Ты можешь обвинить меня в гибели матери, Эзраэль, и будешь прав. Я виноват. Я не успел. Вэлла, наверное, что-то почувствовала, посреди ночи ворвалась в детскую, потом — ко мне. Поняв, что я задумал, она решила провести ритуал поиска и броситься в погоню, пока я не убил тебя. Но она была слишком слаба и истощена. Уверен, она и сама это понимала, но гибели сына предпочла смертельный риск. О, если бы я вернулся на десять минут раньше, я бы смог… я бы спас её. Но я не приехал во время, и ритуал полностью иссушил её. Я нашёл маму уже мёртвой, с почерневшей кожей, заострившимися чертами и ввалившимися глазами и ртом. Её похоронили на следующий день, без церемонии прощания, в закрытом гробу. Я не хотел, чтобы на неё глазели, шушукались по углам, что, мол, чёрная магия королеву сгубила. А ты… а тебя, сынок, я не мог видеть видеть. Понимал, что это неправильно, но больно, очень больно было. И я оставил тебя в поместье под столицей, подальше от глаз моих, проявил слабость, так необходимую мне, чтобы не задохнуться от скорби.