Они сели за стол в полдень. Плотная листва каштана укрыла от солнца гостей, среди которых было девятнадцать детей различного возраста.

Постаревший преподобный мистер Уиберд прочитал дрожащим голосом молитву.

Ричард Кранч отодвинул стул, встал и, подняв свой бокал, провозгласил:

— За первого вице-президента Соединенных Штатов!

Абигейл бросила быстрый взгляд на Джона. На его лице была бесстрастная маска.

Абигейл искала по всей округе мастеров, чтобы восстановить позолоту и обивку стульев. Джон занялся приведением в порядок фермы, работая за десятерых. Он убирал с поля камни, возводил ограду, пахал, привозил с побережья водоросли и покупал где только возможно компост. Однажды он вернулся в полдень с шестью коровами гернсейской породы. Подогнав их к двери кухни, он позвал Абигейл и показал ей стадо.

— Боже мой, что это такое?

— Коровы.

— Скажи пожалуйста! И что мы будем делать с ними?

— Доить.

— Ты забыл, что у нас нет хлева?

— Святой Боже, нам придется его построить.

— К наступлению сумерек? Джонни и я как раз занимались подсчетом, во что обойдется ремонт дома и приведение фермы в порядок. Мы израсходовали пять тысяч долларов, сумму, близкую к той, которую задолжало тебе правительство.

Джон сел на порожек кухни, его лицо покрылось каплями пота.

— Я загоню их в наш старый хлев. Нэбби, мне так не терпится стать фермером.

Это был последний вечер перед возвращением Джонни на учебу в Ньюберипорт. Семья Адамс уселась вокруг стола в библиотеке, где лежали бухгалтерская книга, счета, расписка и официальные оценки имущества.

Джонни подсчитал, что их материальная собственность, включая дома, фермы, мебель и книги, достигла двадцати тысяч долларов. Земля приносила небольшие доходы; дом в Бостоне, сданный в аренду, давал сто сорок долларов в год и к тому же нуждался в ремонте. Принадлежавшая Абигейл половина фермы Мидфорд покрывала расходы на учебу Чарли и Томми. Несколько тысяч долларов, вложенных в государственные бумаги, не принесут процентов до тех пор, пока новое правительство не примет обязательства их выплатить.

— Мне нужна столовая, — вздохнула Абигейл. — Джон, если мы оборудуем столовую за библиотекой, то будем носить еду прямо из кухни.

— Мы должны подождать. Семь-восемь месяцев, пока не будет решен вопрос о выборах.

— Не мог бы ты заняться правом, папа?

— Нет, Томми. Если меня выберут, мне придется отказать клиентам в разгар слушания их дела.

— Разве такой довод не касается фермы? — в голосе Абигейл прозвучало упорство.

— Не думаю. Ферма обеспечит нас хорошим урожаем. Мы всегда можем нанять работников или договориться об издольщине.

Абигейл подумала о Пратте, который вел полевые работы на правах издольщика на старой ферме Адамсов; но все, что он сумел вырастить, это куча детей.

Она прикусила язык. В последующие несколько дней Джон закупил кур, уток, индюшек, гусей. Когда практичный Томми спросил, не хватит ли птицы, Абигейл ответила:

— Ты знаешь, отцу нельзя сказать «нет».

В этот переходный период Джон читал, сортировал бумаги, разбирал ящики с книгами. И вот уже стена с камином плотно заставлена книгами по истории, восточная стена — книгами по юриспруденции, а сам он погрузился в размышления о своей собственной стране. Джона посетили друзья, убеждавшие его занять кресло председателя дряхлеющего Конгресса, но он решительно покачал головой — «нет».

— Если мое будущее в общественной жизни зависит от того, какое оперение я получу, став на неделю или день председателем Конгресса, то в таком случае до конца своей жизни буду заниматься частными делами. Я желаю служить обществу в роли мужчины, а не ребенка; на почетных, а не тщеславных принципах.

Абигейл занималась окучиванием роз.

Ничто не изменило присущее Джону и ей умение трезво оценивать обстановку. Соединенные Штаты были в настоящее время намного слабее, чем в любое другое с момента Банкер-Хилла.[1]

Абигейл и Джон были поражены, как много добропорядочных людей в каждом штате Союза яростно выступали против федеральной конституции. Они боялись, как показал кузен Сэмюел, что будет растоптан суверенитет штатов; что под предлогом «всеобщего благоденствия» власть предержащие создадут тиранию.

В новый дом поступали письма, газеты, приходили друзья, чтобы обсудить этот вопрос. Джон соглашался, что полномочия федеральной власти должны быть ограничены; он полагал также, что намечаемый Билль о правах обеспечит защиту всем. На этом основании он стал во главе федералистов, тех, кто одобрял федерацию и сильное центральное правительство. Проведенные в Европе годы убедили его, насколько это важно. Хотя выступавшие против федерации не были организованны, казалось, что они могут получить перевес в новом сенате и палате представителей.

Нэб писала из Нью-Йорка: все говорят о том, что Джон должен занять пост вице-президента или верховного судьи. Доктор Бенджамин Раш сообщал из Филадельфии: Пенсильвания, бесспорно, поддержит его кандидатуру. Генерал Генри Нокс приехал в качестве эмиссара Александра Гамильтона, влиятельного лидера федералистов Нью-Йорка, чтобы выяснить, согласится ли Джон Адамс на меньшее, чем должность вице-президента. Когда Нокс уведомил Гамильтона, что не согласится, тот дал понять, что поддержит кандидатуру Джона Адамса на пост вице-президента. Печать все шире выступала в его пользу. Поскольку Джордж Вашингтон представлял Юг, то многие граждане считали, что вице-президентом должен стать представитель Севера, что подразумевало — Новой Англии. Однако упоминались также имена Джона Джея и губернатора Джорджа Клинтона, представлявших Нью-Йорк.

В Массачусетсе знали, что губернатор Хэнкок мечтал занять кресло вице-президента. Джеймс Уоррен и кузен Сэм были против конституции, и это заведомо исключало их кандидатуры. Фрэнсис Дана, Генри Нокс, Калеб Стронг, Тристам Дальтон, генерал Линкольн? Могут ли эти люди оказать влияние на всю нацию?

Письма Нэб содержали и другую информацию.

Полковник Уильям Смит, как прославленный герой революционной войны и друг генерала Вашингтона, как секретарь миссии в Лондоне, приобрел положение важного и уважаемого человека. Дома, на Лонг-Айленде, он был всего лишь одним из четырех сыновей и шести дочерей властной матери.

Нэб нравились братья и сестры Уильяма, но она скучала по своим родителям, своим братьям, по Новой Англии. Она вновь забеременела, и это вызвало серьезные проблемы. Полковник Уильям не работал и не стремился к работе. Он коротал дни в охоте за перепелами и куропатками, пил со своими братьями. Благодаря тому что Нэб экономно вела домашнее хозяйство, у них было достаточно денег, чтобы прожить год, и поэтому полковник явно не спешил найти работу. Во всяком случае, полковник Смит ожидал, что если его друга Джорджа Вашингтона выберут президентом, то он, Смит, получит высокий пост в правительстве, предпочтительно посланника в какой-либо европейской стране.

Абигейл успокаивала как могла свою дочь: госпожа Смит на правах матери мужа имеет право на уважение Нэб, на терпение и всепрощение.

Джон не был столь мирно настроен по поводу будущей карьеры полковника Уильяма. Он писал Нэб: «Я желал бы услышать о нем как о члене ассоциации адвокатов, которая, по моему мнению, является самым надежным местом на земле. Добивающийся общественной должности, как я полагаю, — несчастный человек… Я скорее выкопаю собственными руками из земли то, что мне нужно, но не стану зависеть от общественной или частной благосклонности; именно это — неизменное правило моей жизни».

Джон отказался вести кампанию за пост вице-президента, за должность, которая, по его убеждению, ему подходила. Он не выступал с речами, не посещал собраний, не созывал совещаний на дому. Его друзья работали на него не покладая рук. Поток писем, поступавший из различных штатов, свидетельствовал в его пользу. За него будет голосовать Новая Англия, ибо у Джона Хэнкока слишком много врагов. В письме президента колледжа Йель сообщалось, что Джону присвоена почетная ученая степень и выражалось пожелание его избрания на вторую почетную должность в стране. Доктор Раш старался сплотить избирателей Пенсильвании вокруг кандидатуры Джона Адамса, откровенно надеясь, что Джон поможет вернуть место пребывания правительства в Филадельфию. Большой неожиданностью явилась позиция южных штатов, оказавших сильную поддержку. Один из лидеров Виргинии, Артур Ли, писал, что его штат считает кандидатуру Адамса приемлемой. Другой столп Виргинии, Ричард Генри Ли, считал, что пост вице-президента должен принадлежать Джону. Дэвид Рамсей из Южной Каролины говорил своему другу, что Джон Адамс должен занять любой подходящий ему пост при генерале Вашингтоне как президенте. Александр Гамильтон из Нью-Йорка писал Джеймсу Мэдисону в Виргинию, что следует избрать Джона Адамса вице-президентом, чтобы жители Новой Англии были довольны новым федеральным правительством.