Более нелепого обвинения в свой адрес Паулю ещё не приходилось слышать, маска учтивости слетела, выставив истинный облик альфы. Он уже открыл рот, желая высказать всё, что думает о Дереке, но его остановил страх во взгляде мужа, то, как он буквально сканировал его обнажённое тело, выискивая повреждения. Осознание того, что за него волнуются, согрело сердце теплом, и он ответил совсем другое, нежели планировал в самом начале:

- Прости, - Пауль посмотрел открыто, не пряча за густыми ресницами взгляд.

- Ты не представляешь, как напугал меня! – Дерек прижал его к своей всё ещё влажной от воды груди. С волос скатывались холодные капли, вызывая дрожь, или это выходило напряжение, отступал страх?

- Прости, - повторил Пауль, - но ты не должен бояться за меня, я вырос на море, для меня нырять на глубину, как для тебя плыть над Райдосом на сомнительном аппарате.

- С чего это воздушный шар стал сомнительным аппаратом, он вполне безопасен, да и я не первый год летаю. Со мной безопасно! – Дерек умудрился произнести свою речь интонацией обиженного ребёнка, пафосно и хвастливо. Пауль не удержался, его скрутило от нахлынувшего веселья, так беззаботно он не смеялся ещё никогда в жизни. Дерек сначала смотрел на него с обидой, а потом присоединился.

- А у вас на Илизиуме безумцы ныряют с мордраками!

- Безумству храбрых поём мы песню! – выдал Пауль. - Я и сам нырял неоднократно!

- Больше не будешь! – приказным тоном изрёк Дерек, грозя разрушить тонкую грань взаимопонимания.

- Как скажешь, - решил отступить Пауль, следуя мудрым советам своего деда, да и возбуждение накатило, первые капли смазки заскользили вниз по бедру, будоража ароматом рецепторы Дерека.

- Ты! – простонал альфа, впиваясь поцелуем в истерзанные губы, забывая о страхе за жизнь своего омеги.

- Знаешь, - прошептал Пауль, - когда с рассветом начинается отлив, а вода отступает от берегов, так здорово скользить на доске по гребню отливной волны, ветер едва касается твоего лица, – Пауль нежно прошёлся воздушными поцелуями по скулам альфы. - Тебя уносит всё дальше от берега в открытое море, - он опустился ниже, лаская упругую грудь и живот альфы. - И когда первые лучи солнца касаются тёмной воды, всё замирает, наступает мгновение тишины, планета приветствует своё солнце, - Пауль замер, а потом продолжил, сжимая изнывающий от желания фаллос Дерека: - Витая раковина крабуша издаёт песнь призыва, - он шаловливо прошёлся по стволу языком, не спеша продолжить, - и мордрак приходит на твой призыв, всплывая из самых глубин. Он прекрасен. Змееподобное тело блестит в рассветных лучах, парные плавники, как крылья райской птицы, раскинуты по бокам. Тепловая сбруя захватывает мощное тело, не давая ему уйти на глубину. Балансируя на скользкой спине, ты встаёшь между плавниками, закрепляя захваты, а затем, подняв плавники вертикально, для создания силового поля, что будет удерживать тебя, направляешь послушного монстра в морскую пучину.

Пауль сел сверху, поднимая руки Дерека к голове, прижимаясь к готовому взорваться органу.

- А затем вы погружаетесь, - омега скользнул вниз по члену, до самого основания, не торопясь двигаться, испытывая терпение альфы. - Вы погружаетесь всё глубже и глубже, пока хватает дыхания, до разноцветных кругов перед глазами, - продолжал шептать Пауль, исполняя изысканный танец, приближающий их к финалу. - Освободив гиганта от захвата сбруи, ты летишь к радужной поверхности, стремясь сделать долгожданный вдох. Качаясь на волнах, ловишь адреналиновый экстаз, ощущая себя пылинкой в океане мироздания.

- Пауль! – закричал Дерек, плывя в волнах сильнейшего оргазма, едва успевая выскользнуть из омеги, не следует лежать в сцепке на холодных досках веранды.

Дерек, уложив измученного Пауля себе на грудь, стал перебирать его влажные волосы.

- Вы глупцы, играющие со смертью, - его голос сорван и немного хрипит.

- Нет, всё просчитано, мордраки агрессивны только в сезон спаривания, а так они - милейшие создания, если нет угрозы их потомству. Он сам помогает тебе, отправляя силовым потоком к поверхности, иначе затянет на глубину. Стражи глубин уникальны… - ответил омега непослушными губами, погружаясь в сон.

Три дня, выделенные им, подошли к концу, пришло время возвращаться к своим обязанностям. Сладкая патока искусственной страсти развеялась, оставляя послевкусие сожаления, не будет больше откровенных ночей, разделённых на двоих. Им только ещё предстоит пройти свой путь. Жалел ли Пауль о сделанном за него выборе, простил ли насилие Дереку? Он смотрел на безмятежно спящего мужа и понимал, что страх и ненависть к Дереку ушли. Воспоминания о насилии схоронились в дальнем уголке памяти, наверное, это особенности его стрессоустойчивой психики. Чем руководствовался его дед, обучая внука боевым техникам прошлого, проводя через боль, к чему готовил, теперь уже не узнать. Но, как любит говорить Заур, что выросло, то выросло. Пауль не представлял себя изнеженным омегой, чьей единственной заботой являются выбор украшений и желание угодить супругу. Нет, он, конечно, по-прежнему мечтал о детях, но не сейчас, когда ещё не окончено обучение.

Сегодня ночью он видел сон. Они гуляют с Дереком по саду, а рядом бегают два сорванца, так похожие на них. Пауль поймал себя на мысли, что совершенно не против такого будущего. Рядом со своим котвой он чувствовал себя защищённым, и уже не страшила густая тьма небытия, испугавшая его в первый раз, теперь было не страшно заглянуть за запретную грань, потому что он знал, его удержат, не отпустят надёжные руки. Вот и выяснилось, что, помимо тела, он готов доверить своему супругу и собственную жизнь.