science

Владимир

Владко

Аэроторпеды возвращаются назад

Впервые на русском языке — уникальная книга: уничтоженный роман классика украинской и советской фантастики В. Владко «Аэроторпеды возвращаются назад». В событиях романа, предсказывавшего войну СССР с капиталистическими державами, ясно угадывались будущие противники — включая фашистскую Германию и Японию. Однако в 1934 году роман оказался «не ко двору». Практически все напечатанные экземпляры книги были уничтожены, о романе десятки лет умалчивали и советская библиография, и автор, а случайно уцелевший текст не был до сих пор доступен ни русскому, ни украинскому читателю.

Владимир Владко

Аэроторпеды возвращаются назад

Из страны слабой и неподготовленной к обороне Советский Союз превратился в страну могучую в смысле обороноспособности, в страну, готовую ко всяким случайностям, в страну, способную производить в массовом масштабе все современные орудия обороны и снабдить ими свою армию в случае нападения извне.

И. В. Сталин

Металлургия, химия, электричество, радио и пр., лаборатории, научные институты — все это будет мобилизовано на войну, все это будет поставлено на служение ей. И нам с вами также необходимо, рассуждая о войне, помнить, что мы будем защищаться не только вооруженной армией, — мы одновременно будем воевать и нашей промышленностью, и нашими машинами, и нашими лабораториями и институтами.

…Мы должны строить дело так, чтобы в предстоящей войне добиться победы «малой кровью» и войну эту провести на территории страны, которая первая подымет против нас меч.

К. Ворошилов

НЕОЖИДАННЫЙ ПАКЕТ

Большие круглые очки не скрывали веселого блеска его зеленовато-серых глаз; ровная линия пробора разделяла на две строго равные половины каштановые волосы, быстрые движения длинных нервных пальцев выдавали беспокойный, вечно что-то ищущий ум. Высокая стройная фигура, обычная форма великосакского офицера с лейтенантскими регалиями. Эти черты помнил каждый, кто знал Дика Гордона. Еще два года назад офицерская форма не входила в их число, так как Дик являлся тогда простым студентом. Но и в те годы он был Диком Гордоном, о котором поговаривали — одни с уважением, другие с завистью:

— Дик Гордон? Далеко пойдет… А какая голова!..

Офицерская форма и знаки отличия лейтенанта никого не впечатляли. Вполне закономерно, что студент высшей военно-технической школы по окончании ее стал офицером. Лейтенантские погоны — да разве они добавляли ему что-то новое? Правда, знаки отличия появились на одеянии Дика только сегодня утром. Собственно, и веселый шумный ужин был лишь следствием их появления: надо же обмыть новый чин, полить его доброй порцией виски и вина. Этого требовали давние студенческие традиции. К тому же, всякому было понятно: не лейтенантские погоны добавляли Дику уважения окружающих — наоборот, Дик делал честь погонам, соглашаясь надеть их. Ведь это был не обычный человек, а Дик Гордон.

Именно так и говорил в своей бесшабашной речи Джонни Уолтерс, стоя на столе и держа в одной руке наполненный вином стакан, а в другой — большой лист плотной бумаги с подписями и печатью. Виски и вино сделали свое дело: компании было весело, глаза блестели, в комнате раздавался громкий смех. Сигаретный дым тяжело висел в воздухе — и, может быть, из-за этого все вокруг словно тонуло в радостном тумане. Даже сам хозяин почувствовал приятную неуверенность в движениях, когда, подняв руку, попытался остановить пылкого оратора.

— Подожди, Джонни, нельзя же так расхваливать человека! Я ведь могу и покраснеть…

Уолтерс на миг замолк, посмотрел на Гордона и нарочито иронично прищурил левый глаз:

— Ты?.. Ты покраснеешь, Дик? Нет, быть такого не может. Офицер великосакской армии не имеет права краснеть ни на секунду. Это было бы слишком революционно для лейтенанта, только что получившего диплом, а?..

И, подождав, пока компания вдоволь посмеется над его остротой, Джонни Уолтерс продолжал:

— Но я лично буду любить нашего Дика, что бы с ним ни случилось. Ничего не поделаешь, ведь он мой старый приятель. И такой парень! Когда-нибудь я буду счастлив написать в своих воспоминаниях: учился, дружил и выпивал со славным Ричардом Гордоном, более известным в те дни, как Дик или, еще лучше — Верзила Дики. Друзья мои, нашего Верзилу Дики — вот кого я люблю… Правда, мы с ним чуть-чуть отличаемся ростом и вообще внешностью, но…

Новый взрыв веселого смеха прервал Джонни Уолтерса: гости не могли удержаться, услышав такое откровенное признание. Дело в том, что Джонни был коротеньким и толстым человечком с вечно взъерошенными волосами, и в гуще их никому и никогда не удалось бы обнаружить пробор, как старательно ни расчесывался каждое утро Джонни. Да, он и впрямь немного не совпадал по росту и внешнему виду с Диком, который всегда был безупречно аккуратен…

— Но продолжаю, хотя вы очень мешаете мне неуместным в такую серьезную минуту хохотом. Мы же все хорошо понимаем друг друга, — не умолкал Джонни. — Понимаем буквально без слов. Вот, чего, например, желает сейчас наш Дик? Я знаю. Он хочет, чтобы я закончил речь. Вот! А знаете что? И я хочу того же самого. Только никак не могу остановиться. И хочу, и не могу. Короче говоря…

Неизвестно, долго еще разглагольствовал бы Джонни Уолтерс, но в эту минуту кто-то из компании ласково и вежливо взял его крепкими руками поперек талии и снял со стола.

— Мы поможем тебе, Джонни. Заканчивай теперь не речь, а стакан, потому как мы свое вино уже выпили. А Дик пусть сам скажет, чего он все-таки хочет теперь, когда первым из нас получил диплом лейтенанта. Дики, что ты тянешь? Может, твой язык уже позабыл твое собственное имя и не знает, куда повернуться?..

На такое оскорбление был только один достойный ответ — немедленное действие. Дик Гордон поднялся резким, четким движением, его гибкая высокая фигура застыла, точно он услышал команду «смирно!»

— Я лишен ораторского дара, уважаемые джентльмены, — вежливо сказал он, — я не привык, как вам известно, выступать на публике, да еще и неожиданно. Вы спрашиваете, чего я хочу в дальнейшем? Того же, чего хотел и раньше: работать, конструировать, изобретать. А будет все это делать студент Гордон, поручик Гордон, лейтенант или даже генерал Гордон — от этого результаты, я надеюсь, не изменятся.

— Дорогой мой Дики, ну как же не хвалить тебя! — радостно воскликнул Джонни Уолтерс и тотчас умолк, потому что рот его внезапно оказался залеплен здоровенным куском булки с ветчиной. Дик Гордон невольно усмехнулся, но в ту же секунду услышал серьезный голос Тома Даунли, который спрашивал его:

— А почему бы тебе не рассказать нам о своих планах? Ведь мы до сих пор почти ничего не знаем о твоем изобретении. Мы, если память мне не изменяет, твои приятели и друзья. Всем нам известно, что ты изобрел некий усовершенствованный танк. Один небольшой, но знающий человечек из военного министерства шепнул мне, что чин лейтенанта — слишком малая награда за это изобретение. Недаром говорят, что сам профессор Ренуар заинтересовался твоей работой. Я знаю, что военные изобретения — не тема для лекций перед широкой аудиторией. Но — разве мы чужие люди?.. Что именно ты изобрел, Дики, скажи хоть вкратце?