Алексей Высоцкий

И пусть наступит утро

ПРИКАЗ МИНИСТРА ОБОРОНЫ СССР

г. Москва

О зачислении Героя Советского Союза гвардии полковника Богданова Н. В. навечно в списки Коломенского высшего артиллерийского командного ордена Ленина, Краснознаменного училища имени Октябрьской революции.

Воспитанник училища гвардии полковник Богданов Н. В. в боях с немецко-фашистскими захватчиками проявил образец мужества, геройства и отваги.

С первых дней Великой Отечественной войны 265 корпусной артиллерийский полк, которым командовал Богданов, непрерывно громил врага и нанес ему значительные потери.

Особо высокое мастерство в управлении полком, организованность и личную храбрость гвардии полковник Богданов проявил при обороне городов Одессы и Севастополя. Только за два с половиной месяца боев за Одессу полком было уничтожено свыше 6000 вражеских солдат и офицеров, до 40 танков и подавлено более 10 батарей противника.

Находясь с орудиями в боевых порядках пехоты, Богданов умело руководил действиями артиллеристов, а в решающие периоды лично возглавлял воинов в контратаках и рукопашных схватках с гитлеровцами.

За героизм и стойкость в этих боях 265 корпусной артиллерийский полк был награжден орденом Красного Знамени и переименован в гвардейский.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 октября 1942 г. за образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом мужество и отвагу гвардии полковнику Богданову Н. В. присвоено звание Героя Советского Союза.

В последующих боях с немецко-фашистскими захватчиками гвардии полковник Богданов пал смертью героя за нашу Родину, будучи командиром 20 артиллерийской дивизии РВГК.

Его беззаветная преданность социалистической Родине и верность военной присяге должны служить примером для всего личного состава Вооруженных Сил СССР.

ПРИКАЗЫВАЮ:

Героя Советского Союза гвардии полковника Богданова Николая Васильевича зачислить навечно в списки 7 батареи Коломенского высшего артиллерийского командного ордена Ленина, Краснознаменного училища имени Октябрьской революции

ДОВЕРИЕ

Две точки зрения

Командир 265-го корпусного артиллерийского полка майор Богданов, русоволосый, с аккуратным пробором, внимательно слушал собеседника.

- Ваш лейтенант Березин так и не освободил комнату, - говорил заместитель начальника гарнизона. - Дознание закончено, осталось передать дело в прокуратуру...

- Что же получается, - поднял брови Богданов, - с юнцом сами не в состоянии справиться? Темно-серые глаза майора с укором смотрели на собеседника.

- Это не первая провинность юнца. Мне рассказали о нем. Напрасно у вас в полку с ним так много возятся.

- Мало или много кто может подсчитать, когда речь идет о человеке? - Майор задумался. - В одном вы, бесспорно, правы, - сказал он после небольшой паузы, мы виноваты, мы обязаны были предотвратить это... И все же я согласен со старшим политруком Иващенко - в Березине действительно располагает искренность.

Майор встал из-за стола и, чуть сутулясь, подошел к окну. Солнечные лучи, пробившиеся сквозь густую крону каштанов, зеленевших за окнами, веселыми бликами заиграли на его гимнастерке, багрово-красными вспышками загорелись на шпалах петлиц.

- Поэтому вы против передачи дела в прокуратуру? - спросил собеседник, скользнув взглядом по невысокой, худощавой фигуре майора.

- Не только поэтому. Хотя искренность в человеке мне по душе.

- Так что же, какое решение: судить или простить?

- Прощать не надо, - отозвался Богданов, - он арестован командиром батареи на трое суток и еще на двое суток мной за другой проступок. Я думаю этого достаточно. Молодые командиры наш золотой фонд.

Майор вспомнил, как год назад в полк прибыла группа выпускников училищ. Одного из них ему рекомендовали адъютантом.

- Адъютантство, простите за откровенность, мне не по душе, - прямо заявил ему лейтенант. Это и был Сергей Березин.

Богданов не придал тогда особого значения его словам, но вскоре Березин снова попал в поле зрения командира.

В полку проходила проверка. Инспектирующий полковник сообщил Богданову:

- Получен сигнал. Командиры взводов жалуются. Оказывается, служа в полку, они забывают многое

Богданов удивился:

- Кто мог придумать подобное?

- Это сказал лейтенант Березин.

- Березин?! Хорошо, я проверю, - решил Богданов.

Вызванный им лейтенант рассказал все без утайки, и Богданов ясно представил себе, как это было.

Шла командирская учеба в дивизионе. Разбирали стрельбу с помощью самолета-корректировщика. Березин сидел задумавшись. Тема занятий была интересной. Сергею нравнлась работа летнаба. Воображение рисовало ему картину стрельбы, которую он, летнаб Березин, обеспечивает. Залп! Разрывы легли рядом с целью. Новый залп - цель накрыта. Сергею казалось, что он видит, как в воздух взлетели обломки бревен, имитирующих вражескую батарею.

- Лейтенант Березин, ваша команда? - вдруг доносится до него.

- Беглый огонь! - отвечает Сергей и, спохватившись понимает, что сказал не то.

Взрыв смеха.

- Вы знакомы со стрельбой с помощью самолета-корректировщика? - спросил проверяющий. Березин молчал. В ушах еще звучал обидный смех.

- Лейтенант Березин окончил нормальное училище, - пояснил инспектирующему командиру руководитель занятий, сделав ударение на слове «нормальное». - Он может не знать эту стрельбу.

- Почему вы молчите, лейтенант? - - повторил руководитель. - Доложите, сколько раз вы выполняли эту задачу?

«Много раз», - хочет сказать лейтенант, но вместо этого отвечает:

- Я знал эту стрельбу, когда окончил училище!

- А сейчас забыли? Выходит, деградируем? - жестко бросил Богданов.

- Разве у вас нет времени прочесть учебник? Вот этот. - И он показал Березину книгу, лежавшую перед ним на столе.

- А может быть, желания нет?

Сергей смущенно молчал.

- Я командир полка, - продолжал майор, - а вожу с собой в лагерь, как видите, все основные учебники...

- Вот что, лейтенант Березин, сейчас нет больше времени говорить с вами на эту тему. Решаем так: через неделю ровно в семнадцать часов ожидаю вас...

Проверку тогда Богданов устроил Сергею основательную. Майор даже улыбнулся сейчас, вспоминая об этом. Но главное - он убедился, что не ошибся в своих выводах. Стрельбу с самолетом, которую он дал лейтенанту, для проверки, тот провел образцово. Майор едва удержался тогда от похвалы. «Успеется еще», - решил Богданов. И правильно. Как оказалось, Березин снова «проявил характер»...

- Так что же мы решаем? - вслух спросил майор. - Предать его суду - значит отмахнуться от человека, пойти по линии наименьшего сопротивления. Мне думается, мы не имеем морального права так поступать. В народе говорят, что «даже дуги гнут с терпеньем и не вдруг».

- Как хотите, Николай Васильевич, а я был вынужден доложить об этом в штаб корпуса.

Богданов нахмурился:

- Поторопились немного, следовало бы нам получше разобраться.

Заместитель начальника гарнизона развел руками:

- Случай из ряда вон выходящий. Неповиновение. Скрывать нельзя. Да и вы сами в этом не заинтересованы. Потом неприятностей не оберешься. А разбираться можно до бесконечности.

Богданов покраснел.

- Скрывать, не скрывать? О чем вы говорите? Разве я об этом?.. Ну вот вы написали. Вроде как даже оправдаться нам помогли: дескать, все меры испробованы, воспитывали - не помогло...

Не помогло... Но перед своей совестью не оправдаешься.

- Вы что, Николай Васильевич, серьезно считаете, что Березина легко можно перевоспитать? - спросил заместитель начальника гарнизона.

- Легко или тяжело, я не взвешивал, а помочь нужно.

- Разве наказание на помощь?

- Если оно соизмеримо с виной, подчеркнул майор.