Мы начнем поить вас водой из того места, откуда вы по легенде родом. Там она очень плохая. Постепенно ваша сопротивляемость будет расти. Воду будем менять по мере приближения к Москве. Она будет с запада и с востока, с севера и с юга. Когда ваша сопротивляемость станет достаточно высока, переведем вас на московскую воду. Когда привыкаешь к худшему, лучшее переносится легко.

— А почему не наоборот? Почему не начать с воды почище, она ведь все равно хуже нашей, и постепенно ухудшать качество?

— Конечно, это разумнее — если бы было время, но его нет. Думаю, в основном вы справитесь, может быть, пара-другая неприятных дней… Начнем?

Бьюли включил два больших фильтра. Когда набралось около двухсот литров чистой воды, он разлил ее в десять двадцатилитровых канистр.

— Начнем с вас? — Профессор просмотрел бутыли с образцами воды и выбрал две. Он ознакомился с их составом и направился в лабораторию, откуда вернулся с подносом, уставленным химикатами. Строго в соответствии с составом одной бутыли он добавил необходимые химикаты в первую канистру и дождался их полного растворения. Затем налил Роуну большой стакан.

— Конечно, до настоящей далеко, но сработает, — извиняющимся тоном произнес он.

Роун залпом выпил. Вода как вода, никакой разницы.

— А теперь в постель. Больше ничего не пить. Утром будет ясно, какой у вас иммунитет.

Роуну стало ясно уже ночью.

В 6.30 на следующее утро Роун спустился в столовую, его все еще тошнило. Разбойник, Уорд, Ханис, Би Эй, Ти И, или Фокусник, и профессор Бьюли уже сидели за столом. Вместе с ними за столом сидели еще пятеро незнакомцев. Разбойник быстро представил их: Часовщик Ден, Священник, Гробовщик, Печатник и Ригель. Роуну в его состоянии трудно было запомнить их клички. При виде своего завтрака на тарелке ему стало еще хуже. Одна засохшая рыбка и два корнеплода, ни ножа, ни вилки, ни ложки, ни сока, ни кофе — только сухая рыбка и овощи.

— А теперь, господа, приступим, — начал Бьюли. — Ваш первый домашний завтрак из России. Перед собой вы видите продукты из той части СССР, откуда вы родом. Вода в ваших стаканах, для тех, кому она положена, тоже соответствует местности. Выпейте ее после завтрака. Русские не пьют воду за завтраком. У кого-то из вас пиво, у кого-то вино или молоко. Столовые приборы не у всех. Если у вас есть вилка, возьмите ее в левую руку. Русские едят по-европейски, за исключением областей, которые нас в данное время не интересуют. Итак, делайте, как я.

Кукольник показывал, как едят в разных частях страны. Он показал, как есть, не пользуясь столовыми приборами, взял с тарелки рыбку, откусил голову и проглотил ее. Рыбу он жевал, как ребенок жует жвачку.

До конца завтрака Роун так и не смог заставить себя откусить рыбу второй раз. Затем они перешли в соседнее помещение, где их ждал кофе по-русски. Разбойник встал и поздоровался с каждым. Он объяснил, для чего их всех собрали вместе.

— План предусматривает три фазы: «Подготовка», «Внутренние действия», «Внешние действия». Вы все примете участие в «Подготовке» и «Внутренних действиях», и только часть из вас — во «Внешних». Не потому что кто-то хуже, просто таковы обстоятельства. Вы все классные специалисты, но нам еще надо уточнить план, чтобы определить, какие именно специалисты понадобятся. В целях безопасности никто из вас не будет знать цели операции до самой последней минуты. Знание или незнание этой цели ни в коем случае не означает, что вас выбрали или отвергли.

Затем заговорил Уорд. Он рассказал об оплате. Каждый из присутствующих получит сразу сто двадцать пять тысяч долларов. Те, кто примет участие в операции, получат еще столько же за риск, если выполнят задание. Есть вероятность найти в ходе операции тайник с миллионом долларов. Их разделят между участниками операции. Задание очень опасное и вернутся, возможно, не все.

— Если не все вернутся, плату за риск и этот миллион делим как обычно? — спросил Священник.

— Решайте сами, — ответил Уорд.

— Я считаю, будем делить как всегда, — высказался Гробовщик.

— «Как обычно», — объяснил Уорд Роуну и Би Эй, — значит, что все сверх первой выплаты делится между оставшимися в живых. Они сами решают, делиться ли с теми, кто не принимал участие в операции и с родственниками тех, кто не вернутся.

— Это суеверие, конечно, — добавил Ханис, — но мы считаем так лучше всего.

Уорд предложил голосовать. Восемь мужчин проголосовали за то, что оставшиеся в живых получат все деньги. Роун и Би Эй присоединились к ним.

Дальше Уорд объяснил суть «Внутренних действий». Здание Фонда будет обслуживать персонал, который прибудет завтра. Здание, где они находятся сейчас, будет служить укрытием. Здесь будут только участники операции и специалисты Фонда, которые могут понадобиться. Здание Фонда остается официальным прикрытием. Вся подготовка к операции перемещается в заднее здание.

— Сколько человек прибудет завтра? — поинтересовался Гробовщик.

— Шестьдесят пять, — ответил Уорд.

— Они знают, чем мы занимаемся? — спросил Часовщик Ден, коротышка не более полутора метров ростом. На шее у него был шелковый голубой аскотский галстук, такого же цвета платок торчал из нагрудного кармана дорогого твидового пиджака. На нем были темные кашемировые брюки и замшевые туфли. Волосы его были совсем седые, а лицо круглое и красное.

«Ему бы еще бородку, — подумал Роун, — и вылитый Санта-Клаус».

— Приедут из разных организаций, но все из разведки. Они знают, что выполняют секретное задание, больше ничего.

— Но ведь все, кто будет работать в лабораториях и на спецучастках, догадаются, что происходит, — заметил Священник.

— Это правда, — согласился Уорд. — Но мы это предусмотрели. Во-первых, штат достаточно большой, каждый будет работать только на своем участке, и, во-вторых, им будет запрещено отлучаться поодиночке.

— Пока мы здесь, этого хватит, а когда начнется операция? — не успокаивался Священник.

— Они все добровольцы и согласились на карантин, пока мы не вернемся, или пока нас не поймают.

Подготовка должна была начаться со следующего утра. Роун провел день, принимая все поступающее оборудование и помогая Печатнику наладить сверхсовременный печатный цех. Они составляли список полученной из России разнообразной бумаги для паспортов, денег, официальных документов. Привезли даже русские чернила.

Вечером Ханис и Роун помогли Би Эй распаковать и составить опись пяти телевизионных камер, десяти телевизоров и еще очень многого оборудования для съемок и просмотра. Просматривая товарные чеки, Роун встретил чек на два грузовика прозрачного пластика, стоимостью в семьдесят пять тысяч долларов.

Было уже за полночь, когда Роун поднялся в свою комнату на пятом этаже. Он принял душ и уже было лег спать, как вдруг услышал стук в дверь. Он открыл дверь и открыл ее. Вошла Би Эй.

— Что-нибудь случилось? — спросил Роун.

Она молча покачала головой.

— Входи, садись.

Она опять покачала головой и быстрым движением откинула с лица волосы.

— Тогда постой там, — тихо сказал Роун.

— Я еще никогда не уезжала из дома, — быстро сказала она. — Никогда не уезжала и никогда не делала того, что говорил отец. У меня ничего ни с кем не было. Я сказала, что было, но это неправда.

Она повернулась и выбежала из комнаты.

В 6.30 утра Роун съел маленькую тарелку каши. В памятке рядом с тарелкой говорилось, что это напоминает американский готовый завтрак из злаковых хлопьев. Роун так проголодался, что даже кофе показался ему вкусным.

Сразу после завтрака все собрались в подвале, чтобы ознакомиться с планом «Внутренних действий».

Начал Уорд.

— Чтобы выполнить задание, необходимо организовать штаб-квартиру в Москве, она понадобится месяцев на пять, может дольше. Хорошо, если бы там могли разместиться восемь человек. Поскольку вся площадь в Москве на учете, это непросто. Лучше всего найти дом или квартиру, хозяева которых в отъезде. Это обычно высокопоставленные чиновники в заграничных командировках. Мы нашли одного такого… Сейчас он работает в Нью-Йорке. Цель «Внутренних действий» — убедить его пойти на сотрудничество.