— Я не могу предугадать решение Ватикана,— сказал отец-настоятель.— Все, что я могу сделать,— это как можно скорее известить их о вашем предложении.

Он встал.

— Время не ждет. Вам нужно немедленно ехать. Фургончик ожидает во дворе.

Старый грузовичок монастыря хрипел около входа. Гунтер бросил взгляд назад. Он увидел дубовый гроб, закрытый и перевязанный. Молодой монах сидел за рулем. Бассович разбудил Джузеппину, которая выскочила из машины, еще не совсем проснувшаяся, прижимая к животу чемодан. Отец Орландо поднял руку жестом прощания и благословения.

—Мы займемся вашей машиной! — крикнул он.

Несколько секунд спустя фургончик миновал аллею, обсаженную миндальными деревьями, и устремился к дороге. Солнце уже позолотило верхушки холмов. Его розовый свет теснил сумрак аллеи, в то время как фургончик одолевал петлявшую дорогу, ведущую к берегу.

Они прибыли в Капо-Монкербино через час, в пять утра. Море в маленьком, еще спящем порту было тихим, спокойным. Легкий бриз с примесью сильного запаха гнилой рыбы покачивал сети, протянутые между бараками, от которых несло гудроном.

«Терезина» была пришвартована в конце пристани, в укромном уголке внутренней гавани. Это была солидная барка, оснащенная для ловли сардин и тунца. Ее хозяин ждал, стоя на мостике. Высокий малый, сухой и мускулистый, весь заросший черными волосами, казался напряженным и беспокойным.

— Живей! Живей! — бормотал он, пока фургон маневрировал по пристани.

Гроб исчез в трюме и был прикрыт брезентом. Джу-зеппина прыгнула на борт и забилась в угол, не выпуская чемодана из рук.

Молодой монах несколько минут оставался неподвижным, потом помахал им рукой и улыбнулся.

— Ариведерчи! — прошептал он, когда барка отчалила и заработал мотор.

—Ариведерчи, Фратело! — крикнул Бассбвич.

Хозяин барки не разжимал губ в продолжение всего пути. Это путешествие было для него явно неприятным. В Сицилии никогда добровольно не вмешиваются в дело, которое может не понравиться мафии. Парень рисковал многим, и он это знал, но вынужден был подчиниться приказу.

Джузеппина, забившись в угол, долго смотрела на исчезающие белые пятна городка, на ту землю, где родилась. Потом отвернулась и, видимо, перестала об этом думать. Для нее Сицилия, синьор ди Натто и ее несчастное детство вместе с городком исчезли за линией горизонта.

В полдень хозяин отодвинул перила и растянул на мостике скатерть. Он положил на нее хлеб, салями, жаркое и инжир. Все это в компании с бутылкой красного вина.

— Есть! — лаконично сказал он.

— Вот это замечательная мысль! — обрадовался Бассович.— Я голоден как волк!

— Я тоже,— сказала Джузеппина.

Рыбак не коснулся еды. Он удовольствовался куском хлеба, не отрываясь от руля, и отказался от доли, которую принесла ему Джузеппина.

— Неразговорчивый матрос! — заметил Коста.

— Он знает, чем рискует, помогая нам удрать из-под носа мафии,— сказал Гунтер.— Выстрел однажды вечером, или судно неожиданно сгорит...

Они поспали после еды, в то время как судно плыло по спокойному морю. Днем им встретился большой белый пакетбот, который скользил за горизонт. Начало смеркаться... Была уже ночь, когда появились первые огни маяков Капо-Карбонаро и Капо-Спартивенто. Быстро приближалась черная полоса берега со сверкающими огнями селения на склонах холмов.

Хозяин «Терезины» сбавил обороты мотора и осторожно лавировал, огибая мыс.

Слышны были удары волн о берег. Огни Санта-Маргарита ди Пула появились неожиданно. Судно оставило порт слева и, миновав его, стало маневрировать, чтобы попасть в маленький песчаный залив, почти невидимый,— идеальное место для выгрузки контрабанды. С остановленным мотором «Терезина» тихонько скользила по заливчику и, наконец, совсем остановилась. Стояла полная тишина. Слышны были лишь ритмичные всплески воды, наползающей на песок. Потом где-то среди скал три раза зажегся и погас свет. Хозяин посигналил электрическим фонариком. Секундой позже два силуэта показались на тропинке, которая петляла по холму. Несколько минут неизвестные поговорили с хозяином «Терезины», который затем подошел к пассажирам.

— Все идет хорошо,— сказал он.— Можете идти.

Он помог Джузеппине спрыгнуть на песок. Потом с помощью двух пришедших достал гроб.

— Доброй удачи всем вам! — попрощался он и легко вспрыгнул на борт своего судна. Мотор кашлянул, и «Терезина» вышла из гавани. Потом, грузно развернувшись, растаяла в темноте.

Один из мужчин подошел к Гунтеру и дотронулся до его руки. Это был довольно пожилой человек с седыми волосами, похожий на пастуха в своей бархатной куртке и толстых башмаках.

— Нужно действовать быстро, синьоры,— сказал он.— Здесь время от времени проходит береговая охрана.

Его спутник с озабоченным видом качал головой. Молодой, с густыми волосами, он носил на шее большую медаль. Кроме того, от него резко пахло пачули. Довольно пристально он посмотрел на Джузеппину.

— Фургон ожидает нас наверху,— продолжал мужчина с седыми волосами, показывая на вершину холма.

Они взяли гроб, поставили его себе на плечи со сноровкой опытных контрабандистов. Было ясно, что они не в первый раз приходили сюда за грузом.

Гунтер взял большой чемодан из рук Джузеппины.

— Оставьте, синьор! — запротестовала она.— Я могу сама нести.

— Двигайся без разговоров! Он слишком тяжел для тебя.

Девушка карабкалась вверх, быстрая и легкая, как козочка. На вершине, в кустах, был спрятан фургон, крытый брезентом. Гроб исчез под брезентом, а Джузеппина уселась на пол кузова. Г унтер и Бассович примостились в темноте рядом с ней. В грузовике пахло бараном.

Мотор заработал, фургон тронулся и затрясся по извилистой дороге со скрежетом и скрипом. Потом он выехал на более ровную дорогу, не переставая забираться вверх. Старый мотор чихал и захлебывался на подъеме.

Так они ехали с полчаса, потом грузовик замедлил ход и остановился. Брезент был откинут.

— Можете выходить,— сказал седой человек.— Мы приехали.

Они оказались во дворе, окруженном высокими стенами. Сильный запах навоза ударял в ноздри. Строение напоминало ферму, и они даже увидели стоявший под навесом трактор.

— Где мы находимся? — спросил Бассович.

— В монастыре Санта-Маргарита ди Пула,— ответил мужчина.— Следуйте, пожалуйста, за нами.

Он прошел впереди них в дом, молодой человек взял из рук Джузеппины чемодан, улыбаясь всеми своими белоснежными зубами.

— Пожалуйста, синьора! — прошептал он ласкающим голосом.

Парень разглядывал маленькую сицилианку с уверенностью донжуана. Его темные локоны свидетельствовали о том, что он, вероятно, имеет успех у женщин этих мест. Высок и тонок, узок в бедрах, но широкоплеч. Настоящий местный пастух.

Человек с седыми волосами открыл одну дверь и отошел в сторону после того, как зажег свет. Они находились в большом зале, нечто вроде трапезной. Вестибюль с каменным полом служил проходом в двадцать комнат, одинаково обставленных: одна кровать и стол с кувшином воды.

— Здесь монастырь помещает поденщиков во время сбора урожая,— пояснил седой мужчина.— Монастырь располагает сельскохозяйственными угодьями, а я — управляющий. Меня зовут Бенефекто, а это мой племянник Этторе.

Красавчик Этторе победоносно улыбнулся. У него был чеканный профиль. Он продолжал разглядывать Джузеппину с видом облизывающегося кота.

— Устраивайтесь где хотите,— продолжал Бенефекто,— здесь больше места, чем нужно. Благочестивый отец-настоятель увидится с вами завтра.

— А гроб? — поинтересовался Гунтер.

— Гроб?

— Да. Куда вы собираетесь его поместить?

— В хранилище часовни, синьор,— ответил управляющий.

— Позаботьтесь о нем, старина! — попросил Бассович.

По всей вероятности, этот славный Бенефекто сам был в неведении относительно гроба. Никогда до этого он не провозил гробы тайком и на сей раз просто выполнил приказ.