∙ Глава 17 ∙ Итан

Давайте кое-что проясним: плевать я хотел на эту книгу. Даже если бы от этого зависела моя жизнь, я не смог бы прямо сейчас вспомнить её название.

Тейлор неустанно бормочет о ней, когда вылезает из ванны и заворачивается в полотенце. Хотя она и не просила меня об этом, но я поворачиваюсь к ней спиной. Я ожидал ее смущения из-за того, что ее застукали нагой в ванне. Она же продолжает извиняться за то, что испортила книгу. До кого вообще волнует эта дурацкая книга?

Я вошел в комнату в полной уверенности, что она пустая, а вместо этого обнаружил Тейлор во всей красе со всеми этими ее изгибами. Я не вышел за дверь и не оставил девушку наедине с собой, как подобает джентльмену, а прирос к месту ошеломленный, потерянный и совершенно очарованный женщиной, которая могла быть фантазией любого мужчины с ее дразнящими грудями, узкой талией и длинными влажными волосами.

В моих штанах кое-что так сильно напряглось, что я даже рад болтовне Тейлор о книге, потому что в другом случае я выставил бы себя на посмешище.

Я видел голых женщин раньше!

У меня было много секса!

Отличного секса с горячими женщинами, правда последний раз это было пару месяцев назад из-за большой занятости, но я не забываю заботиться о потребностях в душе с помощью руки, представляя эту самую женщину перед собой с ее маленькими ладошками на моих плечах и влажными волосами на моей груди. Я вырываю себя из этой дымки, когда понимаю, что Тейлор уже стоит на коленях (по-прежнему лишь в полотенце) и пролистывает книгу.

— Не парься, — настаиваю я четким и ясным голосом.

— Взяла без спроса... Испортила... Сейчас только взгляну, смогу ли я высушить ее и... — бормочет она себе под нос.

Она ведет себя так, будто я могу убить ее за книгу. Она действительно меня настолько боится?

Я наклоняюсь и хватаю девушку за бицепс и с легкостью поднимаю на ноги. У нее такая теплая и нежная кожа...

Тейлор смотрит на меня щенячьими невинными глазами, придерживая полотенце одной рукой.

— Ничего страшного не произошло.

— Но ты и без того меня ненавидишь.

Опровергнуть это я не могу. И прямо сейчас ненавижу то, что она со мной делает. Ненавижу свою реакцию на нее. Огромное количество ненависти переплетается с похотью, что невозможно отделить одно чувство от другого. Возможно, я ее действительно ненавижу. А может, все с точностью наоборот.

— Я куплю тебе новую, — настаивает она, подтверждая решение кивком. — Точно, так и сделаю.

Решаю не упоминать, что ближайший книжный магазин находится в трех часах езды и что вряд ли книги доставляют в домики посреди леса.

Она опускает глаза на мою руку, все еще покоящуюся на ее теле. Я должен убрать ее, но ничего не делаю. Вместо этого скольжу взглядом от ее босых ног, мимо стройных икр до того места, где белое полотенце укрывает голые бедра. По ногам девушки стекают капли воды, и я в нескольких секундах от того, чтобы совершить что-то очень плохое.

— Ты сейчас смотришь на меня с глубоким неодобрением, — бормочет она, явно позабавленная. — Как будто всё во мне тебя оскорбляет.

Я пытаюсь расслабить черты лица, но это бесполезно.

— Ты была здесь все выходные?

После долгой паузы, Тейлор дипломатично отвечает:

— У меня будут неприятности, если я скажу «да»?

— Не знаю.

В ее глазах внезапно вспыхивает озорной огонек.

— Тогда... Не знаю.

Из-за сочетания ее длинных темных ресниц и высоких скул с дразнящими словами невозможно подавить ленивую улыбку, расползающуюся по моим губам. Взгляд Тейлор останавливается на усмешке, и в этот момент я отступаю и отпускаю ее руку. Мне известно, когда женщина хочет мужчину, а мы с Тейлор здесь явно не для этого.

Противоречивые эмоции разрывают сердце, пока я направляюсь к двери.

— Дай мне знать, когда оденешься, — хрипло говорю я и, махнув рукой по волосам, хлопаю дверью сильнее, чем нужно. Та слишком громко ударяется о стену, что выглядит так, словно я едва справляюсь с чувствами. Таких проблем до сих пор у меня не наблюдалось.

Я сажусь на верхнюю ступеньку крыльца и смотрю на лес, пытаясь остыть с мыслями о бабушке и бейсболе. Когда это не помогает, я думаю о бабушке, играющей в бейсбол, так что когда Тейлор через несколько минут выходит из домика, ее присутствие на меня никак не влияет. Ни капли. Она в джинсах свободного покроя и футболке, но всё еще босиком. Я пялюсь на ее розовые ноготки на ногах, когда она говорит:

— Я решила вернуться и ночевать в домике. Понимаю, что ты не в восторге от этого, но я не вижу другого выхода, если только где-то еще нет свободной комнаты.

Я поворачиваюсь к ней в профиль, начав изучать тропу.

— Без проблем. — Я не спрашиваю, где она спала. Наверняка ответ мне не понравится. — Однако я против, чтобы ты оставалась здесь на выходные.

Одной оставаться в лесу небезопасно, и я говорю это не только из-за ответственности, которую несет перед сотрудниками компания, но и просто ради благополучия Тейлор.

Тем не менее, она ощетинивается на резкий приказ, разворачивается и заходит обратно в домик, после чего возвращается на крыльцо в обуви и с хвостом на макушке. Молча протискивается мимо меня и идет по тропинке обратно в центр лагеря.

В домике меня встречает аромат ее геля для душа. Всё пространство пропитано ею. На подоконнике веером сохнет моя книга. Рядом, на столе в ведре стоит букет полевых цветов.

Внезапно до меня доходит, что я делаю то, чего никогда не делал раньше: живу с женщиной.

Само собой, несколько моих девушек оставались у меня дома в Остине и оставляли свои вещи: кофту здесь, сережку там. Последние отношения длились несколько месяцев. Она хотела обязательств, обещаний и плана на десять лет, только вот я не хотел ничего подобного.

И вот теперь я встал на ее место. Теперь понимаю, каково это – хотеть кого-то, кто навсегда будет недосягаем.

Тейлор похожа на неуловимую, дикую, умную маленькую кошечку. Я бы не смог предугадать ее следующий шаг, даже если бы на кону стоял миллион долларов.

Я рад, что она ушла, потому что в противном случае она бы увидела, как я с полным недоумением трогаю сорванные ею цветы, будто никогда в жизни их не видел. Дело в том, что в глубине души я не злюсь её возвращению в домик. Я хотел, чтобы она была здесь со мной с самого начала. Именно поэтому не поселил ее в бараках.

* * *

Распаковав одежду, я выхожу на пробежку. К моему возвращению Тейлор сидит на верхней койке и проклинает телефон, после чего отправляет его в полет через всю комнату. Я умудряюсь поймать мобильник, спасая его от удара о стену.

— Плохая связь? — спрашиваю я, приподняв бровь.

Ее щеки горят огнем, явно из-за того, что ее застали врасплох во время небольшой вспышки гнева.

— Угу. Весь дом – мертвая зона... Нет, весь лагерь! Иногда мне удается поймать сигнал возле столовой, но не часто. Как у тебя получается всегда быть на связи?

— Ну, во-первых, мой телефон из этого века, — выпаливаю я, возвращая ей мобильник. — А еще у меня усилитель сигнала. В лесу это необходимо.

Ее глаза согласно увеличиваются.

— О. Я об этом не подумала.

Мой телефон горит как путеводная звезда в другом конце комнаты. Я знаю, что должен сейчас сделать, потому что Тейлор совершенно точно пыталась с кем-то связаться.

Она замечает, что меня разрывают эмоции, приняв их за что-то другое.

— Не волнуйся, я не буду просить у тебя телефон. Я знаю, ты мне не доверяешь, хотя это немного глупо. Что я, по-твоему, могу сделать? Взломать твои банковские счета? — Она стонет и подходит к лестнице. — Знаешь, что? Я попрошу у кого-нибудь из ребят...

Бросаю свой телефон на ее подушку и поворачиваюсь к ванной.

— Я в душ. Можешь пользоваться, пока я не выйду.

Если честно, то я не доверяю Тейлор свой телефон. Да и с чего бы? Полтора месяца назад она украла бумажник вместе со всеми деньгами. Я был бы глупцом, если бы верил ей. Абсолютным глупцом.

Сполоснувшись, слышу, что Тейлор всё ещё разговаривает по телефону. До меня доносится ее легкий и беззаботный смех через дверь ванной.

— Я тоже по тебе скучаю, — сладко мурлычет она. Меня чуть ли не выворачивает наизнанку, пока я чищу зубы, сгорбившись над раковиной и хмурясь, как настоящая брюзга, в которого она меня превратила.

Надев домашние штаны, я выхожу из ванной и подхожу к девушке с протянутой рукой. Она встречается со мной взглядом и продолжает говорить. Я жестом прошу ее повесить трубку. Она поднимает палец и указывает на телефон, явно надеясь продолжить разговор.

Я вырываю у нее трубку и завершаю вызов. Пусть перезванивает своему парню позже, когда я не буду слушать, как она с ним милуется.

— Настоящий джентльмен, — ехидно замечает она.

— Спасибо, что всё-таки разрешила мне воспользоваться моим мобильником.

Она закатывает глаза и начинает спускаться по лестнице.

— Знаешь, я все время себе твержу, что надо жить дружно, но с тобой это абсолютно невозможно. Почему ты все время грубишь? Ты такой со всеми?

— Только с людьми, которые используют других.

Мой комментарий относится к моменту, когда она украла кошелек, и мы оба это понимаем. Тейлор стискивает зубы и явно собирается что-то сказать, что наверняка меня разъярит, но в итоге разворачивается, врывается в ванную и с грохотом захлопывает за собой дверь, что все стекла в доме начинают трястись.

— Я хочу, чтобы меня переселили! — кричит она через дверь. — Мне необходим перерыв хотя бы на ночь, раз мне приходится общаться с тобой дни напролет!

— Твои проблемы.

— Что? — вопит она.

Я повышаю голос, чтобы она услышала меня.

— Твои проблемы!

Дверь распахивается, демонстрируя Тейлор с зубной щеткой во рту и белой пеной в уголках.

— Что вообще за необходимость жить с тобой? Я знаю, что нравлюсь тебе не больше, чем ты мне.

Из-за зубной щетки она мямлит, но я все равно прекрасно ее понимаю.

— Держи своих врагов близко, — это единственный ответ, который я соизволил дать ей, прежде чем плюхнуться обратно на кровать. Сейчас бы я взял книгу и почитал бы, но это больше не вариант. Поэтому складываю руки за головой и пялюсь в матрас надо мной.