В высшей степени блюдя собственное достоинство, Рейли безоговорочно согласился. Мелисса рассказывала ему о своем прошлом с такой болью, что можно было подумать, что прямой ее родней является Лиззи Борден по линии Джека Потрошителя. Но в определенной степени жизнь у нее сложилась еще хуже. Рейли огромного труда стоило подавлять вспышку гнева всякий раз, когда он вспоминал рассказ Мелиссы о своей любвеобильной матери. Мелисса, однако, вовсе не была похожа на свою мать. То, что она ему открыла за эти два часа, было гораздо важнее любого количества апокалиптических откровений.

Она дала ему ключ к самой себе, схему проводов, ведущих к главным контактам. Будучи ребенком, она стала свидетелем того, как взрослые предают друг друга во имя любви, и тогда она стала ассоциировать любовь с потерями. Если бы он смог доказать ей, что любовь способна длиться долго, то она, возможно, поверила бы в то, что у них есть будущее.

И когда лошади, цокая копытами, въехали на конюшенный двор, в поле зрения Рейли попали Реджи и Хелена, стоящие у входа в стойла. Они выглядели, как «вещественное доказательство номер один». Склонив друг к другу головы, сплетя руки, они обговаривали все аспекты будущего брака Реджи уже предупредил его об этом.

Рейли соскочил с лошади и помог Авроре сойти со своего пони. Он подозвал грума, и тот отвел пони в стойло. За ними проследовала Аврора.

Мелисса сидела на лошади до тех пор, пока к ней не подошел Рейли. Он потянулся к ее талии; она соскользнула ему в руки. Тела их едва соприкоснулись. Как только Мелисса встала на землю, Рейли опустил руки по швам. Лишь в глазах у них сохранялось обретенное днем счастье, близость, достигнутая благодаря обмену личными тайнами.

— Видишь? — произнес он, показывая на их работодателей, стоявших в обрамлении арочного входа в одно из стойл в дальнем конце конюшни. — Все становится на свои места.

— Нам следует следить за нашими манерами.

— Слово «благоразумие» могло бы стать частью моего полного имени.

— А я так и не знаю твоего личного имени.

У него еще не было случая назвать его ей.

Тут на всю конюшню раздалось резкое эхо громкого женского голоса.

— Не вижу почему вы вдруг решили, что я чувствую себя именно так, — выпалила Хелена.

— Но дорогая… — Последующая часть спокойной реплики Реджи была заглушена нервным топотом и ржанием стоящих в стойлах лошадей. Мелисса и Рейли замерли, не говоря ни слова.

— Не смейте разговаривать со мной подобным тоном, — ответила Хелена.

— Тон тут не при чем, — заявил Реджи, как только он заговорил громче, слова его стали звучать отчетливее. — Это всего лишь ответ на ваше поведение. Если бы вы все время не дерзили, мне незачем было бы делать вам внушение.

— О, Боже! — прошептала Мелисса.

Рейли стиснул зубы. Он понимал, что слова выбраны не к месту. Как мужчина мужчине, он полностью симпатизировал Реджи. Даже на расстоянии он ощутил едва сдерживаемое отчаяние в голосе мужчины, теряющего мечту всей своей жизни. Логика не является богиней любви. Следуя ей, Реджи добился только того, что отдалял от себя любимую женщину все дальше и дальше.

— Возможно, «внушение» не совсем верное слово, — подчеркнул он, поспешно кутаясь в мантию чопорной корректности, в которую он прятался в момент прибытия Хелены. — Мне, скорее, хотелось бы сказать…

— Лучше ничего не говорите!

Мелисса вздрогнула, как от удара, когда хлыст Хелены со свистом разрезал воздух.

С сильным акцентом она подкрепила свои жест словами:

— Я не выйду замуж за мужчину, который стремится мною управлять. В моей жизни уже были двое таких мужчин: один из них принц, который думал удержать меня титулом, другой пытался купить меня миллиардами и триллионами. Мне до всего этого нет дела. Я хочу, чтобы меня любили, а не владели мною. Я не позволю, чтобы меня, как личность, не принимали в расчет!

— Но, дорогая, вы же слетели с тормозов…

— Ха! Я покажу вам, что такое летать! Рейли! Где тут этот пилот? Мы вылетаем в Хитроу незамедлительно! Аврора! Мелисса! — Хелена, как ветер, вылетела из конюшни и понеслась к дому. Реджи нервно засеменил вслед.

Пыль улеглась. Мелисса и Рейли онемели. Лошади в стойлах били копытами. Грум тихо присвистнул, покачивая головой, в то время, как расседлывал последнюю из лошадей.

— Где Аврора? — спокойно спросила Мелисса. — Мне надо отыскать Аврору.

Рейли ухватил ее за запястье. Она резко обернулась, глаза у нее сверкали.

— Если она слышала…

Рейли кивнул в сторону дальних стойл.

Из стойла, отделенного двумя другими стойлами от места схватки Хелены и Реджи, вышла Аврора, обходя своего пони со спины, со скребницей в одной руке и шлемом в другой. В гробовом молчании она искала взглядом свою нянюшку.

Мелисса подбежала к ней и заключила в объятия.

— Все будет хорошо, куколка.

— Но мне тут так понравилось, — прошептала Аврора, прижавшись мокрой щечкой к щеке Мелиссы.

— Мне тоже, милая. Мне тоже.

Живот у Рейли свело, а ладони сжались в кулаки.

— Они договорятся, девочка моя. Взрослые иногда спорят.

— Мама никогда не извиняется.

— Какая разница, если они любят друг друга, — настаивал Рейли. — Они найдут решение, если любят…

— А если нет?

Он невидящим взглядом поглядел на Мелиссу.

— Если нет, то это еще не означает, что его не можем найти мы.

Мелисса выпрямилась, держа в руке тоненькую ручку Авроры.

— Если Хелена уедет, я вынуждена буду последовать за ней.

— Она же тобою не владеет.

Мелисса нежно улыбнулась ему, покачивая головой, словно смахивая блестящие в глазах слезы.

— К сожалению, ты тоже, Рейли. Прости меня.

Она вывела девочку за пределы конюшни, разговаривая с нею вполголоса, и поспешно направилась вместе с ней к дому.

Это опять произошло: он влюбился в женщину, которая не может стать его женщиной, и все потому, что он решил завоевать женщину, которую совсем не знал.

Рейли выбрал окольный путь к дому, так как ему было нужно время подумать. Он не был согласен с Мелиссой, ибо их жизни вовсе не находились в чужих руках. Жизнь была слишком коротка, чтобы сдаваться без боя. Единственный вопрос заключался в том, с кем следует вести бой.

Сдержанно-резко Рейли распахнул занавеси спальни. Было четыре часа дня, время послеполуденного чая на всей территории бывшей Британской империи. Самое время поговорить с его сиятельством.

— Я здесь, — пробормотал Реджи, вдавившись в кресло с высокой спинкой. В одной руке у него был стаканчик бренди, в другой — полупустая бутылка. — Она уехала?

— Когда я в последний раз видел графиню, она находилась в библиотеке, сэр. — Хелена спорила с поджавшей губки Мелиссой. Но подслушивать было некогда, у Рейли была масса дел поважнее. — Я позвонил в местный аэропорт. Вертолет будет готов только завтра утром. Из-за планово-профилактических работ двигатель в данный момент разобран.

— Из-за планово-профилактических работ? Но вы же никому из посторонних не доверяете эту машину.

— Всегда бывает первый раз, сэр.

Последовала долгая пауза.

— Вы ведь не трактуете истину слишком широко, верно, Рейли?

— Все до первого раза, — пробормотал Рейли себе под нос. Он забрал пляшущую бутылку из рук Реджи и со стуком поставил на ближний столик. С точки зрения Рейли, эмоциональный удар лишил его сиятельство равновесия в гораздо большей степени, чем бренди.

— Вы не смеете сдаваться, сэр.

— Не вижу, чтоб у меня был выбор, старина.

— Извинитесь. — От старшинского рыка Рейли на лице у Реджи появилась легкая тень удивления.

— Извиниться? Черт побери, да ведь я же не сделал ничего плохого.

— Так сделаете, сэр, если позволите графине уехать. Я еще никогда не видел ваше сиятельство столь… столь чертовски счастливым, если вы простите мне подобное выражение. Мне противно было бы наблюдать, как все это сгинет понапрасну.