— Если голоден, поищи в холодильнике. Там что-то оставалось.

Что ж, хозяин — барин. Сам так сам. Я открыл холодильник, но кроме подгнившего банана ничего там не обнаружил. Поскольку доверия он не внушал, я решил просто присесть на свободную кровать, положив сумку на пол.

Рядом, на одной из стопок, лежала книга Николая Островского «Как закалялась сталь».

— Ты тоже её читал? — спросил я, взяв её в руки.

— Это моя любимая, — мельком взглянув на книгу, ответил Исаков и принялся стучать пальцами по клавиатуре.

— Понятно. А почему к тебе никто до сих пор не подселился?

Исаков задумчиво ухмыльнулся.

— А все боятся. Знают, чем я тут занимаюсь, вот и не подселяются.

— И чем же ты тут занимаешься?

— На самом деле ничем таким уж особенным. В основном шаманские ритуалы. Ну, знаешь, трансовые песнопения и танцы под бубен. Нередко с глубокими дыхательными практиками.

— И… для чего тебе это?

— Исключительно для научно-познавательных целей! — довольно проговорил Исаков. — А именно — для глубинного самоисследования. Такие практики как раз об этом. Чтобы приоткрывать портал в тонкие миры. Вот я и пытаюсь устанавливать с ними контакт. И получать мудрость.

— Мудрость?

— Ага, — кивнул Исаков. — Поэтому многие из моей комнаты и слышат какие-то странные, а порой и страшные голоса. Они вселяются в меня, когда я в трансе. Меня вот как поселили в самый конец коридора, подальше от всех, так я здесь и живу один. Выселить не могут. Отец мой — хороший знакомый директора колледжа. И знаешь, я очень рад, что теперь хоть кто-то составит мне компанию! А то порой даже поговорить не с кем.

М-да. Возможно, я совершил крупнейшую ошибку, придя к Исакову.

— Вот она! — воодушевлённо заявил он. — Та самая вещь, которую я хотел тебе показать. Я работал над ней два года. Это будет прорыв. Кто знает, может, даже Нобелевская премия!

Исаков, стоя у компьютера, раздвинул руки в стороны — будто старался объять необъятное, как он любил делать, когда что-то рассказывал. В его словах всегда сквозило какое-то стремление вырваться за пределы пределов, к новым возвышенным человеческим высотам. Он ещё в колледже твердил мне о какой-то духовной эволюции человечества.

— Если ты такой умный, то почему учишься в заурядном колледже, а не в вузе? — спросил я.

Исаков внезапно изменился в лице, слегка покраснел.

— Ну и какая разница-то?! — недовольно забормотал он. — Какая разница, где учиться? Главное — чтобы в голове было что, понимаешь?

— Э… да… понимаю, — закивал я. И решил больше не встревать лишними вопросами. Стало понятно: больная тема.

— Продолжай, я слушаю.

— Итак, — сказал Исаков, немного прояснившись в лице. — Я создал программу «Нексус 7.4.0». Как раз для того, чтобы устанавливать контакт с тонкими мирами. Или, говоря ещё проще, чтобы вскрывать духовное пространство с целью получения бесценных знаний для всего человечества.

— Звучит неплохо.

Исаков не смог сдержать вышедшую из-под контроля улыбку. Он нажал на какую-то кнопку, и на экране появилось множество символов на чёрном фоне.

— Мы можем подключиться к тонкому миру, — продолжал Исаков, — и посредством виртуального общения черпать из него огромные резервы мудрости. Вся полученная информация будет кодироваться в понятный для нас язык. Для этого нужна лишь специальная программа — моя программа. Виртуальное поле схоже с духовным. Оно невидимо, но пронизывает пространство. В духовном измерении имеются узлы, к которым нужно лишь подобрать шифр, и тогда к ним можно подключатся. И взаимодействовать.

— Получается, что-то навроде радио, которое иногда ловит потусторонние голоса? — уточнил я.

— А ты соображаешь, — кивнул Исаков. — Только здесь — виртуальная среда. Но для того чтобы подключиться к Духовной Сети, необходима непомерная техническая мощность. Которую мой компьютер, конечно же, обеспечить не может. Поэтому в моей программе недавно появилась новая функция. Она позволяет подключиться к тысячам компьютеров, находящимся сейчас в Сети, и одолжить на время их техническую мощность. Класс, правда?!

— А это законно?

На лице Исакова появилась хитрая улыбка.

— Хакером себя не назову, но, помимо того что эзотерик, я ещё и неплохой программист. Поэтому моя программа следов не оставит. Уж я об этом позаботился. Да и к тому же весь этот процесс не продлится и дольше минуты. Никто ничего не заметит. А если и заметит, то подумает, что просто с компом что-то не то. Пока будет разбираться, перезагружать, всё уже и кончится.

— Получается… тысячи компьютеров по всему миру на минуту выйдут из строя, потому как вся их мощность будет направлена на решение задачи твоей программы по… вскрытию духовного пространства?

— Именно! — Зрачки Исакова расширились. — Всё именно так.

— И всё же… Зачем пытаться проникнуть в духовную сферу?

Исаков, повернувшись к монитору, замолчал. Свернув окошко программы, он принялся глядеть на бумажную бедняжку с крылышками, самозабвенно стремящуюся куда-то вверх.

— Понимаешь, Роман, — произнёс он, — может, то, что я сейчас скажу, прозвучит избито, но всё это — наша действительность. Мы живём в эпоху безверья и отсутствия общего для всех ориентира. В эпоху информационных войн и постоянных потасовок из-за ресурсов. В эпоху всё той же алкоголизации населения. В эпоху одиночества и эгоизма. В эпоху пустых и ненужных развлечений. Народ деградирует. А потому… нам всем необходимо остановиться. Необходимо расширить свои границы сознания, понимаешь? Мы законсервировались в своей цивилизации и на самом деле уже давным-давно никуда не движемся. Не прогрессируем. Раньше в нашей стране хотя бы верили в счастливое будущее. Мы первые отправили человека в космос! Какие были великие амбиции! А сейчас мы кто? Сейчас мы где?! Деньги, разврат, выживание — нами правят низменные инстинкты. Наши души сейчас без начинки. Без содержания. Да-а-а… Такую страну похерили!

Исаков слегка побагровел и оживился под напором собственной речи.

— Но это — с одной стороны, — продолжал он. — С другой — наша страна сегодня, как ни крути, живёт в эпоху свободы. Свободы от жёстких оков идеологии. Любая идеология — пусть даже самая гуманная и авторитетная — в любом случае есть ограниченность. Идейная привязь, похожая на собачью цепь. Да, когда у новых, молодых поколений отсутствует идеология, им легче всего потеряться во тьме пороков и безнравственности. НО!..

Но в то же самое время им даётся больше всего шансов услышать истинный зов. Зов, не загаженный политикой, религией и так далее. Истина всегда где-то в стороне от всех идей. Она свободна от всего. И потому она — Истина. И нам нужна эта Истина. Нам нужна помощь. Мудрость. Духовная мудрость, расширяющая наше сознание и способности. Именно это нам сейчас необходимо больше всего. Именно этого, как пел Цой, сегодня требуют наши сердца. Наши молодые сердца, Роман. Твоё. Моё. И даже этих, которые внизу меня слушать не хотят, которые бездумно просиживают свои жизни… Но я хочу дать эту мудрость. Всем. В больших объёмах. А иначе зачем я пришёл в этот мир, а? Чтобы гнить вот в этой вонючей общаге и получать среднее специальное? Не-е-ет, уж точно не за этим!

Исаков отчуждённо смотрел куда-то перед собой, уперевшись кулаками в стол.

— И знаешь, что? — сказал он. — А я ведь ещё ни разу не запускал «Нексус 7.4.0». Ждал особого случая. И вот появился ты… Думаю, это и есть знак. Кажется, день «Икс» настал.

— Ты уверен? — Я недоверчиво взглянул на Исакова.

— Ты появился не просто так. Ты — знамение. Да-а… Этот день войдёт в историю.

Я слегка заволновался. Лишь бы всё прошло удачно. Мне ещё жить с этим человеком. Не хотелось бы, чтобы он потом меня в чём-то винил.

Исаков щёлкнул мышью и снова раскрыл окошко своей программы — строки белых символов на чёрном фоне. Затем ввёл в нижнее поле какие-то данные на английском языке. Началась загрузка.

— Идёт подключение к другим компам, — тихо пояснил он, не отрываясь от монитора.