Краем глаза он заметил Большого Эма, пьяно прислонившегося к стене сарая и пьющего пиво. Илэйн не было видно.

Чоппер быстро удовлетворил свою похоть и перекатился через Спарки на спину. Застегнув ширинку, он встал и отправился на поиски пива.

Когда он откупорил бутылку светлого эля, Большой Эм подошел к нему сзади и начал рыться в пивных упаковках в поисках новой банки. Найдя банку, он так рванул кольцо крышки, что струи пива брызнули во все стороны.

Марти поднял банку и жадно припал к ней губами. Его осоловевшие глаза смотрели на Чоппера, не узнавая его. Той же шатающейся походкой он вернулся к стене.

— Он пьян, как свинья, — в голосе Илэйн было нескрываемое раздражение. Стоя сзади Чоппера, она смотрела в удаляющуюся спину своего мужчины. — Бедный ублюдок так расстроен, что беспрерывно пьет уже час.

Когда она говорила, ее губы презрительно кривились.

— Тем лучше, он сейчас кончится, — добавила она.

Марти оперся о стену, пошатнулся и в пьяном угаре сполз вниз.

Он нетвердо встал на карачки, открыл рот и выплюнул толстую струю блевотины. Пивная банка выпала из его рук, расплескивая содержимое. Марти снова вырвало, и он растянулся в луже собственной блевотины и пива.

— Ну, что я говорила? — сказала Илэйн. Она подняла с пола пустую пивную банку и кинула ее в сторону Марти. Она упала всего в нескольких дюймах от его головы.

— Он придет в себя через несколько минут, — проворчал Чоппер. — Скоро у него откроется второе дыхание.

Илэйн фыркнула.

— Нет, мать твою! — сказала она решительно. — Раз он свалился, он не придет в себя и через два часа. Поверь мне, я знаю.

Чоппер пожал плечами.

— Раньше он выпивал больше всех и оставался на ногах, — сказал он.

— Да, Марти много что мог раньше, — пробормотала Илэйн. — Но, как я уже сказала, он изменился.

Чоппер бросил оценивающий взгляд на спящего Большого Эма. Его прозвище кажется смешным теперь, подумал он. Уже ничего не было большого в Марти Грехеме. Чоппер почувствовал жалость и ностальгию по другу, которым он когда-то восхищался и которого уважал. Это Марти ввел его в круг ангелов, дав его жизни настоящий смысл.

Илэйн снова читала его мысли.

— Не надо его жалеть, — сказала она. — Наверное, ему сейчас хорошо.

Чоппер оглянулся. Обнаженная Дорин, восстановив силы, занималась любовью с Викаром. Саманта переметнулась к Фрики, который лежа на спине пил пиво, пока она счастливо пыхтела между его ног. Травка и Этил сосредоточенно пили свое пиво, в то время как Майк играючи боролся с Мадсо. Спарки лежала там же, где ее оставил Чоппер, но с тех пор еще трое ангелов воспользовались ее услугами. Остальные пили пиво сидя и стоя, валялись в сене, опирались о стены или пели похабные песни.

— Давай прогуляемся, — сказал Чоппер и махнул рукой в сторону выхода.

Она пожала плечами:

— О'кей.

Они медленно направились к выходу, осторожно перешагивая через тела и лужи пива и блевотины. Никто не обращал на них внимания, а Марти крепко спал.

На дворе был абсолютный мрак. Даже рог луны был затянут плотными облаками. Ночь была теплой, и ленивый ветерок шелестел в кронах деревьев и в кустах.

Взявшись за руки, они шли от сарая, пока шум вечеринки не стал лишь слабым отдаленным звуком.

Когда его глаза привыкли к темноте, Чоппер стал различать предметы. Плоская стена огромной деревянной постройки маячила впереди.

— Пойдем туда, — сказала Илэйн.

Чоппер удивленно посмотрел на ее лицо. Ее губы были полураскрыты в ожидании, и даже в темноте он мог видеть странный блеск в ее глазах.

Исчезла самоуверенность и кажущаяся непринужденность. Илэйн больше не была недосягаемой женщиной. Ее отношение к нему полностью изменилось. Теперь она делала первые шаги и предлагала себя.

— Пойдем! — повторила она и потащила Чоппера за руку. Они подошли к зданию, и Илэйн толкнула тяжелую дверь.

Она была открыта. Когда она распахнулась, в ноздри Чопперу ударил запах старого сена. Очевидно, это был сеновал или конюшня. Но кроме этого запаха был еще какой-то.

Илэйн повела его по каменному полу к высокой куче сена в углу.

— Здесь, — просто пробормотала она и повалилась на сено.

Чоппер упал рядом с ней.

— Здесь? Сейчас? — переспросил он. — Я думал, что ты хочешь, чтобы я сначала доказал свои права…

Илэйн засмеялась.

— Сначала я хочу, чтобы ты доказал кое-что другое, — тихо прошептала она. — Я хочу знать, за что буду страдать. От лидера требуется очень много, Чоппер. Я хочу знать, готов ли ты к этому.

Чоппер потянулся в темноте к ее шее. Сильно сжав ее, он приблизил лицо Илэйн к своему.

— Я покажу тебе, на что я способен, — прошептал он, вдавливая Илэйн в сено. Он приник к ней губами в страстном и энергичном поцелуе. Ее губы были теплее, чем он ожидал. Чоппер не чувствовал ни малейшего сопротивления. Руки Илэйн обвили его плечи, и ее пальцы вонзились ему в спину. Чоппер просунул язык в ее полуоткрытый рот и начал медленно и нежно облизывать изнутри ее полные чувственные губы. Илэйн шире открыла рот ему навстречу.

Язык Чоппера бродил по ее зубам и языку. Пальцы Илэйн все глубже вонзались в его спину. Чоппер зажал ее язык между зубами и держал его, пока не услышал тихий стон боли.

Потом его пальцы скользнули по ее свитеру и начали делать медленные и ленивые круги по животу. Илэйн вздрагивала от удовольствия, все больше вжимаясь в сено. Чоппер изучал ее тело нежными и медленными прикосновениями пальцев, дотрагиваясь до самых чувствительных мест.

Он улыбался про себя, а возбуждение Илэйн росло. Ее тело состояло из сплошных эрогенных зон, и каждая из них была еще чувствительней, чем предыдущая. Его пальцы скользнули ей за спину и нащупали застежки лифчика.

Чоппер сделал это одним движением натренированных пальцев. Затем его пальцы обогнули ее плечи и спустились к полным грудям.

Они были мягкими и упругими одновременно, как он себе и представлял. Ее соски были похожи на маленькие бутоны, готовые вот-вот превратиться в настоящие цветы. Зажав один из них между пальцами, он сдавил его сначала легко, потом более безжалостно.

Илэйн, казалось, больше реагировала на боль, нежели на ласки. Ее дыхание замирало, когда он усиливал давление пальцев.

Пока Чоппер продолжал играть с ее грудью, Илэйн высвободила руки и начала стягивать с себя свитер. Она стащила его через голову вместе с расстегнутым лифчиком.

Чоппер протянул руку к ширинке ее джинсов, просунул пальцы за жесткий пояс, к мягкой плоти ее живота. Она расстегнула джинсы и стала стягивать их с бедер.

Сам он получал мало удовольствия от происходящего. Его мозг был холоден и свободен от всяких эмоций, его прикосновения к девушке были так же холодны, как прикосновения хирурга. Он понимал, что это была проверка, и он намеревался выдержать ее с честью.

Руки Илэйн стягивали с него одежду, когда Чоппер наконец добрался до самого центра ее эрогенных зон. Теребя пальцами короткие кучерявые волосы, он нежно раздвинул нижние губы, погладил влажные складки и принялся массажировать ее возбужденный клитор.

Илэйн застонала, когда Чоппер сунул во влагалище палец. Ее ягодицы приподнялись, чтобы углубить его проникновение.

— Давай, скотина, — прошептала она сквозь сомкнутые губы. — Разве не видишь, что я готова?

Чоппер улыбнулся ледяной улыбкой.

— На половину того, как должна, — холодно ответил он и ущипнул губами ее грудь.

Илэйн пробормотала ругательства в его адрес и бешено задергала бедрами, когда его палец снова прикоснулся к клитору.

— Вставь мне, малыш, вставь мне, — молила Илэйн, извиваясь всем телом. В ответ Чоппер намеренно замедлил свои движения, но усилил давление.

— Скажи «пожалуйста»! — рявкнул он.

Илэйн закричала, сжав зубы.

— Пожалуйста, безжалостная скотина… пожалуйста, — она издала вопль, в котором слышались смех и боль. Этот вопль замер, задавленный долгожданным удовольствием. Ее тело задрожало, когда первая волна оргазма захватила ее.