Зря он это сказал. Ефраим заставил себя не поворачиваться, но он был не прочь надрать засранцу задницу.

– Вставай! – рявкнул Ефраим. Он дернул свой галстук и откинул его, быстро снял рубашку, явив облегающую белую майку, которая идеально подчеркивала каждый мускул.

– О, мой Бог, – сказал Паула, глазами пожирая тело Ефраима.

Медисон постаралась удержаться от того, чтобы облизать губы. Он был очень притягательным.

– Давай, решим это сейчас.

Ефраим ждал, сжимая и разжимая руки в кулаки.

Тревор заметно струхнул.

– Я-я-я… Это мои деньги!

– Я так и думал. Ты не представляешь, как сильно я хочу врезать тебе, – сообщил ему Ефраим. – Ты превратил ее жизнь на пять месяцев в сущий ад и пока ты сидел и ничего не делал, она билась, чтобы добыть еду и одежду для твоего сына. Ты кусок дерьма и не заслуживаешь этого ребёнка и должен благодарить, а не красть у нее.

Он осознал, что должен выглядеть виноватым.

– Мой пароль: studmuffin69 [9].

Ефраим покачал головой в недоумении.

– Но она дала мне всего десять тысяч! Остальные мои!

– Я предупредил, что не хочу снова слышать слово "но", – Ефраим достал листок бумаги с двумя номерами банковских счетов.

Он внес первый и ввел двенадцать тысяч долларов.

– Ты заплатишь Медисон двенадцать тысяч. Из-за того, что ты забирал все ее деньги, она должна была платить комиссионные и штрафы.

– Я так предполагаю, что это честно, – сказал он строгим тоном.

Ефраим нажал на "Отправить" и внес второй номер счета.

– Второй перевод нужен для того, чтобы оплатить все те годы, что Медисон содержала твоего сына.

– Что?!

– Думаю, что десять тысяч более чем достаточно для покрытия расходов на одежду, медицинские счета, еду, кров и другие мелочи, которые так нужны маленькому мальчику.

– Прекрасно, – выплюнул он.

– Второй счет на имя Джошуа, а Медисон там как поручитель. Это будет его счет для колледжа.

Он нажал на "отправить" и оглянулся на Тревора и Медисон.

– Это честно для всех?

Медисон вытерла глаза и улыбнулась. Она беззвучно сказала: "Спасибо". Он подмигнул ей.

– Отлично. Но это все, – сказал Тревор. Он понимал, что попал в ловушку. – Ты никому не покажешь это видео, а я не побеспокою их снова.

– Не совсем. Подпиши это, – Ефраим достал доску-планшет из ящика письменного стола. – Я попросил своего адвоката набросать пару бумажек.

– Что за бумаги?

– Ты официально рвешь все связи с Джошуа и передаешь опеку миссис Бакмен, его бабушке и она, в свою очередь, позаботится о том, чтобы мальчик попал к Медисон, если с ней что-то случится. Я позабочусь о мальчике, поэтому тебе не о чем беспокоиться.

Тревор взял ручку и подписал.

– Отлично, он все равно был всего лишь налоговой скидкой.

Ефраим треснул его по голове, заставив споткнуться.

– Следи за своим языком!

Слезы навернулись на глаза Тревора. Он кивнул.

– Паула, ты не могла бы? – Он протянул бумаги.

– Не беспокойся красавчик, за свидетельство я не возьму денег. Этот парень слишком большой засранец. Держи его подальше от того маленького мальчика.

– Спасибо, Паула.

Голос Медисон надломился.

– Теперь я могу идти? – выдавил Тревор.

– Да, конечно, только помни, если ты попытаешься отменить перевод или получить от нее больше денег, я приду к тебе с этим видео.

– Подумаешь!

Он остановился перед Медисон.

– Оказалось, что ты превратилась в свою мамочку. Раздвигаешь ноги, чтобы заставить делать мужика то, что ты хочешь, – выговорил он ядовито, что заставило Медисон отшатнуться. – Гребаная шлюха.

Ефраим пронесся вперед, достал бумажник и кинул его Медисон, которая с трудом его поймала.

– Заплати Пауле, дай хорошие чаевые.

Он схватил Тревора за горло и поднял его в воздух, с силой прижав к стене.

– Ты никогда не будешь так разговаривать с ней! – Тревор мог только шипеть и хрипеть. – Я убью тебя на хрен! Ты понял?

Руки у Медисон дрожали, пока она открывала бумажник Ефраима. Он был полон хрустящих стодолларовых банкнот.

– Сколько он должен тебе?

– Две тысячи, – проговорила Паула в трансе.

Лицо Тревора становилось красным, но Ефраим не отпустил его. Медисон быстро пересчитала деньги и добавила пять сотен.

– Ты знаешь, как выбраться отсюда?

– Мы взяли две машины на прокат. Я вела одну, а другая Тревора.

Медисон поблагодарила бога, что Паула уже был одет. Она пихнула деньги ему в руку.

– Огромное спасибо за твою помощь, но мне нужно, чтобы ты ушел и тогда я смогу с этим управиться.

– Тебе не придется просить меня дважды.

С деньгами в руке Паула дернул дверь спальни и покинул дом.

Все надежды на то, что Ефраим не потеряет контроль, испарились, когда глаза у Тревора расширились от ужаса и он начал пинать и царапать Ефраима. Этому должен придти конец.

– Тревор, я отвлеку его, чтобы ты мог уйти. Если ты о нем кому-нибудь расскажешь, я покажу видео, и он скорее всего придет за тобой. Ты понял?

Тревор еще продолжал вырываться, но моргнул в знак понимания.

– Ефраим, детка, отпусти. Ты убьешь его, если не отпустишь. Смотри, он становится багровым.

Ефраим не смотрел на нее, но она хорошо могла видеть его красные глаза и клыки, и больше не мыслил ясно.

– Он проявил непочтение к тебе, – прорычал он.

– Это не значит, что он должен умереть. Детка, отпусти.

– Нет, – слово раздалось громким рыком.

Ей нужно было встать между ними, но Тревор должен прекратить пихаться. У Медисон не было ни малейшего сомнения, что если Тревор ее ударит, то Ефраим разорвет ему горло.

– Тревор, прекрати брыкаться, чтобы я могла влезть между вами.

Не мешкая, он замер на месте. Медисон проскользнула между ними, ей было очень тесно.

Казалось, что Ефраим не осознавал и не заботился о том, что она была там. Его глаза были прикованы к лицу Тревора.

– Ефраим, отпусти его.

Он не отреагировал. Если это не сработает, ей придется выстрелить в него. Она не могла просто оставаться в стороне и позволить ему кого-то убить, пусть даже этим кем-то является такой негодяй как Тревор.

Она встала на носочки и прижалась губами к шее Ефраима.

Она жадно облизывала и покусывала его шею, и почувствовала, как его рука немного опустилась. Тревор сполз по стене вниз. Он сделал судорожный вдох. Хорошо, он мог дышать.

Медисон провела языком по адамову яблоку Ефраима, а рукой дернула молнию на ширинке. Затем засунула руку и вытащила его наружу. Он был длинным, толстым, но мягким. Она провела по нему рукой, до этого никогда этого не делая, но зная, что по идее нужно было двигать рукой вверх и вниз.

Ефраим низко и глухо зарычал, становясь тверже под ее рукой. Медисон надеялась, что он не потерял контроль настолько, чтобы укусить ее. В таком случае это станет началом совсем другой проблемы. Она уже знала из его описаний, что он уже был кровожаден из-за злости, поэтому ей следовало действовать осторожно.

Тревор медленно опускался на землю, но Ефраим все еще крепко его держал.

Медисон осторожно его поглаживала, и бедра Ефраима словно сами по себе двигались в ответ, но ни хватка ни злость не остыли.

Она могла ощущать напряжение в его шее. Мускулы находились в боевой готовности.

Она нашла своим ртом его губы, успешно блокируя взгляд, направленный на лицо Тревора. Затем осторожно провела языком по его клыкам. Меньше всего на данный момент ей нужно было, чтобы, капля ее крови коснулась воздуха.

Тогда они все попадут в большую переделку. Она накрыла его рот, провела языком по его, дразня выйти и поиграть.

Ефраим медленно растаял от ее уговоров. Он вернул поцелуй сначала медленно, а затем Медисон уже жадно хватала воздух.

Он начал в одном ритме двигаться в ее руке. Ее намерения могли привести к обратному результату, когда он сильнее сдавил шею Тревора.