- За неделю до рождества, я пересплю с ним, - заявляю в сердцах, поднимаясь, чтобы уйти.

- Готье не из тех омег, кто за альфами бегает, забудьте о нём, - бросив деньги за выпивку на стол, Тениси выходит следом за мной.

***

- Скажи, Алан, зачем тебе это? – спрашивает меня Майкл.

Мы сидим с ним на открытой террасе небольшого круглосуточного кафе, с видом на реку, залитую ночными огнями, и пьём кофе. На душе мерзко, промозглый декабрьский ветер прогнал опьянение, оставив горечь воспоминаний. Их нельзя стереть, как нельзя повернуть время вспять. И, я решаюсь поделиться с Тениси своими сомнениями. Я рассказываю о планах отца, о Лене, он слушает, не перебивая меня, а потом.

- Я ещё раз спрошу тебя, зачем тебе всё это? - задаёт Майкл, один и тот же вопрос.

- Хочу узнать, что значит, быть со своим истинным. А потом, пускай меня ненавидит и проклинает всю жизнь, а не страдает от невозможности быть вместе, - пытаюсь я объяснить.

- И, ты сможешь отпустить его?

- ДА!

- Значит, он для тебя всего лишь игрушка, но ты ошибаешься, считая, что с любовью можно играть.

- Да, что ты знаешь об истинных! – почти кричу я ему.

- Действительно, что? Что я могу знать об истинных, - говорит он тихо, едва слышно.

– Откуда мне знать, что значит тонуть в его глазах, дышать в одном с ним ритме, просыпаться от его лёгкого прикосновения. Действительно, откуда мне знать, что значит нестись на свидание через весь город, чтобы потом простоять всю ночь под его окнами. Откуда мне знать, как бьётся сердечко вашего малыша, как он пинает твою ладонь, приложенную к животу любимого. Откуда мне знать, как мучительно ждать первого крика вашего сына, сходя с ума от невозможности помочь, а потом зацеловывать в благодарность за подаренное счастье. Откуда мне знать, что можно выйти из дома до ближайшей аптеки и не вернуться. Откуда мне знать! Ты держишь его, залитую кровью, голову, прижимая к груди, и ловишь губами его последнее «прости». Просыпаешься в холодной постели и понимаешь, что никогда его не увидишь. Откуда мне знать! Как в течение трёх лет, каждый день, стоя у его могилы, молить бога, чтобы он вернул тебе его. Откуда, тебе знать! Что значит жить, только ради вашего ребёнка, его последнего подарка. Действительно, откуда? – Майкл поднялся, чтобы уйти. - Ты пожалеешь, Алан! В игре на любовь - победителей нет!

Он ушёл, а я ещё долго сидел и пытался осознать сказанное им. Меня не покидало чувство, что это была его исповедь, его прожитая жизнь. Но, я уже не могу отказаться от Лена, пусть, одну только ночь, но, он будет принадлежать мне.

========== Глава восьмая ==========

POV Майкл

Ноги сами принесли меня в нашу старую квартиру. Сколько я здесь не был, год или два? Здесь всё ещё чувствуется, едва уловимый, запах Эжена, или это моё воображение? Квартиру убирают раз в неделю, за шесть лет запах химии должен был не оставить и следа от твоего аромата. Я прошёл в нашу спальню, слишком мало нам было отведено времени для любви. Аккуратно, словно боясь разбудить тебя, я присаживаюсь на край кровати. Беру твою фотографию, ты такой юный. Твоё лицо никогда не покроют морщины, тебе всегда будет восемнадцать.

Я так боюсь тебя потерять. Боюсь проснуться однажды, выпить кофе с твоими любимыми круассанами, с вишнёвым джемом, отправиться по делам, ни разу не вспомнив о тебе. Мы живы, пока живы воспоминания о нас. Понимаю, что должен тебя отпустить, я обещаю, что постараюсь, Эжен.

Я бережно поставил фотографию на прикроватный столик и, не оглядываясь, вышел.

Сегодня Алан растревожил старые раны. Я так боюсь снова скатиться в то безумие, что преследовало меня после смерти супруга, вновь мне уже не подняться.

***

Пятница, ровно неделя, как я поругался с Марком.

С ним, мне было хорошо, даже слишком хорошо. Я не мог мечтать о том, что такое сильное тело, как у него, может быть таким покорным в моих руках. Нет, Марк не прогибался под меня, ещё в наш первый раз он дал мне понять, что подчинение и боль - это не к нему. Как он мне врезал! Вложил в удар всю душу. Челюсть болела неделю. Но, я не обиделся, сам виноват. Видел, насколько ему неприятно, но он терпел, я - взрослый альфа, как озабоченный подросток, не мог остановиться. В тот момент, моё сознание отключилось, осталось одно удовольствие, я перестал контролировать себя. А как он ругался! Он возбуждал меня, мне было мало его. Я, так долго мечтал, как буду обладать им, что не сдержался. А утром я сбежал.

Мы ждали ещё неделю, чтобы повторить, его брат, доктор Лангре, грозился: «Я лично кастрирую безмозглого альфу, который не видит разницы между омегой и бетой!»