нодушный.

—       Вот он, наверное, ваш Равнодушный? — и Петрушка кивнул на рыбака, сидевшего по соседству и даже ни разу не повернувшего к ним головы.

—       Что ты,— рассмеялась Бабочка.— Это просто рыбак. Равнодушный во дворце живет.

—       А если это не правитель Равнодушный,— Петрушка снова посмотрел на рыбака,— почему же он не помог тебе?

Тебя бы камбала в море утащила, если бы не я.

—       У нас никто не помогает друг другу,— сказала Бабочка.— А кто поможет, того наказывают. И тебя бы наказали, если б увидели.

—       Так это же неправильно!—воскликнул Петрушка.— Друг другу всегда помогать надо.

—       Тише! — остановила его Бабочка и приложила палец к губам, но было уже поздно... Из зарослей гуттаперчевого кустарника выскочило прямо к Петрушке пять человек с большими палками в руках.

—       Пиф! Паф! — сказал, видимо, старший из них, приземистый человек с лохматой бородой.— Пиф! Паф!

Мы взяли тебя в плен.

—       Здравствуйте! — вежливо сказал Петрушка, не обращая на слова этого человека внимания, и снял колпак.

Его отец говорил, что нужно всегда быть вежливым со старшими.

Но с ним никто не поздоровался, а тот же человек с лицом, заросшим волосами, повторил:

—       Пиф! Паф! Ты взят в плен. Ты помог девчонке и нарушил закон острова. Пойдем.

РАВНОДУШНЫЙ

Стража повела Петрушку в глубь острова. Дорога поднималась по невысокому склону, и по обеим сторонам ее тянулись джунгли. Чуть в стороне от дороги стояли с блестящими твердыми листьями, похожими на листья фикуса, магнолии. То тут, то там на этом могучем дереве белели крупные, издали напоминающие лилии, белые цветы.

На самом краю дороги зеленели мелколистные туи, а над головой простирали ветви белые акации. Петрушке казалось, что он идет по узкому коридору. Перед ним спускалась лиана. На лиане раскачивалась мартышка. Увидев людей, она пронзительно взвизгнула, перепрыгнула на другую лиану и исчезла в густых ветвях. А из чащи неслись

отрывистые голоса, и мальчик то различал картавые выкрики попугаев, то хриплый визг обезьян, то тонкий писк птенцов. Но вот, наконец, чаща кончилась, и прямо перед

Петрушкой раскинулась зеленая равнина. То тут, то там на ней были разбросаны хижины, крытые банановыми листьями. Около них, подпирая небо своими вершинами, стояли

стройные кокосовые пальмы, а дальше, на сколько хватало глаз, раскинулись полосатые поля. Их разделяли широкие межи, и потому-то поля казались полосатыми. В долине

голубела речка, перегороженная плотинами. Их, наверное, было сто или двести. И у каждой плотины шумел свой водопад, и брызги радугой сверкали на солнце. А за речкой

Петрушка увидел селение. Низкие неприглядные хижины разбежались по склону холма. Среди хижин возвышался каменный дворец.

Петрушка и его стража вошли в поселок и направились прямо к этому белому зданию. Улица в поселке была вся в выбоинах. На ней лежали кучи мусора, выброшенные старые ведра, рваные циновки из рисовой соломы, и вообще, всякая рухлядь. Петрушка брезгливо старался обходить необычно грязные участки, а привычная ко всему стража шагала, не разбирая дороги.

Наконец, Петрушку ввели в одну из комнат дворца.

Прямо посреди нее стоял стол, а около него два стула с сиденьями и спинками, сплетенными из соломы. За столом сидело двое мужчин: один толстый, рябой, с маленькими глазками. В одной руке он держал большую рисовую лепешку, а другой отмахивался от надоедливых мух. Рядом с ним сидел мужчина с завязанным глазом. Они перестали есть и уставились на пришедших. Стража опустила палки,

а приземистый бородатый человек выступил вперед и сказал, указывая на Петрушку пальцем:

—       Он помог девчонке вытащить камбалу.

—       Как это помог? — с возмущением сказал рябой мужчина.— Я, Равнодушный, раз и навсегда запретил помогать друг другу...

—       А мой папа, мастер Трофим,— перебил его Петрушка,— мне всегда говорил, что тот, кто не помогает товарищу в беде,— плохой человек.

—       Что-о-о!? — прорычал Равнодушный. Его маленькие глазки широко раскрылись.— Повтори, что он сказал,— он ткнул пальцем в своего одноглазого соседа.

—       Он... он сказал... кто не помогает,— и сосед испуганно прикусил язык.

—       Повтори ты,— обратился рябой к приземистому мужчине, приведшему Петрушку.

Тот немного помолчал, а потом, заикаясь, с опаской выпалил:

—       Его отец сказал, что только плохие люди не помогают друг другу.

—       Посадить его в подвал и привести отца,— распорядился Равнодушный.

—       Пиф! Паф! — сказали стражники, вновь выставили палки и окружили Петрушку.— Пошли.

—       Это несправедливо,— возмутился Петрушка.— Моего отца нет на острове. Мастер Трофим живет далеко-далеко, в кукольной стране, за морем. Я — чужеземец, не знаю

ваших законов. Лучше бы накормили меня. Я два дня не ел ничего.

—       А нам все равно,— сказал рябой,— сытый ты или

голодный.

Петрушка хотел возразить, но Равнодушный перебил его:

—       Я — правитель этого острова. Я — Равнодушный. И такой на моем острове порядок: никто и ни в чем не помогает ни своим соседям, ни знакомым. Посмотри на моего

помощника,— он указал на одноглазого мужчину.— Его зовут Читай-Листай. Он читает мои

законы. Уж он бы не стал помогать какой-то девчонке тащить камбалу. Или другой мой помощник Лови-Хватай. Он хватает кого угодно.

Никого не щадит. Бери пример с него.

—       Не буду я с него брать пример. Ни минуты не останусь здесь. Погода сейчас хорошая, и я поплыву обратно в кукольную страну.

—       Не спеши, чужеземец,— сказал Равнодушный.— Поживешь на нашем острове, и тебе понравится.

—       Никогда не понравится жить в стране, которой управляет Равнодушный.

—       Молчать! — рявкнул Равнодушный.— Я тебя заставлю уважать наши правила.

Услышав громкий голос правителя, в дверь высунулись любопытные головы: повар, несколько слуг, убиравших комнаты, и свободная от работы стража.

—       Не буду я жить по таким законам, ни за что не буду! — Петрушка топнул ногой, и колокольчик на его колпаке нежно звякнул.

—       Закройте дверь! — возмущенно крикнул Равнодушный, который вовсе не хотел, чтобы его слуги слышали, как с ним спорит этот чужеземец-мальчишка. Дверь со сту¬

ком захлопнулась. Равнодушный, привыкший, чтобы последнее слово оставалось за ним, твердо сказал:

—       Будешь жить в нашей стране, будешь подчиняться; Я этого требую.

—       Не буду. Все равно не буду! — запальчиво воскликнул Петрушка.— Я стану всем помогать. И мне помогут. Не все люди равнодушные.

—       Я тебя накажу! — выведенный из себя, сказал правитель.— Ты пожалеешь.

— А я все равно буду помогать всем,— настойчиво повторил Петрушка.

—       Ах, так... Стража! Взять его. Бросить на молодой бамбук,— распорядился Равнодушный.

Стражники окружили Петрушку и увели в сад Равнодушного. Там, у высокой каменной стены, пиками торчали добеги молодого бамбука.

БАМБУК

Два стражника взяли Петрушку за руки, два других за ноги, раскачали и, когда Равнодушный скомандовал «Раз- два-три!», с силой швырнули в середину зарослей молодого бамбука. Равнодушный надеялся, что острые, как пики, побеги бамбука вопьются в тело непокорного мальчишки, и он запросит пощады. Петрушка тоже боялся, что ему

непоздоровится. Еще дома он слыхал от мастера Трофима, что бамбук растет очень быстро и может пробиться не только сквозь толщу земли, но даже сквозь дерево. «А я всего-навсего тряпичная кукла,— успел подумать мальчик.— Пронзит меня бамбук, и буду висеть тут вечно перед дворцом. Равнодушный станет показывать на меня и говорить: «Вот что будет с теми, кто не подчинится моим законам!» Но боялся Петрушка напрасно. Его легкое тряпичное тело отлетело к самому краю зарослей возле высокой каменной стены и плавно опустилось на бамбук. Равнодушный видя, что Петрушка не просит пощады, решил, что мо¬