— Да, дорогой, у меня все хорошо! — отозвалась я, и, оторвавшись от стены, сначала помыла посуду, а затем раз пять ее вытерла насухо, после этого я нашла еще много себе работы, которой бы в жизни не стала делать в субботу, но и это все переделав, поняла, что сколько бы я не пряталась, а выйти мне все равно придется.

Вернулась в комнату, когда в его руках была какая-то книга.

— Что читаешь? — спросила у ректора, набравшись сил.

— Тебе будет неинтересно, — усмехнулся он.

— А все же? — я стала к нему подходить.

— Не скажу! — ректор стал прижимать к себе книгу.

— Дарий, покажи, — мне настолько стало интересно, что я подошла уже вплотную к нему.

Он резко отложил книгу и поймал меня, после чего понес на кровать. Я сначала напряглась, но потом подумала, что он всегда держит слово и не станет его нарушать.

— Так нечестно, — немного обиделась я.

— А кто сказал, что будет по-честному? — рассмеялся магистр, ложась рядом со мной, и в его глазах пробежали искорки, означавшие, что он что-то задумал. — Ты ревнивая? — спросил он вдруг.

— Нет! — ответила, наблюдая за его действиями.

— Вот это мы сейчас и проверим! — и принялся меня щекотать так, что у меня через пару минут потекли уже слезы из глаз от смеха. Я от него вырывалась, крутилась на кровати, как змея на сковороде, но он умудрялся найти все новые места, которые вызывали новый взрыв хохота.

— Дарий, я сдаюсь! Я больше не могу! — молила его.

— А что мне за это будет? — он не останавливался.

— Проси, что хочешь, только остановись уже! — пообещала я.

— Ловлю тебя на слове! — произнес ректор, после чего прекратил свою пытку. — Итак, с тебя поцелуй! — он лег на спину, ожидая, что я его сейчас поцелую. Сейчас я тебе устрою!

Села на него сверху, от чего у него брови полезли вверх, в предвкушении дальнейшего. Я стала наклоняться, делая вид, что собираюсь его поцеловать, а сама в отместку стала делать тоже, что и он пару минут назад. Его смех был таким бархатистым и волнующим, он услаждал мне слух, и я не желала останавливаться. Ректор перестал мне поддаваться и сразу подмял меня под себя, у него горели глаза. Я подняла руку и провела ладонью по щеке, и он прикоснулся к моим губам в поцелуе. Поначалу он был нежен, но затем страсть стала захватывать его, также, как и меня, и вскоре его язык проник в мой рот, чтобы сплестись с моим в причудливом танце. Я опрокинула его снова на спину, и разорвала наши губы.

Мой интерес к книге не исчез, и я рванула, чтобы посмотреть на нее, но ректор был ловок, и поймав меня, снова уложил рядом с собой.

— Я хочу посмотреть! — продолжала попытки вырваться.

— Хорошо! — выпустил меня, и я сразу же поднялась, чтобы взять в руки книгу.

— Некромантия. Том второй! Ты издеваешься! — он приподнялся на руках и залился смехом, увидев мое кислое лицо, я же отвернулась от него.

— Обиделась? — поинтересовался он. По скрипу кровати я услышала, как ректор встал с нее.

— Нет! — он уже сомкнул руки на животе.

— Сильно? — продолжил магистр.

— Да! — буркнула ему.

— Прости меня! — он снова стал целовать меня в шею. — Сделаю все, что только пожелаешь!

— Честно?!! — повернулась к нему, уже придумав, что скажу.

— Честно! — он думал, что это будет поцелуй, но он ошибся.

— Тогда ты готовишь обед! — выдала я, от чего у него улыбка сразу сползла с лица.

— А может лучше голодными останемся или пошли в ресторан? — поступило предложение.

— Вот, сказал, что сделаешь, что не попрошу, а теперь на попятную, — я стала вырываться.

— Хорошо, но ты помогаешь! — согласился он, но в результате пришлось почти все готовить мне самой.

Он только порезал овощи для салата, но никуда не уходил, и все время был рядом, то целуя, то обнимая или просто наблюдая за мной. Я перестала задумываться, что он был моим ректором, и стала смотреть на него, как на мужчину, с которым мне было хорошо.

После обеда мы завалились на кровать, и я удобно устроилась у него на плече. Он стал рассказывать про свое детство, истории из работы следователем. Я поняла, что у него огромный опыт за плечами, и меня немного смущало, что на его фоне выглядела еще совсем зеленой. Никогда даже и не могла предположить, что мне настолько будет с ним легко общаться. Этот день перевернул мой мир навсегда, правда, как и следующий тоже.

На ужин я замариновала мясо еще с вечера, поэтому поставив его запекаться, вернулась снова в его объятия. Гарнир я приготовила еще в обед так, чтобы хватило и на ужин, и дело оставалось только за салатом.

— У тебя вино есть? — спросил магистр, когда мясо уже было почти готово.

— Нет! — ответила, вспомнив только теперь, что забыла за ним зайти.

— Я быстро! — произнес он, после чего образовал портал и исчез. Я осталась одна и поняла, что на моем лице застыла глупая улыбка. — Вот! — не прошло и пары минут, как ректор вернулся.

— Дарий, я боюсь, — неуверенно произнесла, когда он открыл бутылку и подал мне бокал с вином.

— Ты со мной, Рианна, ничего не бойся! — нежно проговорил магистр, и нагнулся, чтобы поцеловать.

Я доверилась ему окончательно. Поужинав, мы забрали с собой недопитую бутылку вина в комнату, где поступило предложение поиграть в игру «Верю-не верю» на раздевание. Уже выпив два бокала, мне эта идея не показалась в компании пусть и не до конца, но все же мужа, столь нелепой, и я решилась сыграть. Правда, он меня обыграл за считанные полчаса, после чего, когда осталась сидеть в одних трусах, бюстгальтере и родовом кольце рода Дамистеров, которое не снималось, я сдалась, не взирая на его протесты продолжить игру, в то время как с него смогла снять только два носка и майку. Но это было весело и забавно, медленно снимать с себя майку, наблюдая за его взглядом, который говорил о его желании.

— Я пойду в душ! — проговорила ему.

— Может, вместе примем? — предложил он, и я взяла его майку, и запустила в него. — Уговорила, я после тебя схожу! — рассмеялся он снова своим бархатистым смехом, от которого поползли мурашки по телу. Демонстративно направилась в душ в том же, в чем и осталась после игры, провожаемая голодным взглядом ректора.

Я стояла под душем и смеялась от счастья, не веря, что может быть так хорошо на душе. Неужели с ним каждый день, как в сказке?

— Тебе спинку потереть? — услышала его голос за дверью.

— Нет-нет! — закричала я, не желая, чтобы он увидел меня сейчас голой.

— Как знаешь! — ответил он, смеясь.

Я не стала долго задерживаться, боясь, что ректор может зайти, ведь я по привычке не закрыла душевую. Надев атласную ночную сорочку, и просушив волосы полотенцем, все же показалась перед ним во всей своей красе.

— Я думал тебя уже спасать придется! — произнес он, и мое полотенце, которое до сих пор было у меня в руках, полетело в него, но магистр поймал его еще на лету, вызвав еще больше мое недовольство.

Уже собиралась лечь в кровать, когда услышала крик ректора:

— Рианна, помой мне спинку!

Я побежала со всех ног на его голос.

— Дарий, ты чего кричишь так? Время видел? Сейчас все общежитие разбудишь! — он стоял ко мне спиной, повернув слегка голову.

— А что, это будет интересно, когда на меня поступит донос, и мне самому же себе придется выносить наказание! Надо подумать, что же я выбрал бы! — ему было весело, скорее всего, вино на него все же подействовало.

— Вообще-то, не смешно! — пыталась образумить его, и сама рассмеялась, что адептка учит ректора.

— Ты чего? — удивился он.

— Ничего! Так что, помыть? — продолжая смеяться, поинтересовалась у него.

— Конечно! — он протянул мне мыло и мочалку.

От последнего отказалась сразу. Я была более-менее спокойной до той поры, пока не прикоснулась к его мускулистым плечам, что мне так давно хотелось сделать, и вот теперь мои фантазии осуществлялись. Его широкая спина манила к себе, заставляла желать дотронутся и снова оставить следы своих ногтей в результате всепоглощающей страсти. Жажда ощутить его ласки и тепло была невыносима. Мой мозг не был настолько затуманен, когда я приняла свое решение. Сняв все, что было на мне, шагнула к нему под горячие капли душа.

— Рианна, что ты делаешь? — воскликнул удивленный ректор.

— Я соскучилась по тебе, Дарий! — прижалась со всей силы к нему, а руки уже исследовали его подтянутый живот, и мое дыхание сильно участилось в предвкушении предстоящей ночи, но он не спешил меня обнимать, хотя его тело уже выдавало такое же неудержимое желание.

— Я тебя безумно хочу, но мы же договаривались, — он продолжал противиться и себе, и мне.

— Это мое решение и только мое! — отозвалась я, в то время как мои пальцы спустились ниже и добрались до крепких бедер, заставив его издать низкий гортанный звук и перехватить инициативу на себя, заставив меня закрыть глаза от удовольствия.

— Посмотри на меня, Рианна! У нас впереди целая ночь и она будет долгой, не торопись! Ты мне и так задолжала! — рассмеялся он.

— Я вроде тебе все долги вернула, — немного хриплым голосом проговорила я.

— А как же супружеский долг? — развеселил меня магистр.

— Ты будешь насчитывать его за каждый месяц или за каждый день? — рассмеялась я.

— За каждую минуту без тебя в своей холодной постели! — в его глазах стоял негасимый огонь.

— Я все верну! — отозвалась я, чтобы обхватить его шею руками и снова поцеловать с той безудержной страстью, которой меня научил.

Он неторопливо, шаг за шагом изучал мое тело, нашептывая то, что заставляло меня понимать, насколько я желанна для него. Эта ночь стала еще безумнее, чем та, единственная. Я сгорела в ней дотла, чтобы утром возродиться вновь.