— Да я. Скучала?

— Каждую минуту.

— Я так и знал. А ты - Кортни? — спрашивает он, поворачиваясь к ней.

— Да. Я – Кортни, единственная и неповторимая. Единственная Кортни, да, я… я имею в виду, что я это я, — строя глазки отвечает она, одновременно пытаясь стереть следы теста с лица.

Не могу поверить, что она флиртует с ним.

— Я бы пожал тебе руку «единственная и неповторимая Кортни», но…

— Да, знаю. У нас тут произошел небольшой кухонный инцидент, — со смущением в голосе, произносит она.

— У нас? — вопросительно интересуюсь я, подняв брови.

Ей, скорее всего, их все равно не видно из-за теста, но я уверена в том, что она уловила мой саркастический тон.

— Так жаль, что я пропустил вечеринку. Как бы то ни было, машина отремонтирована, ключи я оставил на кофейном столике, — повернувшись ко мне, и уже более серьезным тоном, говорит Калеб.

— Правда? — обрадованно спрашиваю я.

— Нет, я просто так говорю это…

Ему приходится заткнуться, потому что я отдираю кусок теста с лица и забрасываю ему прямо в рот. Я уже говорила, что отлично прицеливаюсь?

— Ммм, неплохо.

Калеб облизывает губы, подмигивает нам и выходит из комнаты.

— Он такой сексуальный, как ты только живешь рядом с ним? — шепчет Кортни, крепко сжимая мою руку.

— Во-первых, — отвали, а во-вторых, — очнись, он придурок.

— Ой, да ну тебя. Я же слышала, как он сказал, что починил твою машину, — говорит она, уперев руки в бока и пристально смотря на меня.

— Ага, после того как оставил меня…

— Но он же вернулся?

— Что ты хочешь этим сказать?

— Может, он не так уж и плох?

— Наплевать, я не хочу говорить о Минти…

— О ком?

— Забудь, давай просто приберем все, пока папа и Билл не вернулись домой.

* * *

— Уф, — говорит Кортни, заходя в мою комнату.

Мы потратили два часа на то, чтобы привести кухню в божеский вид. Еще один час я оттирала тесто со своего тела. Кортни же, провела в душе больше двух часов.

— Я удивлена, что у тебя еще есть кожа, — хихикаю я, глядя на ее красное лицо.

— Кто знал, что тесто так тяжело оттирается, — говорит она, запрыгивая на кровать и укладываясь рядом со мной.

— Чем занимаешься?

Кортни поворачивается на бок так, чтобы видеть меня.

— Просто смотрю, — поворачиваю к ней фотографию своей мамы.

— Она такая красивая, — произносит Кортни и обводит пальцем лицо на фотографии.

— Я знаю. Интересно, чтобы она сказала по поводу нашего кухонного инцидента, — говорю я и мы опять начинаем смеяться.

— Судя по рассказам мамы, она, вероятно, посокрушалась бы «так несправедливо, я пропустила всю веселуху».

— Да, скорее всего, — с грустью в голосе отвечаю я.

— Она была очень похожа на тебя, Эдди.

Я киваю головой, предчувствуя, что разговор поворачивается совсем не в то русло.

— Знаешь, мама говорит, что постоянно разговаривает с ней.

— Угу, — шепчу я.

— А ты? — ласково спрашивает Кортни.

— Раньше разговаривала, когда думала, что мама вернется. Я считала, что если продолжать говорить с ней, в один прекрасный день она станет реальной. Думаю, я просто переросла это, — говорю я, пытаясь сдержать слезы.

При мысли о маме, я чувствую себя… виноватой. Я знаю, что если бы не я, она была бы жива. Не могу простить себя за это. Отец никогда не винил меня, но иногда мне этого хочется. Хочется, чтобы он разозлился и просто накричал на меня. Но он никогда так не сделает. Он хороший человек.

— Знаешь, она все еще здесь, — произносит Кортни, выдергивая меня из собственных мыслей.

— Что? — в недоумении интересуюсь я.

— Здесь, — она прикладывают свою руку туда, где находится мое сердце. – Никогда не забывай об этом. Хорошо?

— Хорошо. Спасибо, Корт, — говорю я, наблюдая за тем как по ее щеке катится слеза. – Не плачь, — шепчу я, вытирая ее лицо.

— Я ничего не могу с этим поделать. Ты моя лучшая подруга. Твоя боль – моя.

Она улыбается краешком губ.

— Время спать.

Я люблю Кортни и доверяю ей больше, чем кому бы то ни было, но не могу говорить о маме ни с кем, даже с ней.

— Куда ты собираешься? — спрашивает она, увидев, что я выключаю свет и открываю дверь.

— В ванную. Спокойной ночи, Корт.

— Спокойной ночи, Эдди, — доносятся до меня ее слова перед тем как я запираюсь в ванной.

Глядя на фотографию, которую я все еще держу в руке, делаю то, что, по мнению других людей, абсолютно не свойственно мне… плачу.

Я заметила, что с тех пор, как козлиная морда поселилась в моем доме, я стала вставать гораздо раньше и намного счастливее, чем обычно. К сожалению, сегодня это не так, потому что, открыв глаза, я вижу пристально изучающего меня Калеба.

— Что ты здесь делаешь? – рычу я, глядя в его улыбающееся лицо.

— И тебе доброе утро, — ухмыляется он.

— Я еще раз спрашиваю, что ты здесь делаешь?

— Я просто не мог пропустить этого момента, поэтому решил дождаться, пока ты проснешься.

Ухмылка на его лице становится еще больше.

Попытавшись подняться, чтобы вышвырнуть его из своей комнаты, я, наконец, понимаю, почему он такой довольный.

— Сними их с меня, сейчас же! — кричу я при виде наручников, приковывающих мою руку к кровати.

— Ух ты, момент осознания, наконец-то настал, — вставая, довольно хихикает Калеб.

— Это не смешно, немедленно сними их.

— Не думаю, что могу это сделать...

— Калеб!

— Знаешь, мне конечно приятно слышать, как девушка выкрикивает мое имя, но так ты ничего не добьешься.

— Псих! Вчера ты помог мне с машиной, а сегодня приковываешь к кровати, как животное. Что, черт возьми, с тобой такое?

— Принцесса, ты недооцениваешь меня. Ты что, и правда думала, что я забуду про вчерашнее? — говорит он, улыбаясь.

— Я думала, что мы уже разобрались с этим. Все считают, что я влюбилась в тебя, ты уже отомстил мне. А сейчас расстегни наручники и освободи меня!

— Хорошо. Вот как мы поступим, ты извинишься за все, что сделала и пообещаешь больше не подшучивать надо мной, после этого я сниму их.

Я не склонна принимать поражение, но сегодня у меня тест и если я не приду в школу вовремя, второго шанса не будет.

— Часики тикают...

— Хорошо, извини, — бормочу я спустя некоторое время.

— Гм, это, по-твоему, извинение? А что насчет обещания никогда больше не подшучивать надо мной?

— Ты слишком давишь...

— Как и ты. Вспомни, кто сейчас прикован к кровати, — говорит он, с гигантской ухмылкой на лице.

— Прекрасно! Калеб, прости за все издевательства над тобой, даже если ты их и заслужил, потому что являешься полным придурком. Обещаю больше так не поступать. Доволен?

— В восторге, — отвечает он, разворачиваясь и направляясь к двери.

— Эй, а ты ничего не забыл? — раздраженно спрашиваю я.

— Нет.

— Калеб, ты сказал, что отпустишь меня, если я извинюсь...

— Да, но не сказал, когда. Звучит знакомо?

С этими словами он подмигивает мне и выходит из комнаты.

— Ах да, и передавай Джонни от меня привет, — доносится до меня его удаляющийся голос.

Терпеть не могу этого парня.

— Только подожди, когда я выберусь отсюда. Ты даже не представляешь, с кем связался! — кричу я, а потом раздается звук закрываемой двери и отъезжающей машины.

Не могу поверить, что он оставил меня тут. Хотя знаете, могу, потому что именно это он и делает в последнее время. Так похоже на него! Калебу просто нельзя доверять. В нем как будто два разных человека. Одну минуту он помогает тебе, а в следующую — планирует дьявольский план мести. Кто так поступает? Согласна, — я, но мои мотивы абсолютно другие, они оправданы.

Неожиданно я понимаю — что-то не так... Кортни. Протягиваю руку к прикроватной тумбе и хватаю телефон. Нахожу ее имя и нажимаю на «вызов».