Она положила на кровать свое золотое платье и уже заранее радовалась, предвосхищая действие бомбы, которую приготовила для гостей этого вечера.

Кончита сообщит, конечно, что служба заказов уже привезла все, хотя и не важно, что сегодня будут подавать на стол. Никто не станет думать о наслаждении едой, когда она взорвет бомбу.

Ожидая увидеть свою служанку, Маги обернулась к двери и замерла. В спальню входил улыбающийся таракан.

— Дорогая! Наипрекраснейшая из прекрасных! — Алекс приближался к Маги, широко раскинув руки. Его лицо озаряла улыбка, зеленые глаза сияли и были еще зеленей, чем обычно, а светлые волосы делали его значительно моложе тридцати. Сегодня Маги дала бы ему только три года. Недоразвитый трехлетка.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она ледяным тоном и неловко уклонилась от него. — Я же сказала тебе после представления, что не хочу тебя больше видеть. До скончания века!

— Конечно, сахарный кусочек. — Алекс знал, что Маги не переносит, когда ее так называют. — Но эта вечность продлилась только до сегодняшнего вечера, до семи часов. Ты пригласила меня к семи, или ты забыла эту договоренность, как текст?

Маги остановилась перед шкафом, выпрямилась и медленно обернулась. Она была не очень высокая, а босые ноги не добавляли величия ее осанке, но она, по крайней мере, постаралась держаться, как подобает даме.

— Алекс, в этот раз ты зашел слишком далеко.

— Могу ли я вообще зайти слишком далеко, когда речь идет о моем сахарном кусочке? — Он весело ухмылялся.

— Во-первых, прекрати называть меня так. Во-вторых, я пригласила тебя не потому, что хотела бы видеть на своем приеме в качестве любимого гостя. В-третьих, я пригласила тебя не потому, что что-то в тебе притягивает меня. — Она презрительно посмотрела на его коренастую сильную фигуру. — Ты меня не волнуешь. — Сейчас это была правда, и Маги удивилась.

Алекс посмотрел на себя, чтобы выяснить, что же в нем так изменилось.

— Вчера утром ты…

— Вчера утром ты не совал мне в рот маринованный огурец! — бушевала Маги.

Алекс засунул руки в карманы брюк и, раскачиваясь с пятки на носок, довольно рассмеялся.

— Нет, вчера утром я ничего не делал с огурцом, это так.

Маги оторопела, подумала и рассердилась еще больше. Ну, она ему еще покажет. Она уже давно не использовала свои сценические приемы, выясняя отношения с Алексом, и вот она подошла к нему с мягкой соблазнительной улыбкой на устах. Ее небесно-голубые глаза излучали нежность.

Алекс молниеносно сменил насмешливую ухмылку на такую же нежную улыбку и протянул руки навстречу Маги. Он хотел погладить ее слегка растрепавшиеся локоны, но она остановилась на безопасном расстоянии, и его рука повисла в воздухе, а что-то в ее голубых глазах насторожило его и не позволило сделать решающий шаг.

— Алекс, дорогой, — нежно мурлыкала Маги. — Ты прав, вчера утром ты ничего не делал с маринованным огурчиком… — Она сладострастно вздохнула и закончила стальным голосом: — Единственное различие заключается в том, что предмет, которым ты что-то делал, не зеленый! — Голос Маги стал угрожающе низким. — Два года мы вместе на сцене, и тебе известно, что я прирожденная актриса. Известно тебе это или нет?

Алекс снова засунул руки в карманы и начал раскачиваться. Он знал, когда начинает приближаться гроза, а сейчас все говорило о сильном шторме.

— Конечно, я знаю…

— Прекрасно! — Маги удовлетворенно кивнула, но голос ее оставался сдержанным и твердым. — Я терпела твое шутовство на сцене, но то, что ты выкинул вчера, было уж слишком. Выражаясь возвышенно, ты загубил мою лучшую сцену! И вместо того чтобы прийти с повинной к назначенному времени, ты являешься уже в пять!

— Ты же часто упрекала меня в непунктуальности.

— Не уклоняйся от темы! — Маги вскинула брови. — Я пригласила тебя и Генри ровно на семь часов, и если я говорю семь, то…

Блеск ее глаз насторожил Алекса.

— Генри? Ты имеешь в виду Генри Мортимера?

— Моего адвоката, агента и постановщика «Роз и поцелуев». Ну?

Это «ну» Алексу совсем не понравилось.

— Я уже здесь, и вообще…

— И вообще ты сейчас отдашь мне ключ от пентхауза! — Маги властно протянула руку.

Внутренний голос сказал Алексу, что надо подчиниться и отдать ключ.

— Дорогая, сахар… я думаю, Маги, я…

Маги повернулась к одному из шкафов и вытащила золотистого цвета штанишки. Бюстгальтер она — почти как всегда — решила не надевать. Темно-коричневые чулки с золотым продольным швом и золотые лодочки с шумом полетели на кровать к золотому платью.

Маги пропустила мимо ушей язвительный свист Алекса.

— Ты сгораешь от любопытства узнать, почему Генри Мортимер приглашен вместе с тобой, — сказала она.

— Нет.

Маги ощутила беспокойство.

— Твое преждевременное появление сбило меня с ритма, — пожаловалась она ему. — Это как на сцене. Ни один жест не должен быть раньше или позже.

— Что же я, жест, что мое появление так помешало тебе? — спросил Алекс и медленно стал подкрадываться к Маги сзади.

— Нет, — возразила она и покачала головой. — Да, ты жест. Бывают хорошие и плохие жесты. — Ее тон не оставлял сомнений, к какому сорту жестов она его относила.

Вздохнув, он остановился.

— Итак, я горю желанием узнать, почему ты пригласила Генри Мортимера вместе со мной. Откровенно говоря, я только поэтому и пришел раньше. Я провел день очень беспокойно и все время спрашивал себя, почему же ты пригласила Мортимера и меня к семи часам.

— Ты врешь, — сказала ему Маги прямо в лицо. — Ты никогда бы не пришел из-за этого раньше уже потому, что ты не знал, что Мортимер тоже приглашен…

— Конечно, — Алекс снова засмеялся. — Я просто хотел обнять тебя, бросить на кровать и любить.

— Алекс! — Маги схватила свои лодочки, и они чуть не полетели в него. — Алекс, как ты смеешь выражаться так вульгарно?

Он сладострастно улыбался.

— Разве мы не делали это часто, собственно говоря, постоянно? Как только я здесь появлялся, я хватал тебя и…

— Не сегодня вечером! — Маги держала туфельку в руке. — Не сегодня, когда я пригласила тебя вместе с Генри Мортимером.

— Почему нет? Мне что же, наброситься на Генри сегодня вечером? Или ты хочешь наброситься на него?

— Ты никогда не можешь быть серьезным?

Алекс пожал плечами.

— А зачем? Жизнь так коротка, что…

— Чтобы портить ее серьезными вещами, — закончила она.

— Откуда ты знаешь, что я хотел сказать?

— Алекс, ты уже два года говоришь одно и то же. — Маги решила больше не поддаваться на провокации. — Сейчас я пойду в душ, а ты…

— И я тоже. — Он молниеносно сбросил пиджак и вытащил из брюк рубашку.

— Нет! — вспылила Маги и понизила голос. — В душе ты мне не нужен. Запомни это.

Алекс уже расстегнул брюки, и они соскользнули по его сильным ногам; он продолжал расстегивать рубаху.

— А почему нет? Мы можем любить друг друга в душе или потом в кровати…

Маги подавила в себе возбуждение, и это ей удалось, поскольку ее разозлила его наглость. Злость убивает эротику надежнее, чем все имеющиеся в продаже яды уничтожают тараканов. На чем она остановилась?..

Маги старалась выглядеть как можно строже и недоступнее. Ее голубые глаза излучали ледяной блеск.

— Тебе когда-нибудь приходило в голову, что ты заходишь слишком далеко со своими глупыми шутками? Я не могу серьезно относиться к человеку, который так забывается на сцене.

Его руки запутались в пуговицах рубахи, брюки были спущены.

— Не устраивай представления из-за одного огурчика.

— Ах, нет, я должна, наверное, с нетерпением ждать второго огурца? — Маги пригладила растрепанные кудри. — А сейчас мне надо подготовиться к приему, — объявила она и неопределенно показала на свое частично оголенное тело. — Одевайся или сиди раздетый в комнате, мне все равно.

Она развернулась и направилась в ванную. Алекс сделал попытку остановить ее, но болтающиеся у лодыжек брюки помешали ему. Он замахал руками, чтобы с первым же шагом не потерять равновесие, смирившись, остановился и опустил руки.