На полпути к дому, я замечаю синие огни полицейской машины. Я проверяю спидометр, я не превышаю скорость и мои номера в порядке.

Я так думаю.

Черт… 

Съезжаю с дороги и выключаю двигатель. Достаю из бардачка документы, которые у меня попросят: страховку и регистрацию на машину.

– Мэм? – офицер стучит по стеклу.

– Да, офицер?

– Вы в курсе, что Ваш задний боковой габарит не работает?

Я отрицательно качаю головой, зная, что он рабочий.

– Я только вчера его починила.

– Он не работает.

– Хорошо… – я отдаю ему документы. – Я завтра еще раз проверю.

Он берет мои документы, светит на них фонариком и быстро отдает мне их обратно.

– Я видел твоё выступление сегодня в «Фениксе», – он колеблется и улыбается. – Ты очень... талантливая.

Я нервно сглатываю.

– Спасибо…

– Ты же не местная, да? – он засовывает руки в карманы и откидывает туловище немного назад, покачиваясь на каблуках. – Я бы не забыл, если бы увидел такую красотку.

Я молчу.

Хотелось бы, чтобы он остановил меня поближе к следующему светофору, там есть маленькая закусочная и заправка. Полицейский смотрит на меня взглядом одного из худших спонсоров Лии, который заезжал за ней.

– Вы мне выпишите штраф, офицер? – наконец спрашиваю я.

– Зависит.

Я медленно качаю головой и стараюсь говорить ровным голосом.

– Выпишите мне штраф. Со всем уважением, офицер, мне надо домой.

– А дом, это где?

Я не отвечаю.

– Что? – он опирается руками на край моего окна и нагибается поближе. – Где ты живешь?

– В двух округах отсюда.

– Хммм. Ну, если ты так торопишься домой, то я могу посоветовать, как добраться по - быстрее. Ехать еще через два округа довольно долго, мне бы не хотелось тебя задерживать.

– Чего Вы хотите? – спрашиваю я очень тихо.

– Ты похожа на сообразительную девочку… – он смотрит мне в глаза. – В трех милях отсюда, слева есть мотель…. Ты же понимаешь, о чем я.

Бросаю взгляд в зеркало заднего вида, гадая, записывает ли происходящее камера в патрульной машине, но он не на патрульной машине. Это, одна из обычных белых машин для работы под прикрытием, которые я иногда вижу на парковке; из тех машин, которые водят люди, обязанные защищать нас.

– Я поеду за тобой, – говорит он, не дожидаясь моего ответа.

– Нет, спасибо.

– Что?

– Я еду домой, офицер, – я стараюсь говорить вежливо, хотя я в бешенстве. – Вы же не хотите, чтобы люди узнали, что Вы предлагаете секс несовершеннолетней.

– Черта с два ты несовершеннолетняя, – сквозь зубы говорит он. – Езжай к мотелю или я арестую тебя.

– За что?

Он отходит от моего окна и подходит к багажнику моей машины. Я уже думаю отъехать, но тут слышу звук разбитого стекла, и разворачиваюсь, чтобы узнать, в чем дело. Он разбивает мои задние габариты своей полицейской дубинкой.

– Какого хрена ты делаешь?! – кричу я в шоке.

– Все ещё думаешь над моим предложением, малышка? – спокойно говорит он и убирает дубинку на пояс, подходя ко мне ближе. – Я знаю кое-кого в городе, кто починит тебе габариты еще до завтрашнего утра, когда мы с тобой закончим. Не будь дурой.

Я сильно сжимаю руль, уговаривая себя молчать и, резко рванув с места, уехать. Потом разберусь с этим. Но понимаю, что я в любом случае в дерьме.

К черту всё это…

– Я не поеду в отель, офицер, – говорю я сквозь зубы. – И я никогда не буду трахаться с таким отвратительным кретином без яиц, как ты.

Он щурит глаза, смотря на меня, кивает и улыбается. Снимая рацию с ремня, он говорит:

– Офицер, запрашиваю подкрепление. Подозреваемая оказывает сопротивление. Несколько миль севернее от 31 шоссе. Подозреваемая враждебно настроена, и поверьте мне,… вооружена.

– Уже выезжаю.

– Вас понял.

– Высылаю двоих для подкрепления.

Раздаются голоса через несколько секунд.

– Выйти из машины, – говорит он ровным голосом.

Я вздыхаю и отстегиваю ремень безопасности. Мне не хочется на него смотреть, пока открываю дверь и выхожу из машины. Не успеваю захлопнуть дверь, как он хватает меня и прижимает к машине так резко, что выбивает весь воздух из моих легких.

– Это должно было быть так легко… – он протискивает свое колено между моих ног. – Ты раздеваешься за деньги, но ты слишком хороша, чтобы с кем-то трахаться?

Он с силой заводит мне руки за спину и защелкивает наручники на моих запястьях.

Пока мы идем к его машине, и он объясняет мне, как я пожалею, что не приняла его предложение, я изо всех сил стараюсь игнорировать тот факт, что он сжимает мою задницу.

Он запирает меня на заднем сидении, и я закрываю глаза. До меня доносится вой приближающихся сирен.

Я уже знаю, что меня лишат прав. Утром, судья отберет у меня права первым же делом, еще и залог потребуют за освобождение внести. Снова.

Хотя сейчас я ни в чем не виновата, мне действительно хочется, чтобы в этот раз это было заслужено…

 Я тысячу раз благодарю Сару по пути домой, после того как она забрала меня из тюрьмы. Мои запястья до сих пор саднят от наручников и, скорее всего, у меня останутся следы на несколько дней.

– Я отдам тебе деньги завтра, – говорю я, глядя в окно.

– Не переживай. Я могу подвозить тебя на работу, когда у меня выходные, ну а в будние дни я работаю в «Старбакс». Рутина, сама понимаешь, – она вздыхает. – Не хочу, чтобы меня уволили.

Я киваю, прекрасно зная, что настоящая причина, по которой она до сих пор там работает, это то, что так она меньше думает о смерти матери. Но не мне ей об этом говорить.

– У тебя действительно отобрали права? – она быстро меняет тему разговора.

– Да, на 60 дней.

– А что с твоей машиной?

– Временно является собственностью штата. И мне придется заплатить, чтобы мне её вернули.

– Сколько?

– Сейчас я не хочу этого знать.

Мы останавливаемся около моего дома.

– Ты возьмешь пару выходных? Ну, знаешь, немного подумать, расслабиться. Можешь позвонить Майклу, оставить сообщение. Скажи, что тебе нужно время, чтобы выяснить, как добираться до работы без машины.

– Уже. Я буду ездить на автобусе.

– Что? Тебе же нужно будет ездить на 3 автобусах.

– А у меня есть выбор? Идти пешком? После происшедшего вчера, мой долг еще больше, чем был до этого. Я не могу себе позволить брать выходные.

Она вздыхает и качает головой.

– Если ты быстро переоденешься, я могу довезти тебя до остановки автобуса. Так тебе придется ехать только на 2 автобусах.

Я моргаю.

– Почему?

– Что почему?

– Какого хрена ты так добра ко мне? Что тебе нужно от меня? – у меня давно были подозрения, но мне нужно знать, чего она от меня ждет. Я не могу так и дальше с ней общаться. – Просто скажи, какого хрена тебе надо от меня. Сейчас же.

– Хватит, Эмерланд. Почему я вытащила тебя из тюрьмы и предложила подвезти до остановки? Потому что я якобы хочу, чтобы ты была мне должна? Потому что мне что-то нужно от тебя? Думаешь, я как-то пытаюсь тебе навредить?

– Разве нет? Разве ты не ждешь подходящей возможности?

– Господи… – она закатывает глаза. – Я хочу подружиться с тобой. Разве у тебя нет друзей?

– Вообще-то, нет.

– Давай, Эмерланд, иди, переодевайся, – Сара зевает. Кое-кто разбудил меня в 7 утра и попросил внести за нее залог, так что я вроде как устала. И, это, принеси мне пару печенюшек, которые печет Вирджиния, ты вчера сказала, там осталось немного.

Еще раз благодарю её и спешу зайти в дом. Поднимаюсь на цыпочках на второй этаж, чтобы не разбудить Вирджинию или Генри. Я быстро принимаю душ и надеваю чистые джинсы с черно-белой рубашкой в клетку, в моей сумке набор нового блестяще-розового белья. Беру iPod и электронную книгу, а увидев в окне серое небо решаю захватить с собой пиджак и зонтик. Торопясь, спускаюсь вниз и вижу, что Сара заснула на руле.