И тут на помощь пришла исконно русская сообразительность. Богатырёв выдвинул интересную гипотезу.

— Я так понимаю, мулы — это всего лишь животные, — предположил он. — Модифицированные и натренированные, но животные. Белок им заменили на свинец, но вряд ли додумались поколдовать над инстинктами.

— К чему ты клонишь? — не понял Клыков.

— Ты бывал когда-нибудь на корриде, Николай? Ничто так не возбуждает молодого свирепого бычка, как красная тряпка и острая пика тореадора.

— Как ты себе это представляешь?

— У нас красные флаги в конференц-зале стоят, если я не ошибаюсь. Так вот, привязать их к бульдозерам и отправить на минное поле.

— Опять человеческие жертвы?

— Нет, заклиним им рычаги — сами покатятся.

— Петр Терентьевич, ты — гений! — воскликнул Востриков.

Идею тут же принялись реализовывать, вот только флагов оказалось три.

Едва появилась видимость, запустили первый бульдозер. С замирающим сердцем Клыков наблюдал — получится ли. Но всё произошло, как по писанному. Глупый мул, завидев красную тряпку, взбесился и, пренебрегая управляющими воздействиями седока, устремился за приманкой. Взрывная волна накрыла их обоих.

Второй бульдозер пошёл сразу вслед за первым. Всадник мула, осознав, что его ожидает в конце пути, выбросился из седла и упал на острые камни. Мул же успел несколько раз атаковать бульдозер, рыча и пытаясь перевернуть его рогами, пока машина не достигла минного заграждения, и они вместе не разлетелись на мелкие кусочки.

Третьему мулу почти удалось справиться со своим визави: он сорвал с бульдозера крышу и повредил гусеницы. Но даже покалеченный тот дополз до нужного места, где в грунте притаился смертельный заряд.

В небе оставался лишь один, последний противник. Но стоил он многих, если судить по тому, как умело он принялся поливать территорию шахты своим убийственным зельем. Снова румольцы понесли значительные потери, тщетно пытаясь сбить нападающего из лазерных пушек и немецкого оружия.

— Смотрите! — закричал кто-то.

Все увидели, как из спального корпуса вышел человек в ярко-красном скафандре. Клыков вспомнил, что такой хранился у них музее, в память о лунных первопроходцах, пользовавшихся именно такими, раскрашенными в разные цвета костюмами. И пожалел, что не ему первому пришла эта мысль в голову.

— Кто там? — прокричал Клыков по адресу неизвестного героя.

— Все под контролем, Николай Иванович, — ответили ему.

— Егоров, не смей! Сейчас же вернись! Я приказываю!

Но одинокая фигура, державшая в руках вакуумную пушку, уже вышла на открытое пространство, став соблазнительной и доступной мишенью.

— Ну, где ты, подлая тварь?! — приободрил он врага.

Мул прорезал небо, камнем устремившись вниз, словно стервятник, заметивший поживу. Егоров держал своё оружие наготове, но пока не стрелял, подпуская противника поближе, чтобы бить наверняка. Когда расстояние между ними сократилось метров до двадцати, он нажал на рычаг и одновременно закричал:

— Прощайте, товарищи!

Взрыв поднял новый клуб пыли. В спешке подбежавшие румольцы застали там лишь рваные куски красного скафандра да переломленный пополам рог монстра.

Хоронить погибших решили всех сразу и вместе, развеяв их прах в Космосе. Останки, что смогли собрать, сожгли в печи обогатительной фабрики и поместили в одну братскую урну. Всего румольцы не досчитались тридцати шести человек убитыми, включая немцев, которые теперь стали неотъемлемой их частью. Ещё двадцати двум бойцам потребовалась медицинская помощь.

Клыков, взволнованный и торжественный, произнёс короткую речь.

— Вот и первые жертвы нашей справедливой борьбы, — сказал он. — Так, видимо, устроено в этом мире, что без крови не обходится ни одно значимое событие в истории. Давайте сегодня скорбеть об умерших, вспоминать их добрым словом. Но завтра мы снова продолжим борьбу, чтобы их жертва не стала напрасной. Светлая память и вечный покой!

— Светлая память! — откликнулись сотни голосов.

Отец Поликарп и немецкий пастор Браун перевернули чашу с прахом, и он разлетелся по лунным просторам.

Потом в столовой «Румольской» состоялись поминки. Водку наливали в большие котелки и пускали по кругу. Молча, как делали это их далёкие предки.

Люди, такие разные в повседневной жизни, сейчас думали об одном и том же: враг будет разбит, чего бы им это ни стоило. Пусть орды проклятых ОМОНовцев не ждут лёгких сражений и победных маршей. Пусть каждый квадратный сантиметр родной почвы воспламенится у них под ногами, впиваясь жалом в их проклятые сапоги.

Они знали, что силы не равны. Что найдутся тысячи и десятки тысяч наемников, готовых за кусок ржавого золота разорять их жилища. Но они также знали, что последнее слово в предстоящей битве будет за ними — румольцами.

Клыков кожей чувствовал это настроение своего народа. Потому что и сам проникся и напитался им под завязку.

События, развернувшиеся на «Румольской», всколыхнули весь мир.

Грандиозные демонстрации прокатились по Северным Штатам Америки, призывая правительство и президента к вмешательству. Европа не отставала от них. В Брюсселе многотысячная толпа разгромила штаб-квартиру НАТО, обвиняя альянс в пассивности и конформизме. В Швейцарии полыхали пожары на альпийских курортах, где отдыхала европейская безответственная бюрократия.

Объединенное Королевство Сибирских Народов — постоянный стратегический партнер Московии — гневно осудило агрессора и потребовало прекратить войну, а все лунные шахты сделать достоянием мирового сообщества. Русайцы оказались в своих идеях не одиноки — с аналогичным заявлением выступил и Лондонский Имамат.

Претензии эти назревали давно — ведь только москвичам и немцам по счастливой случайности достались залежи калдония при дележке лунных участков. Мировая элита и различные ловкие политиканы спешили выгодно использовать сложившуюся ситуацию.

Москва же старалась не замечать происходивших в мире событий. Более того, продолжала гнуть свою агрессивную линию, настраивая против румольцев свой собственный народ.

По стране прошли якобы стихийные митинги — на самом деле спровоцированные спецслужбами — гневно клеймящие изменников. Самым массовым оказался митинг на сборочном заводе «Самсунг», где собравшиеся приняли обращение к Президенту с требованием немедленного начала полномасштабной военной кампании на Луне.

Деятели искусств подписали письмо в ВПС, где выразили солидарность с московским народом в деле уничтожения врагов республики. Всего подписей набралось более двухсот. Среди них оказались такие известные люди, как Председатель Комитета 3D Полукратов, Ведущий Фотошопер Московии Семенов, неоднократный обладатель Кубка Яндекса Фарфоров, и многие другие.

Информационная война полным ходом разгоралась в СМИ. Канал НТВ показал разоблачительный фильм про Клыкова, затолкав в него отрывки из интервью с родственниками и знакомыми скандального директора шахты. Открылись вопиющие факты злоупотреблений служебным положением, обнаружились офшорные счета, куда Клыков складывал деньги, полученные от иностранных разведслужб в обмен на обещание вести их игру. Его бывшая девушка обвиняла его в сексуальном садизме.

Родственники погибших ОМОНовцев объявили румольцам кровную месть. Они собрались в районе города Сочи в специальный тренировочный лагерь, организованный министерством внутренних дел, где их обучали боевым искусствам по ускоренной программе, стрельбе из самых современных видов оружия, а также ориентированию на местности в условиях низкой гравитации.

Экстренное совещание ВПС состоялось в Кремле. Обсуждение заняло более двадцати часов, в результате чего было принято жесткое решение — поручить министерству обороны в недельный срок представить план военных действий в трех различных вариантах, включая ядерный.

— Мы обязаны покончить со смутой раз и навсегда, — заявил для прессы Сусликов, выходя из зала заседаний. — Лунные события угрожают национальной безопасности и стабильности. Поэтому мы не остановимся ни перед чем. Пусть об этом знают все, у кого чешутся руки и капает похотливая слюна.