Глава 2

Случай представился во вторник. И я, наконец, увидела четвертого урода, который оказался совсем не уродом. От этого парня трудно было оторвать взгляд, даже не смотря на пренебрежительное выражение лица. Скучающее, безразличное выражение. Глаза синие, как южное море, или это линзы? Тогда и ресницы наклеены. Не может быть у парня таких ресниц — густых, длинных, бронзовых. А короткие волосы — пшеничные, золотистые, не иначе, тоже крашеные. Лицо не слащавое, как у зализанного Гора, а жесткое, с твердым подбородком. И крепкое тело с широкими, развернутыми плечами. У Влада похожая фигура. Скорее всего, гимнаст или пловец, раньше что-то там прозвучало о спорте… Просто качалка не дает так развить себя физически. Я невольно засмотрелась, все-таки красивых ребят не так много, как девочек. Хотелось смотреть на него, как на произведение искусства, что я нечаянно и сделала, не ожидая такого зрелища. Хоть бы предупредила, Инга, зараза.

— Детка! Руслан, обрати внимание, это та крошка, что крутила попой тогда на лестнице.

— Если бы я на всех смотрел, кто… — последовал ленивый ответ.

— Но ты не знаешь, почему она так внимательно смотрела на тебя сейчас, друг, — вещал Гор, — эта детка утверждает, что она заглядывается, прикидывая, как на нас будут смотреться «сраники».

— Что ты лепишь? Какие «сраники»?

— Э-э-э, тебе не понять… Это у нее отмазка такая, чтобы выглядеть прилично. А то еще подумаем, что нравимся мы ей, а, детка, я прав? Слюни подбери, мышь серая.

Я с облегчением выдохнула и, ослепительно улыбнувшись им, свинтила в аудиторию. Инга с Женькой сели рядом. Я улыбнулась и им тоже. Инга заинтересованно смотрела на меня:

— Ну и чего ты скалишься, в честь чего праздник?

— Прозвучали прелестные слова — «мышь серая». Диагноз мне поставлен и интерес ко мне, как к мишени, потерян.

— Если ты этого хотела, то не нужно было скалиться, а следовало опечалиться, изображая обиду. Это была бы стандартная, предсказуемая реакция. А ты опять соригинальничала, Маш.

Я расстроено замолчала и молчала все занятие, уделив внимание тому, что рассказывал преподаватель. Психолог из меня никакой, от слова «совсем». Что еще я могу сделать в этой ситуации? Одета и так проще некуда. Физиономию не крашу, а она без покраски у всех не очень. Ну, за редким исключением. Сама не подхожу, внимания не привлекаю, обходить стороной стараюсь. Случайно посмотрела — и сразу нарвалась. Просто так, ни за что. Это тотальное невезение или судьба? Меня передернуло. Я не жертва, а личность, и личность сильная. Мне психолог об этом сто раз говорила. И поэтому я рвусь в бой, что она сильная — эта личность во мне. Эту мысль я додумала уже в столовой. Оторвалась от тарелки с супом и пораженно уставилась на Ингу.

— Что?

— Это карма. Я просто не могу иначе — обостренное чувство справедливости плюс чувство собственного достоинства не даст. У меня не получится промолчать, даже если я очень постараюсь. Просто взорвусь… Жизнь учит — это не про меня. Я жертва потому, что сильная личность. Одно исключает другое, по идее, но со мной все именно так и есть. Я не могу молча вынести оскорбление, а кидаюсь мстить, как умею. А это только словами, и то… на эмоциях не всегда удачно получается.

— Давай тренироваться. Вот чисто научный интерес: ставим опыт — они цепляют и хамят, а ты молчишь. Просто тупо молчишь и так же тупо смотришь. Попробуй. Вдруг да получится?

— Ты дурочка, Женька, не нужно превращать все это в игру. Были случаи, знаешь ведь. От них и их внимания нужно держаться подальше. Они опасны. Никакого криминала не было, но опускали при желании ниже плинтуса не только девчонок, но и ребят. Они могут, если захотят. А чтобы не захотели, не нужно провоцировать, — ответила Инга.

— Что ты вообще делаешь на экономике, Инга? Я с самого знакомства за тобой наблюдаю — ты прирожденный психолог. Тебя же наша психологиня почти на руках носит… Из тебя просто прет вековая мудрость, и это не сарказм и не ирония.

— Я хотела, — просто ответила Инга, — но психологов наплодили слишком много. Было бы еще учебное заведение в числе лучших… Но это в столицы нужно. Возможности не те.

— Вот так и пропадают таланты, — участливо протянула я.

На соседний стул упала сумка. Незнакомая рыженькая девушка лениво процедила, рассматривая лак на своих ногтях:

— Ростовцева, тебя к Таисии, в двести двенадцатую. Прямо сейчас.

— Не пойду. Скоро пары, подождет, — развернулась я к ней.

— Ты долбанулась? Тебя препод вызывает, ты в себе?

— Я в себе. Препод — нет. У меня законный обед, — психонула я. Она что — совсем меня за дуру держит?

— Я передала, — прошипела она.

— Я услышала, — так же ответила я, — у меня нет дурной привычки разгуливать в одиночестве по пустым аудиториям. Так ей и передай… А лучше скажи честно — кто тебя послал?

— Да пошла ты… — и она протопала на выход. Или на доклад.

— Ладно, пошли, «предприятия» скоро… Рядом с тобой, Маш, чувствуешь себя так, как будто принимаешь участие в боевых действиях. Но ты чуечку правильно включила, — протянула Инга, — это все становится даже интересно.

— Теперь ты превращаешь все в игры, — заметила Женька.

— Так игра уже идет, Женя. Ее выманивали в пустую аудиторию. И кто там ждал, как ты думаешь?

Я поежилась. Захотелось домой, к бабушке. А Инга продолжала:

— На занятия не опаздывай, везде только с нами. Одна — никуда.

— Инга, было что-то? На что они способны?

— По-моему, они и сами не знают, на что способны. Скандалов вроде не было. Но пара-тройка человек буквально слилась со стенами. Таких, правда, которых не особо и жаль. А может, и стоило бы их пожалеть.

В бассейн мы все же со временем собрались… Причем, пошла и Инга. Плюхалась себе в лягушатнике, а потом возле нее был замечен тренер, предложивший давать уроки плаванья. Инга согласилась. Я рассмотрела ее тонкую модельную фигуру в купальнике — широкие плечи, узкие бедра, длинные красивые ноги. Нарисовать лицо…

— Инга, а почему ты не пошла в модельный бизнес? Ты же прирожденная «вешалка». Тебя бы оторвали с руками и ногами.

— Была мысль, — опять честно отвечала подруга, — только не в нашем же городе. Нужен трамплин, хотя бы в виде бесплатного жилья. Не с моими возможностями.

— Вот так и пропадают таланты…

— А твои? У тебя же есть какие-то таланты?

— Никаких, к сожалению — отдохнула природа. Все в любительских пределах. В детстве танцы, пока не надоело, потом плаванье — тоже так. Стишки крапала для КВНов. Рисовать люблю… но тоже для себя. Ничего особенного, так чтобы серьезно.

— У тебя хорошая фигура. Я чего-то такого и ожидала — танцы или гимнастика. А у пловцов широкие плечи…

— Так я же говорю — занималась для собственного удовольствия. Это спорт делает фигуру. А физкультура просто корректирует.

— Ты похожа на француженку. И короткая стрижка… слишком короткая. Глаза, как маслины … На тебя в любом случае обратили бы внимание. Что ты думаешь делать?

— Заняться каратэ, самбо?

— Мысль, кстати, неплохая. Мой младший брат занимается в секции, может провести тебя для беседы с тренером. Если за плечами был хоть какой-то спорт, ну ладно, ладно — физкультура… Это же в любом случае — плюс?

— Наверное.

Потом для меня был длительный период затишья, когда не происходило ничего неприятного. Я успокоилась и полностью посвятила все свое время учебе. Зима заканчивалась, приближалась весна. Морозы отступили, днем солнышко припекало все радостнее и радостнее. Но постепенно накапливалась какая-то послезимняя усталость. Бабушка объяснила это состояние, как следствие весеннего авитаминоза и яростно пичкала меня витаминами. Встать рано утром стало почти невыполнимой задачей, я отбивалась и ныла, когда она будила меня.

И однажды случилось так, что я опоздала, сонно доползая, как улитка до остановки, или просто совпало так — автобус ушел раньше, а в маршрутку я потом не влезла. И ладно бы, дел то… Прогуляла бы просто и пришла на следующие пары. Но я не могла себе такого позволить — близился зачет и пропуски занятий могли существенно повлиять на его результаты. Поэтому расстроенная опозданием, но все еще осторожная, я не пошла в пустую раздевалку, а потащила одежду на себе вверх по лестнице.

Там же, при входе на этаж, мне зажали рот и поволокли куда-то в сторону. Куда — я не соображала, брыкаясь и вырываясь, а в глазах темнело из-за паники, что затопила мозг. Потом поняла, что не вырвусь — тело оцепенело от ужаса, в голове образовалась пустота — выхода нет… Ведь так же не может быть опять, просто не может!

Когда меня выпустили из рук где-то в маленьком закрытом помещении, я рванула в угол и стала там, оглядываясь. Здесь были все четверо. И только на лице у Руслана было безразличие. Остальные неприкрыто наслаждались моим страхом. И я с отчаяньем вспомнила, что я не жертва, а сильная личность. И заговорила каким-то чужим, придушенным голосом:

— Я не жертва, зарубите себе на носу, уроды. Что бы вы со мной ни сделали, я больше не уползу в угол зализывать раны. В моей семье есть деньги, большие деньги. Я найму убийц и заплачу за то, чтобы они убивали вас с особой жестокостью. А если не найду — убью сама. Уж до одного кого-нибудь точно доберусь — я обещаю, я клянусь вам. Я вас ненавижу такой дикой ненавистью, что вам и не снилось и это не пустые слова. Не подходите ко мне, я глаза вам вырву и сердце выгрызу на фиг!

В глазах Руслана, на которого я только и смотрела, появилось какое-то выражение, помимо скуки, но я не поняла — что это. Заговорил Влад:

— Детка, да ты горячая штучка. А вы говорили… Я не жалею ни минуты. Мы, собственно, пригласили тебя, чтобы ты выбрала себе одного из нас. Была мысль кинуть монетку, но это скучно. А вот предоставить выбор тебе — забавно. Будешь с тем, кого выберешь. Со всеми вытекающими — переезжаешь жить к нему, живешь там сколько нужно, тебя выводят в люди, одевают, кормят, оплата учебы за этот период и все такое. Это для нас ново и должно быть интересно. Как тебе?


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: