Так что миссис Аллан беспокоилась не зря. Женской своей природой она ощущала угрозу тому, кого любила. Конечно, несчастливую судьбу Эдгара По-студента нельзя объяснить только пагубным влиянием окружения. Были и другие причины. И о них речь впереди.

Итак, в феврале 1826 года Эдгар А. По стал одним из тех 177 молодых джентльменов-южан, что записались в число студентов первого на Юге университета.

В наши дни общим местом стали сетования на неэффективность высшего образования. Что и учат-де не так и не тому, что современному обществу на самом деле нужно. А необходимы ему специалисты, обладающие навыками выполнения совершенно конкретных действий. Например, правильно забить определенного типа сваю в конкретный грунт. Или владеть такими-то и такими-то программами и живенько начислить зарплату такому-то числу служащих. Нимало не смущаясь тем, что и грунты бывают разными и не всегда надо забивать в них сваи, да и программы меняются, как и сферы деятельности. Во все времена университетское образование предполагало прежде всего развитие, а не научение конкретному набору действий. Помните, что думал по этому поводу Джефферсон? Университет призван «развивать способности молодежи к самостоятельному суждению, расширять ее кругозор и формировать у нее привычку к размышлению и правильным поступкам», а не выполнять определенный набор действий, желательных работодателю. Поскольку, если ты умеешь мыслить и научился учиться, любым действиям ты обучишься.

Хотя тезис этот не очень понятен современному властному (особенно российскому) ареопагу, его истинность была очевидна «мудрецу из Монтичелло». В соответствии с этим учебный процесс в своем заведении он разделил на два этапа. Первый (он составлял примерно два года) имел гуманитарный уклон и своей целью ставил так называемое общее образование (по сути, учил учиться). Студенты записывались на курсы каких-либо профессоров (в сфере новых и древних языков, литературы, истории, математики и т. п.), посещали занятия, слушали лекции, выполняли задания. Второй этап (еще два года) предполагал уже некоторую специализацию. В то время когда учился поэт, никто из студентов, разумеется, еще «не добрался» до второго этапа, но предполагалось, что он сможет специализироваться в области философии, политических наук, ботаники, архитектуры и астрономии. Никаких религиозных, как, впрочем, и сугубо прикладных — инженерных, — дисциплин в университете Джефферсона не было.

Хорошо известно, что Эдгар По предполагал провести в Шарлоттсвилле два года и получить «общее образование». Во всяком случае, таковы были ближайшие планы — они обсуждались в семье и, в частности, с мистером Алланом. Вполне возможно, что сам поэт мог мечтать и о «полном образовании» (в те годы это была редкость), но никаких разговоров в доме по этому поводу не вели.

Учитывая очевидные способности молодого человека к словесности, предполагалось, что он выберет древние и новые языки. Опекун хотел, чтобы пасынок изучал еще и математику. Чем он руководствовался — способностями Эдгара к точной науке или имел в виду некие грядущие перспективы, — неизвестно.

Студент По числился под номером 136 в матрикуле вновь записавшихся в феврале 1826 года. Большинство из них выбрали по три курса для обучения — такова была обычная студенческая практика тех лет. Эдгар выбрал только два: классическую филологию (латынь и греческий) и современные языки (французский, итальянский и испанский).

Не следует в данном обстоятельстве видеть свидетельство лености нашего героя. Причина этого самоограничения крылась в другом — в материальной составляющей его жизни. Понятно, что пребывание в университете требовало денег, и немалых. Позднее, в письме от 3 января 1831 года, адресованном опекуну, поэт вносит ясность в этот вопрос:

«Минимальные расходы для существования в университете составляли никак не меньше 350 долларов в год. Вы отправили меня с суммой в 110 долларов. Из них 50 долларов я был должен внести немедленно — за содержание. Еще 60 долларов необходимо было заплатить за учебу у двух профессоров. И Вы не преминули упрекнуть меня в том, что я ограничился двумя курсами и не взял третий. Затем нужно было внести еще 15 долларов за аренду квартиры — напомню, что все это необходимо было платить вперед из тех 110, что у меня имелось, — а еще 12 долларов за постель, да еще 12 долларов за мебель. Мне, конечно, пришлось взять взаймы — а это против традиций, — и в глазах окружающих я немедленно превратился в попрошайку. Вы, должно быть, помните, что неделю спустя после моего приезда я написал Вам и попросил прислать немного денег и книг. Вы ответили в совершенно оскорбительном тоне. Если бы я действительно был самым распоследним негодяем, Вы не могли бы написать обиднее. Но и в таком случае мне никак не удалось бы заплатить 150 долларов из тех 110, что у меня имелись. Следуя Вашему настоянию, я вложил в письмо подробный отчет о своих тратах — и они составили 149 долларов. Чтобы свести доходы с расходами, мне необходимы были еще 39 долларов. Вы выслали мне 40 долларов, оставив 1 доллар на карманные расходы. Через некоторое время я получил посылку с книгами, в которой, среди прочих, обнаружил „Жиль Блаза“[44] и Кембриджский учебник математики в двух томах, в коем я совершенно не нуждался, поскольку не имел намерения посещать занятия по математике. Но я нуждался в книгах, поскольку хотел учиться, — и вынужден был приобретать их в кредит (выделено Э. По. — А. Т.)… А еще я был обязан нанять слугу, покупать дрова, платить прачке и совершать тысячи других мелких трат».

Оставим в стороне эмоции, которые, несомненно, владели поэтом, когда он писал приведенные строки, но факты — красноречивы. И они объясняют, почему он выбрал только два курса вместо обычных трех.

Все биографы единодушны во мнении, что у Эдгара По были очень хорошие учителя. Классическую филологию преподавал профессор Дж. Лонг, выпускник колледжа Святой Троицы в Кембридже, впоследствии профессор Лондонского университета[45]. Как вспоминали те, кто у него учился, он превратил свой предмет в увлекательное занятие, сочетая изучение греческого и латыни с экскурсами в географию и историю античных цивилизаций.

Джон Ингрэм, один из первых биографов поэта, беседовал с пожилым профессором в 1875 году. Тот не помнил По, но вот что ответил на расспросы биографа о поэте:

«Если По учился в Виргинском университете в 1826 году, то он, скорее всего, учился в моем классе — тот был самым большим… Начальная пора в университете была ужасной (профессор имеет в виду дисциплину. — А. Т.). Там было несколько блестящих молодых дарований и немало совершенно отвратительных персонажей. Я отчетливо помню имена как тех, так и других и думаю, что припоминаю По, хотя память уже не та; но полагаю, что запомнил бы его хорошо, если бы он был среди самых лучших или среди самых худших».

Впрочем, память действительно могла подвести пожилого профессора, ведь в 1875 году ему было уже за восемьдесят. Во всяком случае, те, кто учился у Лонга вместе с По, утверждали, что тот был как раз в числе лучших.

Наверняка нашего героя запомнил другой его наставник — профессор Георг Блэттерманн, преподававший современные языки. Так же как и Лонга, Блэттерманна Т. Джефферсон (по рекомендации из Гарварда) «выписал» из Англии, где тот преподавал в университете. Блэттерманн был немцем, человеком весьма экстравагантным (насколько «экстравагантны» могут быть немцы[46]), если не сказать странным, но отличным лингвистом и свой предмет знал блестяще. Уильям Уэртенбейкер, университетский секретарь и библиотекарь, припоминал такой эпизод, связанный с нашим героем: Блэттерманн предложил своим студентам составить стихотворный перевод отрывка из поэмы Тассо[47], Эдгар По оказался не только единственным, кто справился с заданием, но и поразил учителя совершенством своего перевода.

вернуться

44

«Жиль Блаз» — плутовской роман французского писателя Алена Рене Лесажа (1688–1747): «История Жиль Блаза из Сантильяны» (1736).

вернуться

45

В Виргинском университете он преподавал в 1825–1828 годах, а затем вернулся в Англию.

вернуться

46

В Виргинском университете Блэттерманн прослужил до 1838 года и был уволен «за неподобающее поведение». Говорят, он был вспыльчив, поколачивал жену и мог быть несдержан по отношению к нерадивым студентам.

вернуться

47

Торкватто Тассо (1544–1596) — выдающийся итальянский поэт эпохи Возрождения, автор знаменитой поэмы «Освобожденный Иерусалим» (1575).


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: