С улицы доносился довольно громкий скрежет: кто-то явно толкал бак по дороге. Я осторожно приоткрыл окно.

Раздалось страшное рычание, и в то же мгновение лобовое стекло что-то заслонило, машина снова закачалась.

Я рывком завел машину, тут же загудели кондиционер и печка, но включить фары и ударить по педали газа не успел – уловил перед машиной движение. Через приоткрытое боковое стекло я увидел то, что увидеть на нью-йоркской улице никак не ожидал: машину раскачивал не человек.

Я включил фары и «дворники». Прямо перед капотом, на фоне столкнувшихся машин, стоял огромный белый медведь. Он смотрел на фары, поэтому я переключился на ближний свет и вытер изнутри лобовое стекло. Медведь увидел меня, а потом развернулся и неторопливо направился к баку.

Я нашел в рюкзаке банан и апельсин. Размышляя, что предпочитают белые медведи на ужин – фрукты или подростков, я вылез наружу, спрятался за машину и перебросил к нему фрукты; они упали в снег совсем рядом со зверем. Медведь поднялся на задние лапы, понюхал воздух, выпустив две струи горячего белого пара. Интересно, как его сюда занесло? Наверное, ему неплохо в пустом городе: а что, ходи где хочешь, делай что угодно. Медведь снова потянул носом воздух, зарычал, развернулся, опустился на четыре лапы и потрусил по Мэдисон-авеню в противоположную от меня сторону – белая громада на белом снегу.

Рядом с медведем я забыл о страхе темноты, но как только зверь ушел – ужас вновь охватил меня. Я заскочил в машину и заблокировал изнутри двери.

Медведь оттащил с дороги мусорный бак, и теперь путь по Мэдисон-авеню в северном направлении был открыт. Я свернул на Сорок вторую улицу, проехал мимо Нью-Йоркской публичной библиотеки. Я возвращался тем же путем, благо дорога врезалась в память: доехать до Шестой авеню, выехать на Сорок девятую улицу, а там сразу и Рокфеллеровский центр.

Я припарковался чуть ли не на крыльце нашего небоскреба, выключил фары, и мир вокруг сразу погрузился в непроглядную темноту. Сердце бешено колотилось, не желая успокаиваться. Интересно, смогу ли я когда-нибудь победить в себе этот страх? Я попытался успокоиться и убедить себя, что все не так страшно, как я себе воображаю, охотники – тоже люди, к тому же явно слабее меня, поэтому я всегда смогу убежать от них.

Я вынул ключи из зажигания. Еще минуту успокаивался, прежде чем набрался храбрости, открыл дверцу и вышел из машины. Вдохнул побольше воздуха и, не глядя по сторонам, забежал в вестибюль и понесся по лестнице. Только на четвертом этаже я остановился и достал фонарик. Дыхания не хватало, грудная клетка, казалось, вот-вот разорвется.

Подсвечивая лестницу фонариком, я шел наверх. На двадцать первом этаже сделал передышку – в первый наш подъем мы тоже отдыхали здесь.

Вызвавшись пойти в город, я хотел доказать остальным, что смогу сделать это сам. Как же я устал! Я безумно устал, а фонарик светил еле-еле, и я никак не мог пересилить страх, который заставлял меня шарахаться от собственной тени. Если бы рядом был Дейв! Я стал представлять, что он поднимается вместе со мной, смеется над моими шутками, и только благодаря этому преодолел остальные этажи.

13

Той ночью я еще долго не мог уснуть. Слава богу, остальным тоже не спалось, и они дождались меня, а потом слушали про мои приключения. Сначала я рассказал про Вильямсбургский мост, но Дейв, как ни странно, не особо расстроился. Мне даже показалось, что он ждал чего-то подобного. Я рассказал ребятам о встрече с медведем, о том, что пометил для нас рабочие машины, о рухнувшем здании, о тоннеле, о разрушенных домах. А вот говорить про то, что творилось внутри тоннеля, и про парнишку-охотника не стал. Почему? Не знаю: видно, еще не пришло время.

– И что мы будем делать дальше? – спросила Анна.

– А вы сегодня видели что-нибудь? – в свою очередь спросил я.

– Ничего.

Интересно, чем они занимались в мое отсутствие? У меня закралось подозрение, что ничем. Нет, слишком многого я не ждал, но чтобы вот так, совсем ничего… Неужели они ничего не видели, ничего не заметили?

– Еще я видел на Ист-Ривер яхту.

– Пустую? Или там кто-то был? – спросил Дейв.

– Не знаю. Ее несло течением.

– Вот бы у нас была яхта! Тогда нам никакие охотники не страшны. И мы могли бы уплыть в другой город, – сказала Анна.

– Завтра посмотрим по картам, где находятся причалы – там должно быть полно катеров и яхт…

– Чего смотреть? А лодочная пристань на Гудзоне? – перебил я Дейва, вспомнив, что в день приезда нас водили обедать как раз на Семьдесят девятую улицу, где находится круглогодичная яхтенная и катерная стоянка. Я тогда сидел за столиком с Анной, Мини и еще одним парнем, а потом к нам подсел Дейв. Он в тот день много шутил, и мы так заболтались, что даже не заметили, как все остальные ушли на экскурсию по Мидтауну.

– Ну да, вроде идея неплохая, – медленно произнес Дейв. – Только вот кто из нас умеет править яхтой? Может, не стоит уходить с суши? Найдем внедорожник и двинем из Манхэттена на север?

– Что-то мне кажется, на воде будет спокойнее, чем на трассе, – сказал я. – Особенно ночью. В машине спать опасно, когда вокруг кишат охотники. Яхта в этом смысле лучше, только вот кто будет ею рулить?

– А куда мы поплывем? Вверх по реке? – как всегда, стала уточнять детали Анна.

– Почему нет? Ну, или вдоль берега, в сторону Бостона. Может, увидим лагеря беженцев, – сказал Дейв.

– Именно туда в первый день улетели самолеты, – вспомнил я.

Снова нахлынули воспоминания о первом дне после катастрофы, о том, как мы выбрались из метро. Чтобы отогнать их, я постарался как можно быстрее сменить тему:

– Завтра утром составим список.

– Какой еще список?

– Список мест, куда мы можем направиться. И еще проработаем маршруты. А потом выберем, куда пойдем, ведь сидеть здесь вечно нельзя.

– Но и торопиться уходить не нужно, правда? – спросила Мини. – Мы тут неплохо устроились, поэтому можем все спокойно решить и обдумать.

– Так-то оно так, только вот ждать, что придет добрый дядя и всё за нас сделает, нечего, – ответил Дейв.

– А спешить зачем? У нас есть все необходимое, ведь так? – настаивала Мини.

– Мини, всё так, но на всякий случай нужно составить план действий. – Я старался говорить как можно мягче, чтобы не обидеть ее.

– Так я же не против. Просто всегда должен быть выбор.

– Как говорил отец, даже если у человека ничего не осталось, выбор у него есть всегда, – добавил я.

– Ты, похоже, думаешь, что пришло время этот выбор сделать, – сказал Дейв, – потому что больше нормальных людей не осталось и именно от нас зависит, что будет дальше.

– Мы начнем жизнь с нуля, – сказала Анна.

Я удивленно посмотрел на нее:

– С нуля?

– Ну да, – стала объяснять она. – Для нашей планеты, для Земли, настало время начать всё с начала. И именно нам, тем, кто выжил, выпал жребий строить новый мир, мир без войн и жестокости. Мы вот-вот станем взрослыми, мы – новое поколение.

– Может, именно так всё и происходит в развитии цивилизаций? Однажды всё начинается с чистого листа… – Мне понравилась ее мысль.

Дейв перебил меня:

– Вы думаете, это нападение таких гигантских масштабов? Ведь раньше такого не было. Нет, ну люди воевали, конечно, но все равно погибала лишь незначительная часть населения планеты. А тут получается, что жертв – миллиарды. Получается, что выжили чуть ли не мы одни? Что-то я с трудом в это верю…

– Дейв, я говорю немного про другое, – ответила Анна. – Истории известны случаи, когда исчезали целые города, народы, нации. Остров Пасхи, например.

– Или цивилизация майя, – добавил я. – У них были города, а потом вдруг опустели.

Мы лежали и молча смотрели на линию горизонта, которую лишь несколько дней назад прорезали небоскребы одного из самых населенных мест мира. Город, который никогда не спал, теперь был укрыт белым саваном.

– Только вот не превратилась ли эта новая жизнь в ад? – разозлился Дейв. – Охотники уже мучаются от жажды, как грешники в чистилище. И мы кончим так же.