обвисшими усами, с рудничной лампой в руках.
Капрал, Франта — молодые парни, солдаты.
Пролог — толстый зажиточный крестьянин.
Лесники, молодые и отставные солдаты, вооруженные штатские, мальчишки и т. д.
Место действия — северо-восточная Чехия.
Декорации на протяжении всего спектакля представляют лесную поляну. Налево — двухэтажный дом: простой белый охотничий дом с балконом и зарешеченными окнами, обнесенный, кроме того, высокой стеной с тяжелыми, обитыми железом воротами. Вокруг — лес, направо — грубо сколоченная скамейка. Направо — дорога в город, посредине — дорога в деревню.
Действие первое
Пролог (выходит из леса, таща за локоть Разбойника). Веду-таки этого разбойника. Дайте дух перевести. (Вытирает пот со лба.) Ну что вы на это скажете? Утром, вот только выхожу это я за ворота, вдруг вижу — кто-то мои черешни рвет. Сердцовки. Я — к нему, а он мне — не угодно ли? «Идите скорей, говорит, рвите: сладкие, как мед». Понимаете, господа, если бы он меня вежливо насчет этих черешен попросил, я бы ему попросту отказал. Но он еще мне же предлагает, мне, владельцу! Не нахальство это?
Разбойник. Я…
Пролог. Что — я, я? Молчи уж. Ну, я тогда с него шляпу снял. Так что бы вы думали? Он снимает с меня мою, преспокойно надевает себе на голову и уходит. Ладно! А через час, вижу, с моими работницами на траве валяется, развлекает их…
Разбойник. Я им помогал.
Пролог. Нечего сказать: помогал! Я прогнал его, иду себе в лес — и что же? Он там в молодняк забрался, из моего деревца себе палку режет. Я на него собаку натравил, три сотни мне стоила, а он — что бы вы думали? «Пойди ко мне, Султан», — кричит, и пес, каналья, со всех ног к нему, лапу ему подает!
Разбойник. Я бы его себе взял: вы его колотите.
Пролог. Видали, каков разбойник? Нет, братец, больше ты уж ничего не возьмешь. К господам иди, а ко мне больше не суйся. У меня про тебя плеть и ружье найдутся. На, бери свою шляпу, ступай на все четыре стороны, кради и грабь в другом месте, у других черешни рви; все сразу же узнают, что ты за птица. Только говорю вам: следите за ним хорошенько. Это человек опасный: он на все способен. Загоняйте кур и уток домой, запирайте ворота. А то плохо будет! Глаз с него не спускайте. (Уходит.)
Разбойник садится на скамейку. Из ворот выходит Фанка.
Мими (сверху из окна). Погодите минутку, Фани… (Скрывается.)
Разбойник. Вам придется подождать.
Фанка. А вы кто такой?
Разбойник. Кто здесь живет?
Фанка. Наш хозяин. А чего вам надобно?
Разбойник. Ничего. А где ваш хозяин?
8
В «Заметке от автора», написанной для программы первого представления «Разбойника» в пражском Национальном театре, которое состоялось 2 марта 1920 года, Чапек отмечал: «Комедия „Разбойник“ впервые возникла в Париже в 1911 году, следовательно, еще в совместной мастерской братьев Чапеков, и была рождена тоской по отчему краю, который в воспоминаниях превращался в светлую картину молодости»[Карел Чапек. Об искусстве, с. 36.].
Первоначальный вариант комедии, сохранившийся в личном архиве писателя, существенно отличался от окончательной редакции. В нем отсутствовал образ Лолы. Профессор одерживал победу над Разбойником исключительно благодаря вероломству.
Персонажи были обрисованы более прямолинейно, в пьесе было меньше юмора, поэзии (отсутствовали, в частности, говорящие птицы). Не было мотива узнавания в Разбойнике каждым из персонажей кого-то, кто уже ранее поразил их воображение (молодого индейца, «политического», комедианта, улана под конвоем).
К работе над рукописью Чапек вернулся летом 1919 года. В августе 1919 года он писал заведующему репертуаром пражского Национального театра Франтишеку Кхолу: «То, что я дописываю и скоро первому дам Вам в руки, называется „Разбойник“, и вещь эта никому не известна»[Archiv Pamatníka národního pisemnictvi. Praha 17 A I.].
Об отличии нового варианта комедии от старого Чапек писал: «Нынешнее молодое или самое молодое поколение несколько уже отличается от предшествующего тем, что сейчас во взглядах, интересах и вообще в жизни нет серьезного спора между молодыми и старыми; может быть, потому, что те, кто пережил великую войну, уже не так молоды, или потому, что война и революционная эпоха сразу открыли перед молодыми неожиданные широкие перспективы. Но те, кто прожил свою молодость перед войной, помнят, что раньше все было иначе; молодые сталкивались со стариками в борьбе за место под солнцем, за свои идеи, наконец, за что угодно, — повод не столь уж много значил… Сегодня сталкиваются отнюдь не возрасты, а классы; борьба идет за власть, а не за жизнь. Эта борьба также заслуживает своей комедии, которая, впрочем, не будет столь кроткой, как теперешний „Разбойник“ — комедия любви.
Итак, поскольку изменилась жизнь, поскольку изменился автор, изменился и конфликт „Разбойника“: сегодня Профессор более прав, чем в 1911 году, и недолговечная молодость не владеет уже всей полнотой правды. Я должен был дописать комедию сейчас, а еще спустя годы она, вероятно, называлась бы „Профессор“. Пока что из комедии молодости получилась комедия любви, где все любят, все правы и все претендуют на истину, тем самым зритель лишается заслуженного удовольствия симпатизировать одной стороне и быть противником другой. Но разве нельзя — хотя бы в комедии — болеть за всех?»[К. Чапек. Об искусстве, с. 36–37.]
Отдельной книгой «Разбойник» вышел в 1920 году в издательстве «Авентинум». Во второе издание («Авентинум», 1922) был включен вариант для постановки на природе.
На русский язык пьеса впервые была переведена в 1959 году. К. Чапек. Собр. соч., т. 3; (М., Гослитиздат); в настоящем издании стихотворная часть пьесы дается в редакции и частичном переводе О. Малевича.
9
«Затишье» — ресторан в окрестностях Праги; приходя сюда на танцы, Карел Чапек выдавал себя за приказчика из магазина, а его брат — за ученика чертежника.