Свалился и Михей вместе с ними.

А ночью тихо поднялся, вышел на двор-

От плетня метнулись темные фигуры.

— Што, дядя Михей?

— Готово. Входи.

Тихо вошли в избу, забрали десяток вин-

товок, также тихо вышли, Михей в раз-

думьи остановился.

— Видать, и мне с вами итить. Все одно,

цел не будешь.

Вернулся в избу, разбудил бабу.

— Пойдем, баба.

— Куда те леший понесет?

— Ребята пришли, ружья у солдат взяли,

не иначе и нам итить.

— О! И то итить надо!

И ушли.

Узнал костинский поп, что на Оксановскую

заимку к Ивану Язеву часто наезжают воору-

женные люди. Решил, что кроме большевиков

быть некому. Сообщил в районную милицию.

Нагрянули на Оксановскую заимку с обы-

ском, найти никого не нашли, а Ивана Язева

с собой увезли.

Как-то к ночи перед домом костинского

попа остановилась ямщицкая пара. Вошел

солдат с ружьем.

— Батюшка, начальник районной милиции

едет, переночевать просится.

Костинский поп —хлебосол. Сам выбежал

просить.

— Пожалуйста, пожалуйста, сделайте одол-

жение!

Начальник милиции высокий, плечистый, с

курчавой черной бородой, попу понравился.

— А мы, батюшка, вчера большевицкую

банду сцапали.

— Господь милосердный, да что вы!

— И самого главаря большевицкого —

Петрухина.

— Слава тебе, господи!

Поп перекрестился.

— Завтра господу богу молебен благо-

дарственный отслужу! У нас тут, господин

начальник, которых пощупать бы надо. Боль-

шевики.

— Да что вы? II у вас есть?

— Полсела прямо.

Начальник позевнул.

— Ну, ничего, батюшка, доберемся до всех.

Петрухина поймали, а остальных переловить —

плюнуть.

Ночью начальник милиции оделся по-до-

рожному и прошел к попу в комнату. По-

трогал попа за ногу.

— Ну-ка, батя, вставай!

— Что такое? Вы собрались уже? Куда

так рано?

— Служи, поп, панихиду.

— Какую панихиду? В чем дело?

— По себе панихиду. Я — Петрухин! -

Словно ветром сдунуло попа с кровати.

Бросился в ноги Петрухину. Рыдал, цело-

вал сапоги.

— Пожалей! Сдуру болтал! Век не буду!

Петрухин молча поднял револьвер, вы-

стрелил и, не оглядываясь, вышел на улицу.

У ворот стояла ямщицкая пара.

ГЛАВА VII.

КУРЬЕР.

Долгими октябрьскими вечерами, когда Ми-

ша ложился спать, обе женщины, —мать

Веры, Анна Ивановна, и Наташа Киселева, —

тихо разговаривали. Старушка вспоминала о

Вере, Наташа рассказывала про Дмитрия.

Читали газету, долго останавливались на

известиях о России. Хотелось отделить правду

от лжи. Газета задыхалась от злобы на боль-

шевиков и Болыневизию. рассказывала про

них ужасы, и думалось, что правды в ее сло-

вах не найти. Раз попалось объявление:

КУРЬЕР принимает для доставки во все

города Советской России письма, по же-

ланию, с обратным ответом.

Написать бы. Но куда? Петрухин доста-

вил точные сведения, что Дмитрий успел

отступить в Россию, по Россия велика; где

искать Дмитрия? Написать в комитет пар-

тии, но какой курьер согласится доставить

такое письмо?

— Нет ли, Наташа, в России родственников

Дмитрия? Может быть, можно им написать?

Наташа подумала.

— Есть, есть. В Москве двоюродный

брат Дмитрия.

—■ Ну, вот, ему и напиши. Может быть,

Дмитрий у него и живет.

Долго раздумывала, прежде чем написать.

Добросовестный ли человек курьер, доста-

вит ли письмо? Вдруг его арестуют или до-

рогой убьют. Прочитают письмо, доберутся

до нее, опять контр-разведка...

Наконец, решилась, написала письмо и по

указанному адресу пошла к курьеру.

Дует ветер. Идет поземка.

По снежному полю напрямик идут двое.

Высокий плотный человек в заячьем треухе,

барнаулке и длинных пимах. Через плечо у

высокого кожаная сумка. Рядом мелким ша-

гом торопится солдат в шинели английского

образца, с ружьем.

На взгорье остановились. Солдат показал

вдаль рукой.

— Видишь, вон кустики. Как к кустикам

спустишься, тут тебе будет полевее долок.

Так ты долом-то, долом-то прямо к деревне

и выйдешь. Там тебе и будет Расея.

Человек в барнаулке вынул бумажник,

отсчитал пачку денег и протянул солдату.

— Спасибо тебе, земляк. Держи!

Солдат взял деньги, отвернул полу ши-

нели и сунул их в карман штанов.

— Счастливого пути!

— Спасибо, земляк!

Высокий повернулся и пошел. Солдат

опустился на колени, вскинул ружье.

Грянул выстрел.

Высокий ткнулся ничком в снег.

Солдат постоял немного, подошел к уби-

тому, повернул его лицом вверх. Открыл

кожаную сумку, вытряхнул содержимое на

снег. Ничего, кроме писем, не было. Рас-

стегнул барнаулку, нащупал на груди бумаж-

ник, сунул себе за пазуху. Оглянулся кругом

и быстро зашагал назад.

Дул ветер. Шла поземка.

ГЛАВА VIII.

В ОБРАТНЫЙ ПУТЬ.

Дмитрий Киселев вышел из штаба ар-

мии радостно взволнованный. Поручение

перейти фронт, зайти в тыл колчаковским

войскам и начать работу в Сибири дано ему.

Дмитрий хорошо знает Сибирь. К опас-

ностям привык и их не боится. Рисковать

зря не будет. Товарищи учли эти качества

в нем и потому именно ему поручили это

опасное и ответственное дело...

Знают также товарищи из штаба и то,

что у Дмитрия в Сибири осталась жена с

ребенком.

Что-то с ними? Полгода никаких изве-

стий. Бедная Наташа, бедный маленький

Мишка! Каково - то тебе без твоего па-

пульки?

Кто-то неведомый, непрошеный грубой

жесткой рукой схватил за сердце, сдавил,

скомкал. Глубокой бороздой прошла попереч-

ная складка на лбу, скорбью сдвинуло брови.

Тряхнул головой, подавил тяжелый вздох,

прогнал навалившиеся стопудовой тяжестью

думы.

— Ничего, скоро увижу.

Пройти через фронт большого труда не

составит. В Сибири его не узнают. Там он

носил густую курчавую бороду, теперь у

него бритое актерское лицо. Глубокие

складки на лбу и на щеках у рта, — словно

грим наложен, —дополняют сходство.

Да, дело опасное. Впереди, может быть,

смерть. Положим, смерть не страшна, к смерти

привык, каждый день с ней лицом к лицу.

Но может быть хуже. Попадешься, будут

издеваться, мучить. Белые совсем озверели.

Да, дело опасное. Надо предусмотреть

каждую мелочь, продумать все до мельчай-

шей подробности.

Утром зашел в мастерскую. Заказал че-

модан с двойным дном и двойными стен-

ками. В штабе получил паспортную книжку

на имя крестьянина Саратовской губернии

Ивана Петровича Мурыгина, по профессии

учителя.

— Будьте спокойны, товарищ Киселев,

книжка самая настоящая.

Улыбнулся, спрятал книжку в карман.

Еще надо документ получить. Зашел к на-

чальнику штаба. Начальник, — Никита Ивано-

вич,— высокий, широкоплечий, с коротко

стрижеными волосами на большой круглой

голове.

— Вот вам, товарищ Дмитрий, доку-

мент.

Протянул маленькую шелковую полоску.

Два вершка в длину, вершок в ширину.

Буквы, словно зерна маковые нанизаны, гла-

зом не рассмотреть. В углу печать с копей-

ку, нарочно на этот случай изготовленная.

Никита Иванович полушутя, полусерьезно

улыбается.

— Дальше прячьте. Документ может

оказаться для вас смертным приговором.

— Знаю. У меня место есть такое, в

старое время даже жандармы редко туда

заглядывали, век ищи, не найдешь!

— А это, вот, вам в Сибири пригодится.

Никита Иванович вынул из стола не-