-Двадцать девять дней, - напомнила она себе. – И никакой Кати больше не будет.

Но вышло иначе.

Глава 19. Двенадцать этажей.

Ольга сидела на диване, пристроив на колени ноутбук. Света лежала рядом на спине, скрестив ноги и покуривая.

-Что ты там ищешь? – Спросила она.

-Билеты, - ответила Ольга, щелкая по клавишам. – Хочу на новый год слетать в Париж.

-Ого, в Париж, - Света потянулась, выгибая спину. – С Алисой? А она в курсе твоих планов?

Ольга улыбнулась, вводя на экране данные своей кредитной карточки. Нет, она не в курсе, но через несколько дней заканчиваются отведенные тридцать, и эта поездка станет символом начала их новых отношений. Нормальных отношений, в которых не будет места ни Кате, ни…

Процесс покупки билетов был завершен, Ольга закрыла крышку ноутбука, поставила его на пол и повернулась к Свете.

-Мы больше не сможем трахаться, - сказала она, глядя на Свету сверху вниз. – Я хочу попробовать построить моногамные отношения. Но если ты хочешь – мы могли бы продолжать дружить.

Ей показалось, или в Светиных глаза мелькнула боль?

-Ладно, - равнодушно ответила та. – Дружить так дружить, в любом случае дружба с тобой мне важнее, чем все прочее. Только разрешит ли она тебе со мной дружить?

Ольга рассмеялась, отобрала у Светы сигарету и стянула ее с дивана на пол. Забралась сверху, оседлав бедра, и ладонями погладила щеки.

-А я и спрашивать не буду, - сказала, прижимаясь ближе и целуя Светины губы.

Света откликнулась мгновенно. Судорожно вдохнула, обнимая Ольгу за талию и отвечая на поцелуй. Она всегда так откликалась – на малейшую ласку, на минимальное прикосновение. Заводилась с полоборота, и готова была тут же отдаться Ольге до последней капельки.

-Подожди, - сказала вдруг Света, когда Ольга уже почти стянула с нее футболку и целовала грудь. – Постой.

-Что такое? – Удивилась Ольга.

-А ты уверена, что… Не совершаешь ошибку?

Ольга засмеялась.

-Может быть, мы просто потрахаемся и не будем играть в психоанализ? – Предложила она. – Ведь решение уже принято, и обсуждать тут нечего.

Света слезла с ее колен и одернула майку.

-Я боюсь за тебя, - сказала она, глядя в Ольгины глаза. – Почему-то мне кажется, что ты совершаешь большую ошибку.

Вот так. Забавно. Что-то многовато в последнее время стало провидиц рядом с Ольгой.

-Свет, ну чего ты боишься? – Спросила она. – Что такого может случиться?

-Не знаю… А вдруг она сделает тебе больно? Мне бы этого совсем не хотелось.

Она присела рядом с Ольгой на диван и уткнулась носом в ее плечо. Ольгино сердце снова полоснуло нежностью. Она подумала, что так часто бывает в жизни – влюбляешься вовсе не в тех, кто способен вот так тепло, трепетно заботиться о тебе.

-Ты такая родная, - сказала она вдруг. – Такая… теплая.

Света только засопела ей в шею. А Ольга, обнимая ее за плечи, старалась не дышать, чтобы не спугнуть это ощущение тихого, спокойного и нежного счастья.

Глава 20. Двенадцать дней проклятья.

И этот день настал. Ольга проснулась с ощущением великолепного праздника – как будто все дни рождения за эти двадцать пять лет собрали в один и выдали ей в цветастой коробочке с бантиком из эмоций.

Она напевала в душе, напевала по дороге на работу, напевала, идя по коридору в свой кабинет. Едва войдя, включила скайп и, постукивая от нетерпения пальцами, ждала, когда значок с именем «Алиса» загорится зеленым цветом.

-Спокойнее, - скомандовала она себе, готовясь написать первое сообщение. – Для тебя это праздник, а для нее, наверное, очень нелегко. Так что без фонтана радости, Будина.

Она закурила, чтобы успокоиться, и написала просто:

-Привет, милая.

Алиса долго не отвечала. Ольга успела поработать, разобрать почту, назначить встречи на ближайшие два дня, а ответа все не было. Наконец, сообщение пришло:

-Привет, любовь моя.

Ольга улыбнулась.

-Как ты?

Алиса ответила что-то о работе, о том, как сегодня попала под дождь и сломала каблук на сапоге. И Ольга поняла, что о Кате она говорить не хочет.

-У меня для тебя сюрприз, - написала она, постукивая под столом ногой. – Посмотри в почте.

И в ту же секунду отправила Алисе письмо с приложенными к нему билетами.

Через несколько минут скайп зазвенел, и Ольга рассмеялась от счастья.

-Так поражена, что даже решила позвонить? – Спросила она, нажимая «ответить». – Я бы хотела, чтобы ты приехала в Москву двадцать седьмого. Тогда мы могли бы до отъезда походить по новогоднему городу – здесь правда будет очень красиво.

-Оль… - Алисин голос не был радостным. Он не был счастливым. Он был тусклым и виноватым. – Я не смогу.

Ольга ощутила, как натягивается кожа на ее лице. Пальцы, лежащие на «мышке» задрожали.

-В каком смысле? – Холодно спросила она.

-Я должна провести новогодние каникулы с Катей.

Ей показалось, что небо упало на голову, что потолок осыпался огромными камнями, что ее с ног до головы засыпало пылью и штукатуркой. Сердце скрутилось в безумный клубок, сжалось будто кулаком и забилось еле-еле, едва заметно.

-Я поняла, - сказала Ольга. – Очень трогательно, что ты говоришь мне об этом именно сейчас.

-Прости, - прошептала Алиса. Она, кажется, плакала, но Ольга не чувствовала ничего. Вообще ничего. Даже злости – и той не было. – Я хотела сказать раньше, но не могла себя заставить. Оль, пожалуйста… Это же только новогодние праздники. Пожалуйста.

-Ну да, - согласилась Ольга, сжимая губами сигарету и бестолково тыкаясь зажигалкой. – А потом будут весенние, летние и осенние. Я поняла.

Алиса молчала. Ольга втягивала в себя горький дым и выдыхала его наружу вместе с горькими мыслями. Все было ясно. Нужно было закрывать скайп, тушить сигарету и как-то начинать жить дальше. Но она не могла.

В ее душе сейчас заново проходили все последние месяцы – месяцы, в которых была Алиса, была страсть, был ураган из эмоций, сомнения, сожаления, неуверенность, и весь остальной компот, из которого и складывались их отношения.

Она снова чувствовала бессилие. То бессилие, от которого иногда просыпалась ночами и понимала, что та единственная, которая ей нужна – сейчас в Питере, спит рядом со свой девушкой, и может быть даже обнимает ее теплой рукой.

Она снова ощущала себя униженной. Когда Алиса уходила вечером домой – с виноватым лицом, с опущенными плечами, но уходила, уходила же!

И все эти смс, которые – как она сама призналась – удалялись сразу же, как только были прочитаны. И подарки, которые Ольга однажды обнаружила в студии, спрятанными в коробку. И раздельно проведенные праздники и каникулы.

Все это сейчас лупило Ольгу изнутри по нервам, разрывало и не давало вдохнуть полной грудью. А Алиса продолжала молчать.

-Ладно, милая, - сказала вдруг Ольга, толчков затушив сигарету и тут же закурив новую. – Давай прощаться.

-Прощаться? – Тут же откликнулась Алиса. – В смысле?

-В том смысле, что скажем друг другу спасибо за хорошо проведенное время вместе, и попрощаемся навсегда.

Ольга почувствовала, что задыхается. Больше всего на свете она сейчас хотела услышать: «Нет, мы не будем прощаться. Мы же летим в Париж, разве ты забыла?», но она услышала другое.

-Оль, пожалуйста, не делай этого. Я люблю тебя. Я не хочу тебя потерять.

-Судя по всему, ее ты любишь тоже, - горько сказала Ольга ту правду, которую так старательно и сильно прятала от себя последние месяцы. – Иначе все сложилось бы по-другому.

-Господи, пожалуйста, - закричала Алиса, и в голосе ее звучала неподдельная боль. – Я прошу тебя, только не уходи. Ты нужна мне. Я хочу прожить с тобой всю жизнь. Что такое эти несчастные семь дней по сравнению с целой жизнью? Пожалуйста, Оля. Я люблю тебя… Я так тебя люблю…

Ольга покачала головой. Она смотрела на экран монитора, но не видела на нем ничего. Даже самой себе она не смогла бы объяснить, почему эти семь дней – это так важно. Но это правда было важно! Так важно, что она хорошо понимала: если с Катей – значит, пусть будет с Катей. Значит, больше просто ничего не будет, только и всего.