Основным принципом правильного греческого города является геометризированная сеть абсолютно прямых улиц, параллельных друг другу и пересекающихся под прямым углом, так что образуются совершенно одинаковые, обыкновенно прямоугольные кварталы. Две улицы являются главными, они шире остальных. Город обычно окружен крепостными стенами с башнями и воротами, из которых некоторые ведут на главные улицы. Основным достоинством Гипподамова города является то, что он может быть сколько угодно продолжен в любом направлении, так как клеточки кварталов можно бесконечно прибавлять во все стороны, сохраняя основную сеть улиц. Главный недостаток этой системы заключается в отсутствии связи между отдельными ячейками, которые крайне механистически суммированы и внутренне ничем друг с другом не связаны.

Идея правильного города отвечала рационализму грека эллинистической эпохи, его стремлению упорядочивать и систематизировать. Кроме того, для Гипподамова города очень существенна тенденция поставить все участки города по возможности в одинаковые условия, создать равенство условий для всех застройщиков города. В этом сказывается демократизм мелкого собственника. Старые города, как особенно Афины, переделать по новому правильному плану было невозможно, поэтому Афины так и остались неправильным городом, похожим на восточные. Но новым городам уже в V веке иногда придавали правильную форму. По сравнению с V веком эллинистический город сильно развился в сторону забот об общественном благоустройстве и удобствах жителей. В правильном эллинистическом городе ярче всего проявилось новое представление о человеке. По сравнению с Афинами главный акцент в архитектуре города перенесен с комплекса монументальных зданий Акрополя на жилые кварталы и центральную рыночную площадь, на которую ведут главные улицы. Архитектор заботится в первую очередь об удобствах жителей: он связывает городские ворота с рынком, отдельные кварталы между собой, так что даже самые отдаленные из них удобно соединяются с главными площадями. Очень важна легкая обозримость всей распланировки и легкость ориентировки попадающего в город человека, который сразу представляет себе основную систему улиц. В правильных эллинистических городах впервые в широком масштабе развернулась забота о городском благоустройстве, о хороших мостовых, о снабжении города водой и продуктами питания (рынки). Сами общественные здания эллинистического города глубоко отличны от общественных зданий классической эпохи. Там это были храмы и комплексы их, оформлявшие религиозные процессии, как, например, Панафинейское шествие на Акрополе. В эллинистическом городе это — театры, стадионы, ипподромы, гимнасии, бани, залы заседаний и так далее, т. е. именно функционалистическая архитектура, которая обслуживает потребности горожанина. Геометрическая сетка правильного греческого города была большим достижением по сравнению с неправильными восточными городами, форма которых была случайной (рис. 12). Правда, уже на Востоке наблюдается тенденция в сторону упорядочения сети улиц и придания городу более правильной формы. В этом смысле можно указать на примеры в различных восточных деспотиях: на Кахун в Египте, Дар-Шаррукин в Месопотамии, Пекин в Китае. Однако на Востоке попытки правильного оформления городского ансамбля не идут дальше общей тенденции к упорядочению, особенно в тех случаях, когда город обносится крепостной стеной. В Греции правильная распланировка возведена в принцип и проводится с крайней логической последовательностью, которая является полной противоположностью господствующему на Востоке бесплановому городу, растущему постепенно и беспорядочно. Огромное достижение греков состоит в том, что они положили научный принцип в основу планировки городского комплекса.

Однако их планировка сильно отличается от планировки европейского города XVII–XVIII веков тем, что она осталась на стадии простого сложения ячеек, кварталов, внутренне не связывая их между собой в единый композиционный замысел. В этом смысле решающий шаг был сделан в Версале (рис. 382), когда архитекторы Людовика XIV центрировали город тремя сходящимися к одной точке проспектами, которые объединили в одно органическое целое кварталы правильного города. Композиция Версаля обозначает собой крупнейший этап истории архитектуры. Она подготовлялась в предшествующей архитектуре Италии и предопределила собой распланировку последующих городов до XIX века; в частности, и композиция Ленинграда, с тремя сходящимися к Адмиралтейству проспектами, целиком восходит к Версалю. По сравнению с этим европейским разрешением проблемы городского ансамбля эллинистический правильный город кажется связанным и ограниченным наложенной на него системой геометризованных клеток. Прямоугольный квартал Гипподамова города был тем пределом, через который не переступил эллинистический архитектор. Механистичность суммирования отдельных совершенно одинаковых прямоугольников связана с функционализмом эллинистического мышления, которое корнями уходит, по-видимому, в культуру ионических городов побережья Малой Азии V, даже VI века. Они уже в архаическую и классическую эпохи выделялись своей культурой. Культура ионических городов, еще слишком мало известная, повлияла, правда, в V веке и на Афины, но классическая культура эпохи Перикла сильно от нее отличалась. Только в последней четверти V века ионическое влияние становится в Афинах сильным, что объясняется переломом в области культуры, произошедшим в течение первого десятилетия Пелопоннесской войны, и тем освобождением личности отдельного человека, которое с этим связано и которое продолжалось в эпоху эллинизма. Так и правильная система городского ансамбля возникла на ионическом побережье и в V веке влияла на Афины, что засвидетельствовано распланировками Пирея и Турий, особенно последних, которые, по мысли афинян, должны были стать идеальным городом. Однако, если сопоставить план Милета (рис. 114), может быть, уже 479 года, с композицией афинского Акрополя (рис. 51), то огромное отличие механистически геометризованной сетки улиц и кварталов ионического города и органически уравновешенного оформления Панафинейской процессии в Афинах выступит особенно рельефно. Но вместе с тем нельзя не оценить того огромного преимущества, которое дает рационализация сети улиц. Мы не знаем ни распланировки Пирея, ни плана Турий, не представляем себе и тех направлений, по которым двигалась творческая мысль Гипподама. Но афинские архитекторы, вероятно, не слепо переняли новую идею правильной распланировки города от малоазийских архитекторов, — если только они сами самостоятельно не дошли до нее, — а переработали ее в смысле органического объединения и центрирования отдельных прямоугольных кварталов. И действительно, у нас есть одно косвенное свидетельство того, что попытки в этом направлении, по крайней мере в теории, делались. У писателя второй половины V века, Аристофана, в его комедии «Птицы» говорится о двух афинских гражданах, основывающих в воздухе фантастический город птиц, который должен отделить людей от богов, прервать связь между ними и захватить таким образом власть богов над людьми. Этот город проектируют в виде круга с радиально сходящимися к центральной главной площади улицами. Несомненно, что в комедии Аристофана отразилась архитектурная идея, возникшая в среде афинских архитекторов, современников Аристофана. Это была неосуществленная, по-видимому, в Древней Греции гениальная мысль, возникшая в Афинах в последней четверти V века и являющаяся классической переработкой Гипподамовой системы правильного города. Как многие другие гениальные мысли последней четверти V века, например открытие гелиоцентрической системы, идея радиального города была разработана только впоследствии в Европе в XV–XVII веках. Идея города в «Птицах» Аристофана предвосхищает композицию Версаля, но она была оставлена эллинистической эпохой, которая свою композицию городского ансамбля целиком строит на Гипподамовой системе.