Не случайно творчество Помяловского привлекло Ф.М. Достоевского, который находил в «Очерках бурсы» созвучие своим «Запискам из Мёртвого дома» (1860–1862). Очерковое бытописательство бывшего семинариста приобретало психологическое, экзистенциальное содержание, раскрывая мир человека в ненормальных, болезненных условиях. Типологическое родство героев Помяловского и Достоевского отмечал и Писарев в статье «Погибшие и погибающие» (1866).

Крупными эпическими произведениями писателя стали романы 1861 г. «Мещанское счастье» и «Молотов», опубликованные в «Современнике». В первой части дилогии изображается судьба разночинца Егора Ивановича Молотова. После окончания университета он поступает на службу к либеральному помещику Обросимову. Наивный романтик, Молотов считает, что умный и просвещённый помещик видит в нем равного.

В основе сюжета романтическая любовь Молотова и Леночки, крестной дочери Обросимова, живущей в соседнем имении. Неожиданно иллюзии рушатся. Егор услышал разговор помещика с женой, в котором выражалось презрение к его плебейскому происхождению и привычкам. Разорвав отношения с Леночкой, оскорблённый Молотов решает уехать в столицу.

Вторая часть дилогии «Молотов» изображает жизнь героя в Петербурге. Он устраивается на службу, становится архивариусом. В семье Дорогова Егор Иванович знакомится с его дочерью. Отец хотел с выгодой выдать её замуж за генерала. Любовный конфликт в лучших традициях русской литературы получает общественное содержание. В итоге коллизия завершается благополучно. Молотов женится на любимой девушке, и они находят свое счастье, которое писатель называет многозначным словом «мещанское». В этом определении заключена ирония. Личное счастье, материальное благополучие, добытое трудом и борьбой, опустошает его, снижает идеальные устремления души. Знаменательно, что итог жизненной борьбы заключается в горьком признании, напоминающим финал гоголевской «Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем»: «Эх, господа! что-то скучно!»

Кроме образа главного героя, в дилогии важны и характеры других разночинцев, противопоставленных и в то же время в чём-то дополняющих его позицию. Университетский товарищ Молотова Негодящев видит смысл своего «призвания» в том, чтобы быть преданным слугой самодержавия, защитником государственной системы. Художник Череванин когда-то мечтал о высоких целях, жил идеалами. Теперь же он во всем разочаровался, однако, в отличие от Молотова, не желает подстраиваться под обстоятельства и резко критикует современную жизнь. Он отвергает и «мещанское счастье», но ничего другого противопоставить ему не может. Настроение рефлексирующего художника Помяловский метко называет «кладбищенским». Таким образом, разночинская среда, считавшаяся главной общественной силой 1860-х, предстает в произведении писателя-разночинца неоднородной.

Как художник-реалист, Помяловский выходил за рамки натуралистического документализма, характерного для писателей-демократов. Он мастерски обобщает и сгущает реальность, художественно концентрирует действительность. Работу социального писателя он сравнивал с деятельностью врача, изучающего гниющее тело больного; с работой адвоката, погружающегося в центр разложения человеческой нравственности; со служением священника, выслушивающего неприглядную исповедь греховной души.

В стиле Помяловского присутствует полемическая заострённость, парадоксальность выводов. Авторское «я» выражается порой и напрямую, в публицистических отступлениях и комментариях. Писатель активно и плодотворно вводит в произведения разговорную речь, публицистические и богослужебные обороты и лексику, прибаутки и песни. Язык из средства передачи информации становится предметом художества. Не боится Помяловский и грубых, иногда бранных слов. По утверждению Писарева, писатель «всегда говорит резкими и грубыми словами о том, что резко и грубо в действительности». Народное самосознание, таким образом, обретает в его произведениях свою словесную пластику. Это сближает манеру Помяловского с прозой Н.С. Лескова. Сближал их и другой «писатель из народам, М. Горький, называя Помяловского, Глеба Успенского и Лескова своими учителями во взглядах на жизнь и литературу.

Литература

Помяловский Н.Г. Повести, рассказы и очерки: В 2 т. // С биографическим очерком Н.А. Благовещенского. М.; Л., 1935.

Помяловский Н.Г. Полное собрание сочинений: В 2 т. М.; Л., 1935.

Вальбе Б.С. Помяловский. М., 1936.

Ждановский НЛ. Реализм Помяловского (вопросы стиля). М., 1960.

Ямпольский И. Н.Г. Помяловский: Личность и творчество. М., 1968.

Пономарева РД. К проблеме жанрового своеобразия «Очерков бурсы» Н.Г. Помяловского //Проблемы метода и жанра. Томск, 1983.

Василий Алексеевич Слепцов происходил из древнего дворянского рода. Демократическое направление его творчества было поэтому вызвано не происхождением, а стало результатом воздействия времени. Как мыслящий дворянин он активно искал свой жизненный путь.

Учился будущий писатель в 1-й Московской гимназии, затем в Пензенском дворянском институте, но не закончил его. Там начал писать стихи, но отошел от поэзии. На его мировоззрение глубоко повлияла религиозная жизнь. Он был алтарником в храме, носил вериги. Затем его интересы получили другое направление. Слепцов готовился к военной карьере, но поступил в Московский университет на медицинский факультет (1853). В это же время увлёкся театром и играл на сцене в Ярославле (сезон 1854–1855 гг.). Нарушая дворянские традиции, по возвращении в Москву женился на танцовщице кордебалета Е.А. Цукановой. В 1858 г. он женится вторично – на Е.Н. Языковой.

В 1857–1858 гг. служил в канцелярии московского гражданского генерал-губернатора. Как представитель интеллектуальной элиты стал посещать литературный салон графини Салиас-де-Турнемир, известной писательницы Евгении Тур. В 1860 г. по поручению этнографического отдела Географического общества Слепцов отправляется в фольклорную экспедицию в центральные регионы России, Московскую и Владимирскую губернии. Результатом путешествия стал очерковый цикл «Владимирка и Клязьма». Очерки публиковались в 1861 г. сначала в «Московском вестнике», затем в газете «Русская речь».

С жанровой точки зрения очерки строились как путевые записки, отрывки из записной книжки. Композиция и поэтика цикла напоминают «Письма русского путешественника» Н.М. Карамзина и «Путешествие из Петербурга в Москву» А.Н. Радищева. Главное действующее лицо произведения – сам автор. Он рассказывает о жизни рабочих и быте ткацких фабрик, строителях Московско-Нижегородской железной дороги. Важное внимание уделяется случайным встречам, разговорам с местными жителями. Перед читателем проходит пёстрая вереница представителей разных сословий: ямщики, крестьяне, священники, фабриканты, рабочие. В духе физиологических очерков Слепцов фиксирует множество бытовых подробностей. Однако по ходу движения меняется точка зрения автора-повествователя. Сначала он предстает праздным путешественником, наивным правдоискателем. Он составляет представление о жизни по рассказам встреченных людей. Так, о жизни рабочих он узнает со слов капиталистов. Погружаясь в действительность далее, путешественник становится более критичным, аналитически наблюдательным, крепнут его демократические взгляды. Герой эволюционирует от «сентиментального» путешественника карамзинского типа к обличителю и защитнику народа в духе Радищева. Общий вывод очерков сводится к разоблачению губительного влияния на человека пережитков крепостнической действительности.

На поэтику цикла отчасти повлияли театральные увлечения писателя. Отдельные очерки строятся в виде жанровых сцен. В литературоведении возник даже специальный термин, обозначающий это художественное явление, – «прозаические сцены». Так организованы очерки «На железной дороге», «Вечер», «Уличные сцены» и т. п. Жанр «сцены» предполагает не повествование, а непосредственное изображение действительности. Эта стилевая черта обозначается и в названиях отдельных произведений: «Сцены в больнице» (1863) или в подзаголовках, например, «Казаки (Деревенские сцены») (1864).