И был долог путь погребальный
Средь торжественной и хрустальной
Тишины Сибирской Земли.
От того, что сделалась прахом,
Обуянная смертным страхом
И отмщения зная срок,
Опустивши глаза сухие
И ломая руки, Россия
Предо мною шла на восток.
И себе же самой навстречу
Непреклонно в грозную сечу,
Как из зеркала наяву, -
Ураганом - с Урала, с Алтая,
Долгу верная, молодая,
Шла Россия спасать Москву.
1 Deus conservat omnia - Бог хранит всё (лат.). Девиз в гербе графов Шереметевых на воротах Фонтанного Дома, где Ахматова начала писать поэму.
2 «Еже писахъ - писахъ» («Что я написал, то написал» - церк.-сл.) - по евангельской легенде, слова Понтия Пилата, отказавшегося исправить надпись «Иисус Назорей, Царь Иудейский», сделанную ним на кресте, на котором был распят Христос.
3 27 декабря 1940 - вторая годовщина смерти О. Э. Мандельштама.
4 Вс. К. - Всеволод Гавриилович Князев (1891-1913), поэт, гусарский унтер-офицер. Покончил с собой в Риге.
5 Антиной - античный красавец.
6 Marche funebre - траурный марш (фр.).
7 О. С. - Ольга Афанасьевна Глебова-Судейкина (1885-1945)
8 Путаница и Психея - роли, которые исполняла О. А. Глебова-Судейкина в пьесах Юрия Беляева в Драматическом театре А. Суворина в Петербурге.
9 Le jour des rois - канун Крещенья: 5 января.
10 Di rider finiral Pria dell' aurora. Don Giovanni - Смеяться перестанешь раньше, чем наступит заря. Дон Жуан (ит.). Из либретто Л. Да Понте к опере Моцарта «Дон Жуан»
11 Дапертутто - волшебный доктор из повести Э.-Т.-А. Гофмана «Приключения новогодней ночи»; псевдонимом «Доктор Дапертутто» пользовался Всеволод Мейерхольд.
12 Иоканаан - святой Иоанн Креститель.
13 Долина Иосафата - предполагаемое место Страшного Суда.
14 Лизиска - псевдоним императрицы Мессалины в римских притонах.
15 Мамврийский дуб - см. Книгу Бытия.
16 Хаммураби, Ликург, Солон - законодатели.
17 Ковчег Завета - См. Библию.
18 Белый (зеркальный) Зал - Белый зеркальный зал в Фонтанном Доме (работы Кваренги) через площадку от квартиры автора.
19 «Собака» - «Бродячая собака», артистическое кабаре десятых годов.
20 Содомские Лоты - см. Книгу Бытия.
21 Фонтанный Грот - построен в 1757 г. Аргуновым в саду Шереметевского дворца на Фонтанке (так называемый Фонтанный Дом), разрушен в начале десятых годов.
22 Коридор Петровский Коллегий - коридор Петербургского университета.
23 Петрушкина маска - «Петрушка», балет Стравинского.
24 «Голубица, гряди!» - церковное песнопенье. Пели, когда невеста ступала на ковер в храме.
25 Мальтийская Капелла - построена по проекту Кваренги (с 1798 г. до 1800 г) во внутреннем дворе Воронцовского дворца, в котором помещался Пажеский корпус.
26 Скобарь - обидное прозвище псковичей.
27 In my beginning is my end. T. S. Eliot - В моём начале мой конец. Т.-С. Элиот (англ.).
28 Soft embalmer (англ.) - «нежный утешитель» - см. сонет Китса «To the Sleep» («К сну»).
29 Баута - маска с капюшоном.
30 Звёздная Палата (англ.) - тайное судилище, которое помещалось в зале, где на потолке было изображено звёздное небо.
31 Чердак - место, где по представлению читателей, рождаются все поэтические произведения.
32 См. знаменитое стихотворение Шелли «To the Skylark»(«К жаворонку»).
33 Георг - лорд Байрон.
34 Клара Газуль - псевдоним Мериме.
35 Волково Поле - старое название Волкова кладбища.
Амедео Модильяни
Я очень верю тем, кто описывает его не таким, каким я его знала, и вот почему. Во-первых, я могла знать только какую-то одну сторону его сущности (сияющую) - ведь я просто была чужая, вероятно, в свою очередь, не очень понятная двадцатилетняя женщина, иностранка; во-вторых, я сама заметила в нем большую перемену, когда мы встретились в 1911 году. Он весь как-то потемнел и осунулся.
В 10-м году я видела его чрезвычайно редко, всего несколько раз. Тем не менее он всю зиму писал мне1. Что он сочинял стихи, он мне не сказал.
Как я теперь понимаю, его больше всего поразило во мне свойство угадывать мысли, видеть чужие сны и прочие мелочи, к которым знающие меня давно привыкли. Он все повторял: "Передача мыслей..."Часто говорил: "Это можете только вы".
Вероятно, мы оба не понимали одну существенную вещь: все, что происходило, было для нас обоих предысторией нашей жизни: его - очень короткой, моей - очень длинной. Дыхание искусства еще не обуглило, не преобразило эти два существования, это должен был быть светлый, легкий предрассветный час. Но будущее, которое, как известно, бросает свою тень задолго перед тем, как войти, стучало в окно, пряталось за фонарями, пересекало сны и пугало страшным бодлеровским Парижем, который притаился где-то рядом. И все божественное в Модильяни только искрилось сквозь какой-то мрак. Он был совсем не похож ни на кого на свете. Голос его как-то навсегда остался в памяти. Я знала его нищим, и было непонятно, чем он живет. Как художник он не имел и тени признания.
Жил он тогда (в 1911 году) в тупикe Фальгьера. Беден был так, что в Люксембургском саду мы сидели всегда на скамейке, а не на платных стульях, как было принято. Он вообще не жаловался ни на совершенно явную нужду, ни на столь же явное непризнание. Только один раз в 1911 году он сказал, что прошлой зимой ему было так плохо, что он даже не мог думать о самом ему дорогом.
Он казался мне окруженным плотным кольцом одиночества. Не помню, чтобы он с кем-нибудь раскланивался в Люксембургском саду или в Латинском квартале, где все более или менее знали друг друга. Я не слышала от него ни одного имени знакомого, друга или художника, и я не слышала от него ни одной шутки. Я ни разу не видела его пьяным, и от него не пахло вином. Очевидно, он стал пить позже, но гашиш уже как-то фигурировал в его рассказах. Очевидной подруги жизни у него тогда не было. Он никогда не рассказывал новелл о предыдущей влюбленности (что, увы, делают все). Со мной он не говорил ни о чем земном. Он был учтив, но это было не следствием домашнего воспитания, а высоты его духа.