Настоящая брошюра предназначена прежде всего для преподавателей русского языка, но вместе с тем она рассчитана и на широкий круг читателей, интересующихся вопросами языкознания.

По своему характеру, по представленному материалу эта брошюра может быть полезна и для студентов-филологов, однако она ни в коей мере не может заменить даже самый краткий учебник или пособие по курсу русской диалектологии, изучаемому в высших учебных заведениях.

В ней изложены лишь самые основные, как это представляется автору, вопросы науки о русских народных говорах. Если же читатель заинтересуется этими вопросами, он может воспользоваться для более глубокого ознакомления с ними рядом специальных работ, на которые указывается в брошюре при рассмотрении отдельных явлений, связанных с характеристикой русских говоров.

Язык является средством общения людей, и поэтому он на всех этапах своего развития существует как общий и единый язык для всех членов данного общества. Это положение марксистского языкознания кладется в основу изучения любого языка, его истории, его современной структуры.

Что же такое единство языка? На чем основывается возможность взаимного понимания людей, говорящих на одном языке? В чем единство языка проявляется реально? В частности — совпадает ли понятие единства языка с понятием тождества всех его элементов в звуковой системе, грамматическом строе и словарном составе у разных носителей этого языка? Таковы вопросы, встающие при освещении общей проблемы единства языка. Эти вопросы необходимо решить и в применении к русскому языку.

Современный общенародный национальный русский язык распространен на огромной территории от Баренцова моря до Кавказа и от западных границ РСФСР до Дальнего Востока. Он, как и любой другой национальный язык, является единым средством общения для всех людей, говорящих на этом языке.

Однако единство русского языка не заключается в тождестве всех его элементов в устах того или иного носителя. В этом нетрудно убедиться: достаточно очень недалеко отъехать, например, от Москвы, чтобы заметить, как ощутимо меняется русский язык и в произношении отдельных звуков, и в образовании некоторых грамматических форм, и в словоупотреблении.

Так, скажем, жители северных областей нашей страны произносят дома́, вода́, пора́ и т. д., сохраняя отчетливое звучание о в безударном положении; жители же южных областей говорят дама́, вада́, пара́, произнося безударное о, как а. Или, например, в речи жителей севера можно отметить такие формы, как с больши́м сапога́м, с рука́м и с нога́м, т. е. форма творительного падежа множественного числа в речи этих людей будет совпадать с формой дательного падежа (ср. к рука́м, по нога́м и т. п.); в речи жителей юга эта форма будет такой же, как и в литературном русском языке — с окончанием ‑ами: с рука́ми, с нога́ми. На севере посуда, предназначенная для замешивания теста, называется квашней, а на юге — дежой; на севере говорят корова бодает, на юге — корова брухает и т. д.

Таких расхождений в языке разных носителей русского языка можно найти достаточно много. Однако, как бы ни были велики эти расхождения, все они никогда не приведут к тому, что жители различных областей перестанут понимать друг друга. Это объясняется тем, что они говорят на одном и том же общенародном русском языке, а единство этого языка заключается в общности основных элементов структуры речи разных людей, говорящих на нем. Такими элементами структуры русского языка являются его основной словарный фонд (основной запас слов, обозначающих жизненно необходимые понятия) и грамматический строй (основные способы изменения слов и сочетания слов в предложения). Они существуют в целом как единые, общенародные, одинаковые для всех говорящих по-русски. Это и обусловливает возможность взаимопонимания людей, владеющих русским языком.

Следовательно, единство русского языка реально проявляется в наличии в его структуре общих, можно сказать, обязательных элементов, свойственных речи каждого представителя русского народа. Но вместе с тем наряду с такими общими элементами в языке есть частные, специфические черты, характерные для одних носителей русского языка и не характерные для других его носителей.

Правда, если сравнить в количественном и качественном отношениях общие и частные элементы в русском языке, то первых окажется, с одной стороны, подавляющее большинство по сравнению со вторыми, а с другой — «общее» будет наблюдаться в наиболее важных сторонах и категориях языка, тогда как «частное» будет затрагивать в целом менее существенные его стороны и категории. Но при всем этом неизменным остается то положение, что понятие единства языка ни в коей мере не совпадает с понятием тождества всех его элементов у разных носителей данного языка.

Специфические черты языка различных представителей русского народа могут быть приурочены к определенным местностям или областям страны, где живет данное население, а совокупность этих отдельных специфических черт на какой-либо территории образует местные разновидности единого общенародного русского языка.

Таким образом, русский язык в устах разных его носителей бесконечно варьируется, образуя свои местные разновидности. Однако, как известно, существует еще и литературный русский язык, призванный быть действительно единым языком всей русской нации, — язык, на котором пишутся литературные произведения, печатаются газеты и журналы, говорят по радио, которым владеют многие и многие представители русского народа. Но в наши дни литературный русский язык еще не является единственным средством общения людей, ибо наряду с ним существуют пока что местные диалекты, или говоры, русского языка, т. е. его местные разновидности, бытующие как устная, обиходная речь части русского населения, в особенности представителей старшего поколения крестьянства.

Следовательно, под современным общенародным национальным русским языком — как языком, служащим единым средством общения людей, говорящих на нем, — нельзя понимать только литературный русский язык и ставить между этими двумя понятиями знак равенства. Под ним, вернее всего, надо подразумевать весь язык нации, все его разновидности.

Иначе говоря, национальный русский язык складывается, во-первых, из совокупности всех его местных диалектов, которые не могут считаться категорией, находящейся за пределами национального языка; во-вторых, в это понятие входит общелитературный язык в его письменной и устной форме, а также просторечие.

Что же объединяет все эти формы проявления общенародного русского языка как языка русской нации? Нет никакого сомнения в том, что таким цементирующим началом выступает основной словарный фонд и грамматический строй, в целом общие для любого представителя русского языка. Является ли данный человек носителем Новгородского, например, или Рязанского говора, или владеет он русским литературным языком, — и в том и в другом случае он говорит на общем национальном русском языке. Различными же будут только реальные формы проявления этого языка: носитель говора владеет одной формой национального языка; человек, знающий литературные нормы, — другой его формой. Между этими двумя формами национального языка есть много общего. Это обусловлено уже тем, что речь идет о двух формах одного и того же языка, т. е. обе эти формы имеют одну общенародную основу. Но между ними есть и различие, которое заключается в бо́льшей развитости структуры и в бо́льшем богатстве выразительных средств литературного языка по сравнению с местными диалектами. Литературный русский язык можно назвать высшей формой национального языка, а местные диалекты — его низшей формой, ибо первый — это та форма сегодняшнего национального русского языка, которая в будущем станет действительно единственным средством общения людей, говорящих по-русски, в то время как местные диалекты — уже теперь категория исчезающая.