С минуту посидели молча. Женька проверял, хорошо ли он запомнил дорогу сюда. Потом сказал:
— Разворачивайся. Высадишь меня по пути, я скажу, где именно.
Поехали. Томаз несколько раз облизнул губы, косясь на Зырянова, словно желая о чем-то спросить, да все никак не решался.
Наконец решился:
— Слушай, я много тебе открыл, да?
Женька понял его по-своему:
— Не переживай, не заложу.
— Да, я думаю, тебе незачем меня закладывать. Но о другом спросить хочу: зачем тебе Рамазан?
— Он человека убил, женщину, — неожиданно для себя признался Женька.
Томаз тихонько засмеялся:
— Не надо так шутить. Рамазан все купит, все продаст, но убивать никого не станет. Была бы на нем хоть капля крови, с ним никто бы дела не имел. Мы и так живем — трусимся.
— Я тоже думаю, что сам он не стрелял, — сказал Зырянов. — Зачем руки пачкать? Так, светофор видишь? За ним сразу останови.
Минули троллейбусную остановку, торгаш притормозил вплотную к тротуару:
— А с гранатой что делать будешь?
Женька рассеянно переспросил:
— С какой гранатой? Ах, с этой? Да не нужна она мне, держи на память.
И бросил ее на колени водителя.
Томаз дернулся так, что чуть не вышиб плечом стекло. А Зырянов, открыв дверцу и сойдя уже на тротуар, сказал:
— Только ты учти: я не все время шучу. Следующий раз, не дай бог, придется, не муляж прихвачу, а самую что ни на есть боевую, и не «эфку», а помощней. А то тебя «эфкой» и не взять. Ну, бывай!
Женька взглянул на часы: быстренько уложился. Настроение у него отличное, он, чтобы сразу срезать путь, повернул в узкий неосвещенный переулок и замурлыкал свою походную:
В пещере каменной нашли бочонок водки,
И слон под соусом лежал на сковородке.
Мало водки, и закуски мало…
Сзади, метрах в двадцати, хрустнула под чьими-то шагами сухая ветка. В холодном пустом пространстве звук, если хочешь, можно услышать издалека. Приглушенный голос. Значит, не один следом топает. «Неужто Томаз обхитрил-таки разведку, пристроил хвост?» — подумал Женька.
Впереди стояло бетонное ограждение для мусора. Он нырнул за стенку, присел, притих.
Рядом шаги, и голоса рядом:
— Я, Коля, ей ведь по-хорошему сказал: пусти. А она: «Иди к тому, с кем пил». Ладно, завтра я ей устрою праздник. Завтра я ей патлы повыдергаю.
— Сань, и моей повыдергай….
Женька беззвучно рассмеялся. Выждал немного, потом почти во весь голос затянул:
В пещере каменной нашли цистерну водки.
И стадо мамонтов на жаркой сковородке…
Едва войдя в квартиру, он бросился к телефону:
— Маша, бери тачку и езжай сюда. Я встречу у дома, расплачусь. Завтра утром на смену? Отсюда на смену и пойдешь. У меня у самого денек завтра жаркий. Что значит, для чего тебе сюда ехать? Посидим, о жизни поговорим… А, ну понял, тебя не позднее время смущает, тебя рука моя смущает. Многих она смущает. Ну ладно, адью, девочка!
Женька бросил трубку и стал зло снимать с себя куртку. Правильно, все правильно. И Ленка, одноклассница, именно поэтому сказала ему «прости». Для них и нормальных мужиков хватает…
Он открыл холодильник. Ладно, командир простит. Сегодня чуть-чуть можно. Налил рюмку…
Минут через сорок в дверь позвонили. Первое, что подумал Зырянов — вернулся командир, не уехал.
На пороге стояла Маша.
— Ты умнее ничего не придумал? И сразу — трубку бросать!
Хорошо, я по телефонному справочнику адрес нашла…