много французов таковых, которые носят полосатые бантики2

на шляпах и их весьма уважают. Впрочем соблюдается тишина

и по наружности против русских ничего незаметно, а опасной

болезни не слышно, но свидетельство российского министра

значит — еще оная не прекратилась, более сего к объявлению ни

об чем он не сведущ,

По дошедшим к нам сведениям, что французы вводят эскадру

в Белое море *, и как прямого их намерения еще неизвестно, то

повелеваем вам иметь всевозможную предосторожность, а вам

с тою эскадрою, которую повелено уже было от нас вооружить,

выйти в море и занять крейсерством от Севастополя до Одессы,

прикрывая все берега свои, буде французская эскадра

покусилась бы войти в Черное море2. При том должны быть всегда

в таком положении, чтобы в бури могли иметь убежище в своих

портах и не подвергать эскадру опасности, разве в таком

случае, когда услышите, что уже вошли в Черное море французы,

или узнаете каковое либо на берега наши покушение.

Господин вице-адмирал и кавалер Ушаков дал повеление

Конторе Севастопольского порта от 8-го числа минувшего марта

вооружать назначенные к походу суда. Сие учинено им без

предварительного о том отношения его с Конторою и с главным

командиром адмиралом и кавалером Мордвиновым, а от 15-го

уже числа марта донесено им, господином вице-адмиралом,

Конторе сей, что суда вооружением с поспешностию приготовляются,

и требовал укомплектовать оные служителями, наипаче

недостающими в Севастополе солдатской команды, и прибавить

артиллерийских сверх штатного положения. По исследовании ж

причин, почему г. вице-адмирал Ушаков приступил к столь

раннему и скоропостижному вооружению, не предварив об оном

и отношением своим по команде, прислал он, г. вице-адмирал,

на имя главного командира рапорт, в коем и возлагает всю

винность на г. адмирала Мордвинова по поводу предписаний

его к нему, якобы в двояком смысле последовавших. Но, по

объявлению главного командира, содержание первого ордера его

по сему предмету к г. вице-адмиралу Ушакову заключалось

в том, что при оном препровождена копия с высочайшего

рескрипта и письма, писаннаго г. вице-президентом

Адмиралтейств-Коллегий и кавалером Иваном Логиновичем Голенище-

вым-Кутузовым о приготовлении флотов, а во втором ордере

предписано было ему, г. вице-адмиралу, ожидать назначеннаго

времени к вооружению.

Сии два ордера, помянутый рапорт г. вице-адмирала Ушакова

и повеление его, Севастопольской конторе данное, при сем

прилагаются в точных копиях !.

И хотя г. вице-адмирал пишет в том рапорте, что он

словесно приказал конторе Севастопольской производить

служителям с начала вооружения судов не морской, а сухопутный

провиант, однако словесное приказание не может быть в отмену

узаконения, которым определено давать провиант морской со

дня вооружения. Л судя по таковому раннему вооружению,

в котором по обстоятельствам здешняго края и не настояло ни

малейшей нужды, знатное количество морского провианта с

начала вооружения должно быть употреблено бесполезно и чрез

то может недостать следующего на всю кампанию. Как же

служители будут требовать отпуску морского провианта в силу

узаконения, а офицеры порционов, контора же сия располагала

и расчисление делала в заготовлении того провианта о

вооружении флота к маю месяцу, для того, представляя сии

обстоятельства на благоусмотрение Государственной Адмиралтейств-

Коллегий, просит повеления, с котораго числа отпущать следует

морской провиант служителям.

Какие ж именно суда корабельного флота в кампанию

назначены и все уже вооружением почти окончены были по 22-е число

марта — представляется ведомость.

Что принадлежит до требуемаго г. вице-адмиралом

укомплектования судов недостающими в Севастополе служителями

и артиллерийскими сверх штатнаго положения, то сие требование

его Контора находит излишним, и служителей в Севастополе

есть достаточно, а укомплектование должно быть по положению

штатному,

Поданный ко мне через эскадру от командующего судна

«Полоцк» флота лейтенанта Тизенгаузена рапорт о продаже

при Севастополе торгующими свежих мяс от весьма нездорового

скота даже не токмо вредного, но и с виду мерзительного,

копию при сем препровождаю. В возвращение от сего могущего

произойти служителям да и прочим обывателям в здоровье

вреда, предлагаю приказать сделать надлежащее рассмотрение

запретить, дабы торговцы отнюдь не осмеливались и не

дерзали таковых скверных и вредных здоровью мяс продавать.

Я многократно начальству об оном доносил, мою и всей команды

жалобу и магистрату сообщал с ясными подробностями, но и по

сие время таковое же злоупотребление от продавцов

происходит, о чем также в вышнее начальство представить не премину

и просить буду удовлетворения за слабое смотрение магистрата?

которой долженствует продавцов установить в продаже мяс во

всяком порядке.

Во исполнение высочайшего вашего императорского

величества именного повеления, минувшего февраля от 4-го дня мною

полученного, двенадцать кораблей, включительно в оное число

большие линейные фрегаты, под начальство мое к выходу на

море определенные, означенные в приложенной при сем ведо«

мости, такелажем вооружены и интрюм 1 погрузкою во оных

установлен, также и в крейсерство около крымских берегов че-

тыре судна в потребные места отправлены и находятся при

исполнении своей должности. Морская провизия в привоз и

доставление ожидается из Херсона, а здесь на случай потребности

малое только количество некоторых провизиев находится, потому

и приказал я на вооруженных кораблях и фрегатах служителям

морского провианта в выдачу ныне не производить, а

довольствовать оных сухопутным провиантом. А от господина адмирала

Мордвинова минувшего марта от 16 числа ордером мне

предписано, чтобы назначенные к походу корабли и фрегаты

приуготовить только погрузкою и установлением интрюма и

прочими потребностями, а не вооружать до его особого на то

повеления, разве в таком только случае, когда паче чаяния

предупредительно дойдет к сведению моему какое-либо достоверное

известие о неприязненных со стороны турков покушениях,

тогда и, не ожидая другого повеления, вооружить. А в первом

его ж господина адмирала Мордвинова февраля от 15 дня

ордере для сведения и лутчего по зависящим от меня частям

руководства с именного вашего императорского величества

высочайшего рескрипта февраля от 4-го дня к нему последовавшего

и с письма господина генерал-адъютанта Кушелева, тож февраля

от 1-го дня Адмиралтейств-Коллегий вице-президенту

господину адмиралу Голенищеву-Кутузову приложены точные копии *.

По сходству такового предписания, сходно с высочайшим вашего

императорского величества от 4 числа февраля именным

повелением, означенные корабли и фрегаты мною вооружены, но как

последним господина адмирала Мордвинова повелением

предписано мне вооружением обождать, потому дальнейшими

выполнениями оным повелением я приостановлен. А по мнению

моему полагал я, сходно с высочайшим вашим повелением,

должно быть к выходу на море во всякой готовности, дабы на

случай каких-либо обстоятельств приуготовлениями тогда не