Далее Снорри указывает, что в Льоусальфхейме есть еще два дополнительных «региона» — Андланг («Не имеющий предела») и Видблауин («Широкосиний»), но судя по контексту, на заметки великого исландца так же повлияло христианское мировоззрение:

«...Говорят, будто к югу над нашим небом есть еще другое небо, и зовется то небо Андланг, и есть над ним и третье небо — Видблауин, и, верно, на том небе и стоит этот чертог. Но ныне обитают в нем, как мы думаем, одни лишь светлые альвы».

Не взирая на исключительную краткость сведений о Льоусальфхейме, некоторые его обитатели весьма известны во Вселенной Иггдрасиля.

Правит альвами Вёлунд — видимо, в глубокой древности являвшийся богом-покровителем кузнечного дела, а затем, подобно Тивазу, оттесненный на второй план асами и, в частности, Тором. Он учился кузнечному делу у великана Мимира, хранителя источника мудрости, что нашло отражение в гораздо более поздних сказаниях. В англосаксонских легендах Вёлунд выковал меч Экскалибур, принадлежащий королю Артуру, у народов континентальной Европы этот мотив повторяется — изготовление мечей таких знаменитых героев как Беовульф и Зигфрид тоже приписывается Вёлунду, а его имя само по себе становится своеобразным «знаком качества».

У всех индоевропейских народов кузнец — персонаж архетипический, демиург, устроитель порядка и родоначальник самого важного ремесла: оружейного. Недаром имя Вёлунда дошло и до наших времен — в Британии до сих пор почитается курган Wayland’s Smithy («Кузница Вейланда»); по поверьям, если оставить там на ночь коня и серебряную монетку, утром конь окажется подкован...

Подробнее с правителем альвов можно познакомиться в «Песенной Эдде», записанной исландским ученым Сэмундом Мудрым (Völundarkviða, «Песнь о Вёлунде»). Сага эта довольно мрачная (впрочем, древние скандинавы не отличались сочинительством веселых историй) и рассказывает о самом альве-кузнеце, двух его братьях — Эгиле и Слагфиде, — женившихся на валькириях, а так же об истории пленения Вёлунда шведским конунгом Нидудом.

Подводя итог можно сказать, что «светлые альвы» народ людям малоизвестный, живущий сам по себе и редко снисходящий до общения со смертными. Во времена предшествовавшие христианизации Скандинавии альвы стали частью анимистических культов, превратившись в духов-хранителей озер, лесов, рек и покровительствующих природе. Отголоски этих верований прекрасно сохранились в современной Исландии, чему свидетель один из авторов данного исследования — как-то раз, в довольно мрачном лавовом поле Диммуборгир, альвы его «заблудили», и выйти обратно на тропу получилось только откупившись тремя монетками, которые следовало положить среди камней.

Местные жители, услышав рассказ об инциденте, эти действия полностью одобрили — нельзя обижать духов природы, и сделать им небольшой подарок дело вполне естественное.

Вот, наконец, и вершина Иггдрасиля, где находится царство богов-асов — Асгард.

Асгард больше похож на город, где практически у каждого из богов имеются собственные и весьма обширные покои. В «Речах Гримнира» упомянуто по меньшей мере десять божественных чертогов:

«...Священную землю вижу лежащей близ асов и альвов; а в Трудхейме будет Тор обитать до кончины богов. Идалир — имя месту, где Улль палаты построил... Третий есть двор, серебром он украшен богами благими; Валаскьяльв двор тот, он асом [Одином] воздвигнут в древнее время. Четвертый — то Сёкквабекк, плещут над ним холодные волны; там Один и Сага пьют каждый день из чаш златокованых. Гладсхейм — то пятый, там золотом пышно Вальгалла блещет; там Хрофт собирает воинов храбрых, убитых в бою... Трюмхейм — шестой, где некогда Тьяци турс обитал; там Скади жилище, светлой богини, в доме отцовом. Седьмой — это Брейдаблик, Бальдр там себе построил палаты... Восьмой-то Химинбьёрг, Хеймдалль, как слышно, там правит в палате: там страж богов сладостный мед в довольстве вкушает. Фолькванг — девятый, там Фрейя решает, где сядут герои; поровну воинов, в битвах погибших, с Одином делит. Глитнир столбами из золота убран, покрыт серебром; Форсети там живет много дней и ладит дела. И Ноатун тоже — Ньёрд себе там построил палаты; людей повелитель, лишенный пороков, владеет святилищем».

С точки зрения человека, центром Асгарда, безусловно, является Вальхалла (Чертоги павших», исландское — Valhöll) — что неудивительно, поскольку в любых религиях, где присутствует концепция посмертного существования, особое внимание уделяется воздаянию, то есть, упрощая, уровню комфорта в мире загробном. Вальхалла же полностью отвечает мировоззрению древних скандинавов о совершенстве, гармонии и блаженстве.

Распорядок дня в этом колоссальном зале, чья крыша сделана из позолоченных щитов подпираемых богатырскими копьями, не сказать чтобы блещет разнообразием. Но эйнхериев — воителей, павших в бою не выпустив из рук оружия и принесенных в Вальхаллу валькириями, — этот режим вполне устраивает. Поутру доблестные мужи облачаются в кольчуги и шлемы, сражаются меж собой, затем садятся пировать. Мяса волшебного кабана Сехримнира, воскресающего каждый день, хватает на всех.

Вновь обратимся к Снорри Стурлуссону и «Речам Гримнира»:

«...Тогда Ганлери молвил: «Ты рассказываешь, что все павшие в битве с тех самых пор, как был создан мир, обитают теперь у Одина в Валхалле? Как же ему удаётся накормить их? Ведь, наверное, собралось там людей великое множество!» Тогда отвечает Высокий: «Ты прав: великое множество там народу, а будет и того больше, хоть и этого будет мало, когда придёт Волк. Но сколько бы ни было людей в Валхалле, всегда хватает им мяса вепря по имени Сехримнир. Каждый день его варят, а к вечеру он снова цел. А что до твоих расспросов, то, сдаётся мне, немного сыщется мудрецов, чтобы знали всю правду. Андхримнир — имя повара, а котёл зовётся Эльдхримнир».

Нет недостатка и в дивном хмельном меде. Если взглянуть на крышу Вальхаллы, мы увидим там козу Хейдрун, пощипывающую листья с верхушки Иггдрасиля и дающую «медвяное молоко» — вымя Хейдруг так же неиссякаемо, и никто из эйнхериев не остается без своей чаши меда.

Рядом с козой пасется олень Эйктюрнир, с рогов коего стекает осыпавшаяся с веток Мирового Древа роса, дающая начало всем рекам мира. На самой вершине Иггдрасиля сидит «орел, обладающий великой мудростью» — его имя саги не сохранили. Орел в данном случае является воплощением божественного начала, одной из персонификаций Мировой Упорядоченности, в противовес силам Хаоса, прячущимся у корней Древа. Здесь же можно углядеть белку Рататоск — белка является своего рода гонцом между миром «верхним» и мирами «нижними», связующим звеном меж Порядком и Хаосом; последний воплощен в образе черного дракона Нидхёгга, грызущего корни Иггдрасиля вместе с несколькими огромными змеями, перечисленными в «Речах Гримнира»:

Глупцу не понять, сколько ползает змей под ясенем Иггдрасиль: Гоин и Моин — Граввитнира дети, — Грабак и Граввёлуд, Офнир и Свафнир, — они постоянно ясень грызут.

Не ведают люди, какие невзгоды у ясеня Иггдрасиль: корни ест Нидхёгг, макушку — олень, ствол гниет от гнили.

В тих строках «Эдды» слышится отголосок обреченности и неотвратимости Конца Мира, когда Иггдрасиль рухнет и Вселенная закончит свое существование. Мир стареет, клонится к закату и однажды (это абсолютно неизбежно!) падет с наступлением Рагнарёка — из пятисот сорока дверей Вальхаллы выйдут воины, чтобы сразиться под предводительством богов-асов в Последней Битве...

Впрочем, когда это случится не знает никто, а пока Асгард живет привычной жизнью — гремят пиры в обители эйнхериев и в роскошном дворце богини Фрейи Фолькванге, куда Фрейя забирает часть погибших воинов. Сияет радужный мост Бифрёст, по которому можно попасть в Асгард — охраняет мост «светлейший из Асов», Хёймдалль. По Бифрёсту вы доберетесь в любой из миров Иггдрасиля включая Митгард.