— Отбой, свои, - крикнул им Олег, выходя на линию огня в полный рост.

Я бы так на его месте не решился, мало ли кто в горячке боя выстрелит с перепугу? Но Олег хорошо знал тех ребят, что отстреливались за укрытием, а потому считал, что его сразу узнают. Так и получилось, из-за баррикады высунулся сначала один боец, потом ещё двое, и помахали нам руками, типа проходите к нам. Мы подобрали валяющиеся трофеи, и пошли к баррикаде. Для нас на сегодня бой окончен. Другие группы прочешут ближайшие коридоры, выбив оттуда остатки тех, кто там ещё может прятаться. Однако зная особенную храбрость негров, могу поклясться, что они все уже чистят штаны от дерьма где-то у себя в секторе, в надежде, что мы туда к ним не полезем, хотя заслоны наверняка оставят.

Через двадцать минут все остальные группы собрались у баррикады. Притащили трофеи, в этот раз нам повезло больше - целых двадцать плазмомётов и полсотни копий. Двое допрашивали женщин, те действительно оказались американками. Странно, практически все как одна настоящие красотки, если не считать помятого вида, не иначе из Голливуда их пришельцы украли. Краем уха, ну плохо я понимаю по-английски, слышу что-то про других женщин, которых негры пригнали к нашему краю сектора, и что они слёзно просят их спасти.

Ещё через десять минут к нам подходит командир - высокий мужик Фёдор с рельефной мускулатурой качка, но, тем не менее, хорошо работающей головой, и я уже понимаю, что он нам сейчас будет говорить.

— Ребята, - начал он, - всё понимаю, все устали, две больших атаки за этот день, слава богу, без потерь, но есть одно важное дело.

Мы переглядываемся, все уже догадываются, что это за дело, но лезть ‘негру в задницу’, вот каламбур-то, однако, как-то никому не хочется. Тут мы на своей территории, всё уже знаем, а что творится там, выяснится, когда мы там окажемся, и насколько глубока будет эта ‘задница’, станет ясно только после того, как мы в неё залезем. Хотя сейчас противник нас не ждёт, мы пока ни разу не контратаковали всерьёз, мелкие вылазки не в счёт, на одном эффекте неожиданности далеко не уедешь.

— Так, вот тут примерный план коридоров того края вражеского сектора, - даёт он нам кусок тонкого пластика, который заменяет нам бумагу и запас которого был найден в одной из комнат нашего сектора. - Там есть пара узких мест, и если вы сможете их перекрыть, то мы отвоюем у обезьян целый километр пространства, где потом можно полностью закрыть проходы с той стороны к нам. Из того края к нам в сектор ведут три прохода, так что стоит рискнуть, так мы существенно сократим бреши в нашей обороне. Там сейчас пара-тройка сотен гражданских, американки и француженки, и они будут весьма благосклонны к своим спасителям…

— Бабами на подвиги соблазнять нехорошо…, - кто-то прикололся над командиром из строя.

— Ну, если вам больше нравятся жаренные негритянские задницы, то можете в бой не идти, подберите себе какого-либо свежачка в коридорах и развлекайтесь, пока совсем не остыл, - не растерялся Фёдор.

С ним вообще лучше не шутить, у него самого это получается не хуже чем у Олега, а тот вообще настоящий чемпион по приколам. Кроме меня его шутки никто не может долго терпеть, до мордобоя уже доходило.

Народ дружно заржал, настроение у всех поднялось, и это очень хорошо в нашем деле. Мы стали дружно по очереди рассматривать план, определяя варианты атаки. Времени у нас было не очень много, примерно через два часа в секторах должен быть выключен свет, типа наступает местная ночь, и светло будет только в технических коридорах. Воевать же в темноте, да в чужом секторе, извините, я пас. Мы находим несколько выгодных вариантов для атаки, и если противник не устроит нам какие особые сюрпризы, то шанс успеть до темноты был. И если план, где-то добытый командиром, не врал, то мы вполне сможем закрепиться на новом месте. Ещё через пятнадцать минут мы выступили. Снова разбившись на двойки, мы разобрали направления атаки. Я с Олегом шел в левый край сектора, там, у противника была большая баррикада, но слишком широкий коридор и слабая гравитация, давал нам возможность прорваться через неё с наскока, проскочив по стенам и по потолку. Риск нарваться на сильный заградительный огонь был слишком велик, так что нас прикрывали ещё пара двоек из хороших стрелков. Но если мы сможем пробиться, то у нас получится зайти в тылы другим группам обороняющихся, где и коридоры более узкие и где ребятам придётся идти слишком далеко под огнём врага. Только потерь нам ещё не хватало, да на ночь глядя.

Мы шли без обуви, стараясь не привлечь своим перемещением внимание противника как можно дольше. Вот до нужного нам коридора остаётся десять метров. Я показываю знаками, что пора обуться, и действовать по первому плану. План прост - мы с Олегом бросаемся вперёд, нам нужно проскочить около десяти - пятнадцати метров от того прохода, где мы сейчас находимся до баррикады, а там действовать по обстановке. То есть стрелять во всё чёрное имеющее две руки и две ноги и что ещё движется. Ребята сзади прикроют огнём наш рывок или отход, если ничего не получится. Если случится облом, будет работать план два, то есть долгая и нудная перестрелка, противник подтянет дополнительные силы…, и можно считать план прорыва на этом направлении провалившимся.

Я разбегаюсь в три прыжка, выскакиваю в основной коридор, проскакиваю его и по инерции взлетаю на стену, а затем на потолок. В меня пока никто пока не стреляет, хотя я и вижу какое-то смутное шевеление за баррикадой. Сама баррикада не высокая, метра полтора высотой, сделана наспех из какого-то хлама, даже керамической плиткой не обложена, вот идиоты. Переоценили мы их, ох переоценили. В сторону баррикады начинает активно стрелять наше прикрытие, стараясь не попасть по нам. Успеваю увидеть как один из защитников, едва высунувшись, поймал своё ‘счастье’ и, дымясь, опрокинулся назад. Ещё пять метров, я снова на полу, отталкиваюсь от одной стены к другой, бегу три шага по потолку. Третий раз такое мне уже не повторить, силы почти на исходе, несмотря на низкую гравитацию, но этого уже и не надо. Я проскакиваю за баррикаду, открывая огонь на поражение. ‘Ох, и много же вас тут, черти чернозадые’, я растягиваясь на полу, быстро палю по толпе в максимальном темпе. Негры такой атаки, естественно, не ждали и теперь скорее жарят друг друга, чем пытаются достать меня. Я кладу троих, но там их ещё полтора десятка, суматоха, вызванная моим появлением, перерастает в настоящую панику, которую усиливает появление Олега и огонь из-за баррикады. Уцелевшие после нашего стремительного броска противники пытаются бежать, благо коридор там сворачивает, перекрывая нам линию огня. Мы с Олегом вскакиваем и бросаемся за ними, нельзя, что бы они привели подкрепление или предупредили остальных. Я выскакиваю перекатом за поворот и сразу получаю удар ногой в живот или даже чуть ниже. ‘Чёрт, как же больно’, искры сыплются из глаз, а ведь попали совсем не по ним, но плазму из рук я так и не выпустил. Превозмогая боль, совершаю ещё один перекат, в положении согнувшись пополам и, наконец, вижу, куда я попал. Туда где я только что находился, попадает разряд плазмы, ударяют несколько копий. Передо мной стоит здоровенный как бык нигер. Одни мускулы, шеи не видно, в руках странного вида длинный плазмомёт, которым он пытается достать меня, хотя бить ногами у него получалось лучше. ‘Да, таким уродам оружие только мешает’, про себя думаю я, выскальзывая из-под его потенциального выстрела. Дышать я всё ещё не могу, но вложить все силы в удар ногами по промежности этого борова мой организм оказался способен. Нигер сгибается пополам и заваливается вбок, но в меня снова летят копья из толпы, стоящей чуть дальше. Одно задевает меня по плечу, добавляя мне острой боли.

Тут за поворот выскакивает Олег и открывает беглый огонь по толпе. Вижу, двое упали, но они не бегут, как обычно, наоборот пытаются уворачиваться от разрядов плазмы, и метнуть в нас копья. Меня чуточку отпускает, и я присоединяюсь к стрельбе по быстро движущимся целям. Вскоре стало понятно, почему они не бежали от нас, за их спинами находились ещё двое здоровяков, почти таких же квадратных, как и тот, что до сих пор корчится на полу, и с теми же странными плазмомётами. Да тут у них, оказывается, типа заградотряд был. Побежишь - свои поджарят, не пожалеют. Один здоровяк, пока мы перевариваем увиденное, умудряется выстрелить по нам, вернее в нашу сторону. Ох, и нифига себе зарядик, нестерпимый жар проносится над нами сверху, взрывая тучей керамических брызг стену коридора. Меня обдаёт жаром и снова хорошо достаётся, теперь уже горячих крошек. На мне дымится одежда, но, к счастью, не вспыхивает. Я разряжаю плазмомёт десятком выстрелов и кладу последнего громилу. Смотрю вбок, Олег пытается сбить с себя пламя, это получается у него плохо, из последних сил прыгаю на него, накрывая пламя своим телом, лишая его доступа воздуха. Жарко, больно, меня мутит, перед глазами всё плывёт, я едва удерживаю сознание. И вот тут, наконец, показывается наше подкрепление. Можно немножко расслабиться, растянувшись на полу в виде морской звезды.