Волоски на груди Уилла потирали ее чувствительные соски. Охваченная новыми ощущениями, Лена позабыла о времени и приличиях. Своими осторожными поцелуями она вызвала в нем безрассудный голод. Прильнув к Уиллу, ласкала его языком. Затем, застонав, повела плечами, высвободила руки и обхватила его за шею.

Член Уилла был огромным и твердым. Вервульфен прикусил ее губу, затем подбородок, припал к горлу. Лена откинула голову назад и застонала.

– Бож, ты такая чертовски вкусная, – прорычал Уилл.

Выгнув спину, Лена зарылась руками в его шелковистые волосы. Он ласкал ее грудь, задевая зубами нежный сосок. Лена открыла глаза, невольно ерзая на бедрах вервульфена. Так хорошо. Страсть пронеслась по ней, вонзая когти в живот и ниже… Лена не могла остановиться. Ее тело будто принадлежало кому-то другому. Распутному существу, погрязшему в жарких желаниях. Приподняв грудь, которую он сосал, Лена провела ноготками по плечам Уилла и сжала влажные пряди, пока его рот доводил до грани ее тело.

Посмотрев ей в глаза диким янтарным взглядом, Уилл принялся ласкать нежную кожу, царапая зубами гладкий изгиб плеча. Волоски на его торсе задевали ее грудь. Лена закричала, схватила вервульфена за руку и потянула ее под сорочку. Ей нужно его прикосновение. Хоть что-то.

Уилл прижал ладонь меж ее бедер.

– Не останавливайся, – прошептала Лена, проводя руками по его волосам.

Так близко… Неизвестно, к чему, но если Уилл сейчас остановится, она его убьет.

Что-то загремело в доме, разрушив всю атмосферу. Уилл напрягся и замер.

Лена притянула его лицо к своему.

– Всего лишь автомат, слуги, – прошептала она, снова облизывая его рот и чувствуя вкус крови.

– Лена. – Уилл перехватил ее руки и отстранился. – Лена!

– Не уходи.

– Прости, – прохрипел он полным желания голосом. – Эт была ошибка.

Предвкушение пропало.

– Что?

– Ошибка, – резко повторил Уилл, отодвигая ее руки.

Хуже удара не придумаешь. Лена прижала к груди обрывки ночной сорочки и с отчаянием взглянула на него. Он не может снова с ней так поступить.

Отступив от кровати, Уилл схватил рубашку:

– Мне пора.

Его глаза по-прежнему сияли безумным блеском.

– Уилл, – прошептала Лена. – Не надо уходить. Нас никто не услышит. Никто никогда не узнает…

Он посмотрел на нее взглядом, полным муки.

– Я должен уйти. Извини.

И пропал. В комнату ворвался ветер с дождем, и молния вспышкой осветила стены.

– Че-то гложет? – спросил Блейд и крякнул, когда Уилл еще раз ударил подвесную грушу.

Затем он добавил комбинацию ударов левой-правой-левой, молотя до боли в костяшках.

– Ниче, – фыркнул Уилл, апперкотом отодвинув грушу вместе с Блейдом сантиметров на тридцать.

– Погоди, – задыхаясь, господин поднял руку. – Минутку. Ты тут уже час молотишь. Теперь не все мы круты как прежде.

Уилл пригладил волосы. Он почти не устал и оставался на взводе. Воспоминание о гибком теле Лены отпечаталось на коже. Он полночи промучился с эрекцией, не в силах думать о работе. Вместе с Рипом они патрулировали трущобы по крышам. Наконец друг предложил ему снять шлюху и снова вспомнить об обязанностях. Потом Рип с отвращением ушел.

Никакой женщины. Не следовало приходить к Лене прошлой ночью. Не надо было поддаваться искушению.

Нужно ослабить давление единственным безопасным способом.

– Не хош побороться на ковре?

– Черта с два. – Согнувшись, Блейд уперся руками в колени. – Не знаю, че тя вывело с самого ранья, но я седня буду держаться от твоих кулаков подальше.

Уилл повернулся, схватил полотенце и, ослабив ворот, провел тряпкой по шее, борясь с острым желанием попросить совета у Блейда. У него ведь и так тревог хватало, и меньше всего друг сейчас нуждался в новости, что Уилл едва не обезумел прошлой ночью и чуть не поимел сестру его жены. Разговоры о любопытном письме, найденном у Лены, или об угрозах Колчестера тоже ни к чему.

Противоборство Блейда с Эшелоном никому пользы не принесет.

Господин убрал с глаз светло-коричневые пряди. С каждым днем волосы все темнели, благодаря привитой крови Онории. Уилл нахмурился. Именно к нему Блейд обратился, опасаясь, что скоро станет вампиром; именно Уилл должен был убить друга до того, как это случится. Спасибо Онории, которая сняла с него тяжкий груз, но теперь появилась другая проблема.

Выпрямившись, Блейд вздохнул:

– Не смотри на меня своими чертовыми глазами. Лады. Мож, по-быстрому. Тока помни, эт не я тя обидел.

Уилл сбросил ботинки и ступил на мягкий ковер, кинув рубашку на ближайшее кресло. Блейд тоже снял свою и потер костяшки. Ростом ниже Уилла, господин был стройным, мускулистым и опасно быстрым. Он знал все уловки, а от недавней ножевой раны не осталось и следа. Вирус жажды совершенно его исцелил.

– На этой неделе я тя почти не видел, – сказал Блейд, становясь в стойку.

– Я был занят. – Уилл увернулся от хука справа.

– Кто она? Наскока помню, у тебя девки никада не было.

– Да и щас нет. – Затем уклонился от хитрой комбинации и провел прямой удар, застав Блейда врасплох.

Тот зашатался и стиснул зубы.

– Лады. Давай притворимся, мол, ты просто так вызверился. До такого тока женщина могет довести.

Уилл увернулся от еще одного удара справа, но попался прямо под левый кулак Блейда. Голова дернулась, однако господин лишился прежней силы. Несколько лет назад Блейд почти каждый раз укладывал Уилла на лопатки. Теперь хорошо, если такое случалось раз в месяц.

Уилл встряхнулся и отскочил от удара ногой в лицо. И тут же пошел в атаку, вонзившись плечом в живот Блейда. Оба рухнули на ковер.

Блейд перевернулся, обхватив ногами талию Уилла, а затем наградил его очередным ударом в лицо. Рот затопил вкус крови. Сбросив друга, Уилл вскочил на ноги и утерся.

– Ты двигаешься все медленнее.

Блейд прищурился и атаковал сбоку. Воздух вырвался из легких, и Уилл заворчал, едва разминувшись с вновь занесенным кулаком.

– Достаточно медленно? – прорычал Блейд.

Уилл выпрямился. В ушах шумело.

– Те над перестать пить ее кровь.

В комнате вдруг стало тихо.

– Какого черта ты мелешь? – спросил господин, опуская руки.

Проклиная себя за безрассудный порыв, Уилл покачал головой:

– Да так.

– Неа. Я точно знаю, об чом ты. – Блейд посмотрел на руки, разминая пальцы. – Моя кожа, волосы темнеют. Я слабею. Замедляюсь. – Он со смешком провел ладонями по шевелюре. – Три года назад я б убил за то, шоб стать человеком. Говорят же, бойтесь своих желаний. – Глубоко вздохнув, он признался: – Я беру ее крови ровно стока, шоб Онор ниче не заподозрила. Остальную пью холодной из ледника. Жена считает, мол, уровень вируса достиг дна. – Блейд опустил взгляд. – Ежель в Эшелоне прознают, мы покойники.

Уилл кивнул. Репутация Дьявола Уайтчепела – единственное, что не давало аристократам захватить трущобы. Узнай правящие голубокровные о слабости Блейда, накинулись бы на него, как собачья свора.

– Как давно ты понял?

– Год назад. Када стал избивать тя постоянно, – ответил Уилл.

– Дерьмо. – Блейд повернулся и сошел с матов. – Мож, снова попить обычной крови, шоб поднять уровень. Но как сказать Онор? Она зациклилась на моем исцелении.

Уилл последовал за другом, все еще желая поразмять мышцы. Ему хотелось побороться на ринге до того, как Лена придет на урок – если придет, – но Блейд явно закончил тренировку.

– Не мне давать совет по женщинам.

– Истинная правда, – усмехнулся Блейд и надел рубашку. В отличие от Уилла, кожа господина была сухой. Голубокровный не потел.

– Не переживай об Эшелоне. Ты у нас не единственный голубокровный, еще есть Рип, Чарли. И я. – Уилл взял полотенце.

– И че эшелонцы увидят? Грязнокровного с механической рукой, парнишку, пытающегося справиться с жаждой крови, и зверя, которому место в клетке.

Горькая правда. Уилл перебросил полотенце через шею и сжал концы.