Затем мысли свернули в другое русло. Теперь принц гадал, как убийца мог прийти и уйти незамеченным. Фор Циррент сказал, негодяй был одет гвардейцем. Значит ли это, что теперь на любого незнакомого гвардейца придется смотреть, как на вероятного врага? Такая перспектива вызывала отвращение. Придворные — это да, тот еще клубок ядовитых змей, но гвардия! Гвардия — это свои, те, кому должен верить, кто прикрывает тебя в бою. Последний рубеж обороны, последний резерв, лучшие из лучших. Если не верить им, значит, никому нельзя.

Огонек свечи колыхнулся, мигнул и погас. Лекарь клюнул носом, уронив тряпку в таз со льдом. Едва слышно скрипнуло окно.

Темный силуэт скользнул к кровати. К несчастью — его, разумеется, несчастью, — злоумышленнику пришлось пройти мимо того самого кресла, в котором сидел принц Ларк. Наконец-то принцу представилась возможность направить злость в деятельное русло!

Принц бесшумно поднялся и, продолжая движение, от души, с замахом, приложил гостя по уху. Снизу вверх, так что того подбросило и снесло к кровати, словно соломинку шквальным порывом ветра. Злоумышленник с грохотом врезался в столбик кровати, уцепился за балдахин и начал разворачиваться, немного замедленно, но для человека, пережившего столь мощный удар, пожалуй, даже чересчур шустро. Ларк, не медля, ударил снова, закричал, вызывая стражу, отшатнулся вбок, смутным чутьем угадав направленный в него удар…

Ворвались стражники, а с ними вместе — яркий свет из приемной. Ларк моргнул, из-за спины громыхнул выстрел, и прямо перед принцем, щедро оросив его штаны и туфли кровью, рухнул неудачливый убийца. Увы, окончательно и бесповоротно мертвый, что не замедлил подтвердить внезапно проснувшийся лекарь.

Ночь испорчена окончательно, понял принц. Обернулся, кивнул взволнованной страже:

— Благодарю.

И добавил:

— Вызовите Фенно-Дераля. Думаю, он захочет осмотреть здесь все как можно скорее.

Сам принц смотреть не желал. Но все же приказал перевернуть убитого на спину — просто чтобы убедиться, что этот человек в форме королевской гвардии ему незнаком.

— Незнаком? — уточнил Фенно-Дераль, с некоторой, как показалось принцу, брезгливостью разглядывая труп. — Судя по полученным мной описаниям, это тот самый человек, который стрелял в вашего порученца. Хотел бы я знать, кого он шел убивать теперь.

Принц покачал головой:

— Никогда его раньше не видел, даже мельком.

Фенно-Дераль оглядел застывших у порога гвардейцев.

— Вы тоже, полагаю, не встречали его раньше?

— Нет, — в один голос ответили оба.

— Кто его застрелил?

— Я, — отозвался один из охранников. — Тренниар фор Ганнец, вторая рота телохранителей.

— Вы меткий стрелок, поздравляю. Итак, вы услышали шум, потом его высочество позвал стражу, и?.. Пожалуйста, в деталях.

— Мы вбежали, я первым, за мной Лоттан. Его высочество стоял…

— Покажите.

— Вот здесь, — фор Ганнец сделал несколько шагов к кровати и остановился. — Да, вот здесь, спиной к двери. А вот тут, рядом совсем, этот… С ножом. Я выстрелил. Сначала выстрелил, а уж потом подумал, что его бы допросить сначала, а после повесить, как полагается.

— Ваши действия были разумны, — вздохнул Фенно-Дераль. — Хотя, вы правы, я хотел бы его допросить. Можете возвращаться на пост. Теперь вы, молодой человек.

Лекарский помощник мял в руках тряпку.

— Я ничего не слышал. Совсем ничего. Помню, как собрался поменять его светлости компресс, а потом — стража, кровь… и мертвец.

— Вы сразу его проверили?

— Да, сразу, как только очнулся. Смерть наступила мгновенно. Господин стражник в самом деле очень меткий стрелок, попал точно в сердце.

— Вы не носите амулетов от ментальной магии?

— Нет, я не могу… не должен… Ментальные чары — часть моей работы.

— Да, я так и подумал. Пострадали вы и больной, защита его высочества сработала, и потому он сумел оказать должное сопротивление. Вы можете определить, какие именно чары были применены? И каким способом?

— Полагаю, заклинание черного сна, картина действия довольно характерная. И… — лекарь помялся, но все же продолжил: — Я уверен, что заклинание накладывал непосредственно убитый. Такого рода чары мгновенно рассеиваются со смертью мага, а вот в случае наложения посредством волшебной палочки или же использования иного промежуточного носителя проходят медленно и оставляют заметные последствия на ближайшие несколько дней.

— То есть можно считать установленным, что этот, — Фенно-Дераль дернул подбородком в сторону трупа, — маг?

— Я уверен, — кивнул молодой лекарь.

— Благодарю. — Фенно-Дераль выглянул за дверь, махнул своим людям: — Забирайте труп.

— И вызовите кого-нибудь вымыть пол, — крикнул принц. — Виконт, то есть, простите, господин начальник полиции, у вас есть еще ко мне вопросы? Я хочу переодеться.

— Если вам нечего добавить…

— Нечего.

— В таком случае разрешите откланяться, ваше высочество. Думаю, я могу не отнимать ваше время рассуждениями о бдительности, вы взрослый человек, военный, и сами все понимаете.

— Разумеется, — процедил принц. Не слишком тщательно скрытого сарказма в тоне Фенно-Дераля он предпочел не заметить. Куда больше его сейчас волновало, как перенес магическое воздействие Реннар.

Что там его высочество понимает, а чего понять не хочет, виконту Фенно-Дералю было сейчас все равно. Под замок его не посадишь и охрану не приставишь — хотя было бы весьма полезно! — значит, остается как можно скорее разобраться с убийцами. А это не так просто при оборванном следе.

Хотя, разумеется, лучше мертвый убийца и живой принц, чем наоборот.

В картотеке столичных магов убитый не значился. Срочно вызванный на опознание Тил клялся и божился, что господин верховный магистр с этим человеком не встречался — по крайней мере, там, где он, Тил, сопровождал своего господина и учителя. Другие осведомители тоже разводили руками: не видели, не слышали, ничего не знаем. То ли на сей раз господин верховный магистр очень хорошо замел следы, то ли нанимал убийцу не он. Фенно-Дераль склонен был предполагать второе.

Разумеется, найти мага — не проблема, спасибо все тому же ограничительному эдикту, который ввел их обязательную регистрацию, начиная с учеников первой ступени. Однако на запрос в провинциальные отделения потребуется время, а следующий удар может и достигнуть цели.

Остаток ночи Фенно-Дераль посвятил составлению запросов, а утром, поразмыслив, написал еще один, и к нему подорожную, требующую заверения лично у короля. Придется испросить аудиенцию и рассказать его величеству обо всех сложностях и подводных камнях нынешнего расследования. А его величество такие рассказы любит, даже слишком любит, в итоге рассчитывать надо не на четверть часа, которых с лихвой хватило бы для дела, а часа на два как минимум. Хотя, если правильно подгадать время… А у начальника полиции намного больше возможностей угадать со временем, чем у любого другого. В конце концов, не зря же именно к нему стекаются все сведения о прибывающих в столицу официальных лицах.

Решено, усмехнулся Фенно-Дераль. К королю идем за полчаса до визита делегации негоциантов Андаро-Тирисской колониальной компании. Мертворожденное соединение, но хоть сена клок с них… А еще, пришла вдруг мысль, неплохо бы взять с собой фор Циррента. Благо, ему тоже есть что рассказать его величеству.

В чем кузина Эбигейль была мастерицей, так это в искусстве правильно подгадывать время. Сама она утверждала, что ее эффектные появления строго в нужный момент — не более чем случайность и стечение обстоятельств; что же касается Варрена фор Циррента, ему виделось в этой способности кузины нечто откровенно мистическое. В основном из-за того, что «случайности и стечения обстоятельств», вопреки законам вероятности, всегда играли исключительно на пользу.