— У меня нет времени проверять,— сказал Грофилд.— Я охотно верю, что он убежал по туннелю, вырытому другими. Продолжайте.

— Хорошо,— сказал Миер.— Короче, самое интересное в отношении тех стариков, которые прорыли туннель, это то, что у них не было желания выходить из тюрьмы. Понимаете, они были старыми и не хотели покидать тюрьму, чтобы провести последние годы, скрываясь от полиции. Женщины для них уже ничего не значили. Они считали, что гораздо лучше оставаться в тюрьме.

Грофилд снова бросил' взгляд на Дана, но тот смотрел на Миера.

— Но,— продолжал Миер,— у всех есть семьи, и они стараются заботиться о них. И вот что они делают: они отправляются на несколько дней в поход. Они ничего не берут, кроме наличных, и у них где-то есть место, где они прячут свою добычу.

Грофилд улыбнулся.

— Очень красивая история,— сказал он.— Надеюсь, она настолько же правдива, как и хороша. Итак, значит, они заботятся о своих семьях?

— Это правда,— уверял его Миер.

— И что в этом самое удивительное,— вмешался Дан,— так это то, что у них не может быть лучшего алиби. Ведь их нельзя заподозрить, раз они в тюрьме.

— Да, очень красивая история,— повторил Грофилд,

Он продолжал улыбаться, так как эта история развеселила его.

— Но это еще не все,— сказал Миер.— Своим семьям они посылают только часть добытого, потому что хотят, чтобы после их смерти остались деньги, на которые те смогли бы купить себе ферму.

— Ферму, вот как,— проговорил Грофилд. Он широко улыбался.— Мне нравятся эти парни.

— В прошлом году,— продолжал Миер,— Ентрикин рассказал Данкворту, что у них в тайнике спрятано более ста тысяч долларов. В настоящее время там, вероятно, уже еще больше.

— А как могло случиться, что этот ненормальный старик так много рассказал Данкворту?

— Я думаю, старик поверил ему,— сказал Миер.— Кроме того, Данкворту оставалось еще более двенадцати лет, даже если бы он получил условное освобождение. Старик не хотел показывать Данкворту точное расположение туннеля, и тот силой заставил его рассказать. Таким образом ему удалось удрать.

— Вот что значит доверять не тому, кому следует,— заметил Грофилд.— Старик доверился Данкворту, а тот доверился вам. А теперь мы вынуждены довериться вам.

— Никакого доверия к нему,— вмешался Дан.— Дай ему все выложить, потом я скажу тебе о своей идее.

— Хорошо,— сказал Грофилд.

— Старик не хотел раскрывать Данкворту точное расположение тайника,— продолжал Миер.— Только один раз проговорился, что он находится около Суссель Трип, и все. А там спрятано более ста тысяч долларов! Данкворт указал мне, где находится выход из туннеля.

— Еще одна ошибка, а?— усмехнулся Грофилд.— Если бы он держал это про себя, он сейчас был бы жив.

— Дело не в том,— сказал Дан.— Кто-то может следить за выходом, подкараулить тех, которые выйдут из туннеля, и последовать за ними. Рано или поздно, но они все же придут к своему тайнику. Когда станет известно его нахождение, надо будет подождать, пока они вернутся в тюрьму, войти в тайник, забрать фрик и смыться.

— У меня нет желания отбирать у этих милых стариков их деньги. Они мне очень нравятся.

— Ты и не обязан,— возразил Дан,— Я их сам ограблю. Это работа для одного человека.

Грофилд взглянул на него, нахмурив брови.

— Тогда для чего тебе нужен я?

— Я не знаю, что мне делать с этим дерьмом. Я не могу таскать его с собой, он испортит мне дело. Мне нужно его где-то спрятать, пока я не сделаю работу, а если это окажется враньем, тогда я вернусь и расправлюсь с ним.

Грофилд покачал головой,

— Сожалею, но не рассчитывай на меня.

— Сколько времени это может продолжаться? — спросил Дан.— Неделю? Ты можешь спрятать его в своем театре, тебя это особенно не стеснит.

— Нет,— ответил Грофилд.— Я никогда не приношу свои дела в дом.

— Я дам тебе десять процентов из того, что получу,— сказал Дан,— Если он говорит правду, то ты получишь десять тысяч.

Грофилд был смущен, но все же опять покачал головой.

— Огорчен, Дан, но не может быть и речи об этом. Я не могу рискнуть и потерять то, что у меня здесь есть. И я не хочу, чтобы моя жена оказалась в ситуации, которая может быть опасна, а именно это и может случиться.

— Но что мне тогда с ним делать?

Грофилд пожал плечами.

— Дай ему возможность скрыться, это не помешает твоей работе в Лос-Анджелесе.

— Он прав,— с воодушевлением проговорил Миер.

— Видишь? Он не жаждет снова увидеть тебя. Дай ему возможность отправиться к себе в Техас.

Дан, которого это мало устраивало, скривился.

— А если он лжет? Если он пустит меня по ложному следу? Если я стану караулить у выхода из туннеля... а никакого туннеля не окажется? Он считает меня за дурака!

— Ты нашел его один раз, найдешь и другой.

— На этот раз у меня нет желания дать ему возможность выйти сухим из воды,— злобно проговорил Дан.

Грофилд подумал, что Линч снова начнет бить Миера ногами.

— Тогда убей его,— предложил Грофилд.— Но не здесь, увези его...

— Вот еще! — Дан смотрел на Грофилда, как будто тот его предал.— Я никого не хочу убивать. Это не в моих правилах.

— Но тогда нет другого выхода. Это уже совсем никуда не годится — спрятать его у меня или у кого-нибудь еще. Представь себе, что.ему удастся освободиться, что он убьет Мэри и меня и будет ждать твоего возвращения, чтобы разделаться и с тобой.

— Ты будешь хорошо сторожить его.

— Ты уверен? Забудь об этом, Дан. Убей его или отпусти. Или ты веришь в эту историю, или не веришь.

— Мне нужно подумать,— недовольно проворчал Дан.

— Не отвезешь ли ты меня домой? — спросил Грофилд.— В этой мокрой одежде я могу схватить простуду.

— Конечно.— Дан толкнул ногой Миера.— Возвращайся в багажник.

— Позвольте мне сесть на заднее сиденье,— попросил Миер. Голос его прозвучал очень жалобно.—- Я буду вести себя тихо, но позвольте мне сесть сзади.

— Если я сейчас же не расправляюсь с тобой, то только потому, что мой друг не любит смотреть на это. Но не серди меня, иначе я припомню тебе все, когда его не будет, и ты получишь сполна. Лезь в багажник!

Миер с трудом встал и перевалился в багажник. Грофилду очень хотелось поскорее сесть в машину, но он предпочел подождать, пока Миер не будет в багажнике, боясь, что Дан станет бить его.

Миер снова улегся в багажнике, и Дан захлопнул крышку.

— Поехали. Я отвезу тебя домой.

Они сели в машину. Грофилд показал дорогу, и они отъехали.

— Я не знаю, что делать,— сказал Дан.

— Дай ему возможность убраться,— предложил Грофилд.— Не стоит из-за него портить себе кровь.

— Мне нужно подумать. 

— К столу,— бросила Мэри.

Грофилд переодевался в спальне. Когда Дан привез его домой, он сбросил с себя мокрые вещи, надел сухое и продолжил работу. К тому времени, когда Мэри вернулась с работы, нагруженная покупками, большинство полотен было уже вымыто,

Импровизированная спальня располагалась между двумя стенами-декорациями: огромная кровать стояла у одной стены и туалетный столик— у другой. По обе стороны кровати стояли тумбочки с лампами, присоединенными к общей осветительной сети.

С удовольствием надев сухую одежду, Грофилд спустился с возвышения и пересек сцену по ее короткой стороне. Центр сцены, где разворачивалось основное действие, был убран под гостиную, но без декораций, изображающих стены гостиной с окнами и дверью. В глубине сцены валялся разный театральный хлам. Обстановку гостиной составляли широкая софа, расположенная посредине сцены, перед ней лежал старый выцветший ковер. По обе стороны софы стояли маленькие столики с лампами, чуть поодаль — кресло, кресло-качалка и тумбочка с телефоном.

Грофилд прошел мимо гостиной и поднялся на платформу, где была устроена их столовая. На платформе возвышались две стены-декорации, в одной из которых было окно, выходящее в глубину сцены. Из обстановки здесь были старый, но солидный стол, четыре стула и комод, куда Мэри убирала посуду.