Чем больше Анита отвергала раджу, тем больше усилий тот прилагал, чтобы добиться ее расположения. Он с ума сходил по ней. Сидя в кресле, принц был настолько поглощен выступлением танцовщиц, что ни на секунду не сводил глаз со своей избранницы. Противоречивость Аниты, которая могла быть спокойной, нежной и тихой, но при этом обладала неистовым характером и нагловато-вульгарной манерой говорить, сводили его с ума. Когда она заканчивала танцевать, он посылал своего переводчика, чтобы тот пригласил ее к столу. В некоторых случаях Анита соглашалась и появлялась в сопровождении доньи Канделярии. Завсегдатаи кафе издали наблюдали, как мать отрицательно качала головой, а раджа замолкал, не переставая смотреть на девушку. Однажды вечером, по окончании представления, он пригласил их в ложу поужинать. Анита, разумеется, отказалась.

— А пообедать? Придете ли вы пообедать с Его Высочеством? — спросил переводчик.

Анита вопросительно посмотрела на мать и сестру Викторию. Внезапно донья Канделярия утвердительно кивнула, и раджа почувствовал, как весы начали склоняться в его сторону.

— Ну… если пообедать, да… но чтобы со мной были моя мама и сестра… — сказала Анита.

Обед состоялся в ресторане гостиницы «Париж». Раджа выглядел любезным, насколько это было возможно. Аните никогда не приходилось бывать в ресторане такого уровня, и ей здесь понравилось. Правда, гораздо больше ей понравились украшения в стиле рококо и услужливость официантов, чем еда, поскольку обед, состоявший из ветчины, картофельной запеканки и жареной курицы, показался ей безвкусным. Разговор крутился вокруг выдающейся свадьбы короля Испании. Анита смотрела на «своего короля» с любопытством, пытаясь представить себя наедине с мужчиной, который находился невероятно близко к ней и все же оставался очень далеким. Спокойный, с размеренными жестами, гордый, он не создавал дистанции. Этот темнокожий джентльмен вел себя безукоризненно, демонстрируя безупречные манеры. Принц говорил на шести языках, объездил весь мир и общался с великими мира сего. «Почему этот человек влюбился в меня?» — спрашивала себя Анита, достаточно польщенная, чтобы в глубине души поверить в это. Переводчик прервал ее мечтания:

— Его Высочество говорит, что, если вы хотите посмотреть свадебную процессию, вам следует прийти сюда завтра. Его не будет, поскольку он обязан присутствовать на церемонии в церкви Святого Иеронима. С балкона апартаментов Его Высочества вы все прекрасно увидите.

Пришло время пить кофе, и, после того как Анита с сестрой отправились на занятия танцами, раджа пригласил переводчика и донью Канделярию перейти в маленькую кабинку, чтобы там поговорить наедине. У доньи Канделярии глаза чуть не вылезли из орбит, когда она услышала о «щедром приданом», которое раджа предлагал им в обмен на руку Аниты. Это приданое могло бы обеспечить безмятежные дни семье Дельгадо advitam aeternam[7].

— Ваше Высочество, но я не могу выдать дочь, чтобы она попала в гарем, ви понимаете. Я не могу сделать это ни за какое золото мира…

— Она не будет жить в гареме, уверяю вас. У меня есть четыре жены и четверо уже взрослых детей. Я женился, потому что таков обычай моей страны, обычай, от которого я не могу отказаться. Я не могу бросить ни одну из моих четырех жен, потому что мой долг — сделать так, чтобы они ни в чем не нуждались на протяжении всей своей жизни. Такова традиция, и, как суверен моего народа, я должен уважать ее. Но на самом деле я живу один и хочу жениться на вашей дочери, чтобы разделить свою жизнь с ней. Она будет жить со мной в собственном дворце на западный манер. Она сможет приезжать в Европу столько раз, сколько пожелает. Я умоляю вас понять меня и прошу объяснить это Аните. Если она согласится на брак со мной, я сделаю все возможное, чтобы она была счастлива.

Донья Канделярия вышла из гостиницы «Париж» немного не в себе. Вся уверенность, которую она демонстрировала еще несколько дней тому назад, испарилась перед этим раджей, который казался человеком добрым и искренним. Теперь ее обуревали сомнения. В «Новом кафе» в Леванте она говорила: «Столько денег, сколько предлахает этот мавританский король за мою Аниту, не похоже на искужение». Однако решиться на этот брак было непросто. «Как же тогда чэсть?» — повторяла донья Канделярия, обращаясь к Валле-Инклану. Семья Дельгадо жила в изобилии «чэсти», поскольку это было последнее, что у них оставалось. «То, что должна сделать Анита, так это выйти замуж в Европе до своей поездки в Индию», — настоятельно советовал Валле-Инклан, который потратил время и усилия, чтобы разузнать о радже. Результаты его расследований свидетельствовали о том, что принц был богатейшим человеком. Он царствовал в Капуртале, стране на севере Индии, с правом даровать жизнь или смерть своим подданным и имел репутацию справедливого, отзывчивого, образованного монарха, сторонника прогресса и «ориентации на Запад». «Это шанс, который Анита не должна упускать», — суверенностью говорил знаменитый писатель.

На следующий день, 31 мая, улицы Мадрида проснулись в праздничном настроении: петарды, фейерверк, звон колоколов, смех, крики…

Солнце сияло, погода стояла прекрасная. На окнах были вывешены ковры и щиты, украшенные цветами, отовсюду доносились возгласы «Ура!» в честь королей. Когда Анита направилась в гостиницу в сопровождении своих родителей, ей показалось, что все жители Мадрида знают друг друга, настолько сильным было общее желание принять участие в этом торжестве. Раджа не только предоставил Аните и ее семье свои апартаменты, чтобы они наблюдали за процессией после церемонии в церкви, но и велел приготовить для них сладости, пирожные, кофе с молоком в неограниченном количестве. «Этот «мавританский король» действительно деликатный человек», — заметила донья Канделярия, набив рот сдобной булкой.

Анита стояла на балконе гостиницы и с восторгом смотрела на лошадей в нарядной сбруе, солдат в парадной форме, шикарные экипажи, украшенные флагами… Неожиданно толпа заволновалась. Головы поднялись, чтобы лучше видеть чету молодоженов.

— Едут! Едут!

Под звуки королевского марша карета с новобрачными приближалась к перекрестку, где находилась гостиница «Париж» и Ворота Солнца. Перезвон колоколов смешался с рукоплесканиями и возгласами «Ура!». Женщины в белых накидках выкрикивали поздравления с балконов. Через окна экипажа король и королева приветствовали толпу, излучая счастливые улыбки. Теперь они были мужем и женой. Чужеземная принцесса, вышедшая замуж по любви, превратилась в королеву Испании. Сможет ли она стать королевой на чужеземном троне, внезапно спросила себя Анита. Эта мысль впервые пришла ей в голову, и она, упрекнув себя, смутилась. Но ей нравился жар, исходящий от толпы, нравилась процессия, торжественно плывущая мимо людей, которые подтверждали свою преданность и любовь к новоиспеченной королеве. «Как хорошо чувствовать себя почитаемой и любимой таким количеством людей!» — думала девушка, давая полную свободу своим мечтам и уже не пытаясь сдерживать полет своей фантазии. Когда кортеж двинулся дальше, на Главную улицу, Анита вернулась в гостиную и провела рукой по глазам, уставшим от яркого солнца.

Внутри царило полное спокойствие и изобилие. На блестящей поверхности лакированной мебели она увидела, словно в зеркале, свое отражение. Подушки были мягкими, в баре стояли всевозможные напитки, ванная комната с полкой, уставленной флакончиками с одеколонами и лосьонами, показалась ей самой изысканной, какую она когда-либо видела в своей жизни. Шикарные апартаменты восточного принца поражали воображение девушки, впервые соприкоснувшейся с настоящей роскошью.

Но это было краткое соприкосновение. От ужасного грохота задребезжали стекла.

— Боже мой! — вскрикнула донья Канделярия.

Когда Анита снова вышла на балкон, она увидела, как люди с перекошенными от страха лицами бросились бежать в разные стороны. Перепуганная насмерть толпа возвращалась с Главной улицы, толкаясь и не разбирая дороги. Там, где еще несколько секунд назад царили ликование и праздничная атмосфера, теперь были паника и ужас. Кто-то внезапно крикнул: