– Я прочитала книгу, затем посмотрела видео на YouTube о принятии решений. О том, чтобы стать тем, кем надо, ради других, и до меня дошло, что я не смогу жить той жизнью, о которой мечтала в детстве. Я никогда не сеяла свой овес (в данном случае, наверное, имеется в виду – вела распутный образ жизни), не сходила с ума или что-то такое. Мы никогда не хотели детей или жениться, никто из нас, но мы сделали то, что должны, и ты, Джексон, казалось, процветал. Очевидно, что ты любил быть отцом и мужем, и твоя работа… ты действительно, любил учить. Ты был счастлив. И чем ты был счастливее, тем больше я на тебя злилась.

– Почему? – осведомился я, сомнения душили.

– Потому что я не была счастлива. Клянусь, я любила тебя и Кайлу, но чувствовала, что ты высасываешь из меня жизнь. И чем больше времени проходило, тем меньше меня становилось. Прочитать эту книгу, было все равно, что проснуться после десяти лет комы. Нам дана только одна жизнь, и то, довольно короткая, я понимала, что если не уйду, не разберусь, чего хочу и кем хочу быть, я пропаду.

– Почему ты не сказал мне о своих чувствах? Я бы помог тебе разобраться. Я никогда не хотел, чтобы ты была несчастлива, – умоляюще спросил я, она была права, я был счастлив и не догадывался, что ей плохо.

– Я не знаю, наверное, просто не могла. Мне жаль, что я так сделала, извини, что причинила вам боль, но я нашла то, что искала, Джексон. Я счастлива. Джули попыталась улыбнуться, снова переступила с ноги на ногу, я понял, что она готова закончить разговор, также, как и я, но мне все равно пришлось спросить…

– А, Кайла? Как насчет нашей дочери? Ты не скучаешь по ней? Хочешь ее увидеть? – Я уже смирился, что между нами все кончено, но никак не мог понять, что ей не нужна Кайла.

Джули закусила губу и отвернулась.

– Думаю, так будет лучше…

– Лучше для нее? Расти без матери? – подтолкнул я, мой тон выражал мой гнев и недоверие.

– Мне нечего дать ей сейчас, может быть, когда-нибудь…

Снова подняв руку, я сунул ей манильский конверт.

– Это документы о разводе. Я прошу полной опеки, дом, всего… все, что ты бросила позади. Если ты хочешь бороться со мной за Кайлу, то будем бороться, но если ты хочешь половину дома или что-то из него, мы можем сесть и составить новые документы.

С меня хватит. Злой, с разбитым сердцем за свою дочь, я стремился вернуться к Милли, ее сестрам и моим друзьям. Мне нужно было выпить, руки женщины, в которую я влюблялся, завтра я обниму дочь, пока она не перестанет сомневаться в том, что я люблю ее за двух родителей.

– Мне ничего не надо, – сказала Джули, взяв бумаги.

– Там есть ручка и желтый стикер, рядом с местом, где нужно подписать.

Она кивнула и стала подписывать бумаги.

– Позвони родителям, они ужасно скучают, – сообщил я, наблюдая за ней.

Джули посмотрела на меня, ее глаза загорелись.

– Как они?

– Хреново. Твоя мама худеет, и всегда грустная. Твой отец много времени проводит в гараже. Они оба болеют. Позвони им, Джули.

Она вздохнула и сказала: – Я позвоню.

Я взял подписанные документы и пролистал, убедившись, что все подписано и завизировано в соответствии с указаниями адвоката. Когда меня все удовлетворило, то положил обратно в конверт и в последний раз посмотрел на будущую бывшую жену.

– Если ты вдруг очнешься и поймешь, что тебе ее не хватает, позвони мне, и мы подумаем, как вернуть тебя в жизнь Кайлы. Не пытайся обойти меня и связаться с ней самостоятельно. Мне нужно все знать, нужно сделать все так, как будет лучше для нее.

Джули кивнула, но не ответила, поэтому я сказал: – До свидания, Джули, – и пошел к своей машине.

– Джексон, – позвала она, я оглянулся на незнакомку, посреди тротуара, которая раньше была моей женой. – Я сожалею.

Не говоря ни слова, я отвернулся и сказал Мику, что поеду за ним, в его офис, оставив Хэмптон и Джулию позади.

Глава 31

Милли

МОЕ ПЛАТЬЕ В СТИЛЕ Чарльстон было фиолетовым с огромным количеством бахромы, которое раскачивалось всякий раз, когда я шевелилась. Мне это очень нравилось, наряду с невероятными декорациями, которые придумала наша команда.

Банкетный зал был превращен в подпольный бар, обставленный бочками из-под виски в качестве столов, стенды с фотографиями «их разыскивает полиция», повсюду развешаны запрещающие знаки, и всем пришлось использовать пароль, чтобы войти.

Дрю в платье, похожем на мое, только черного цвета, уже вовсю веселилась, хотя мы пробыли здесь всего около тридцати минут. Луи Армстронг пел на заднем плане, все ели, пили и танцевали. Отлично проводя время.

Но я не могла перестать смотреть на вход и проверять телефон. Я беспокоилась о Джексоне, задаваясь вопросом, поговорил ли он с Джули и как все прошло.

– Все хорошо?

Таша подошла ко мне с напитками в руках и один, отдала мне.

Она выглядела очаровательно сексуально в черном костюме в тонкую полоску, который состоял из камзола, ее завитые, ярко-рыжие волосы, и губы ярко-красного цвета, идеально подходили для этой эпохи.

– Спасибо, – сказал я, принимая стакан. – И да, я в порядке.

– Ничего не слышно от него? – догадалась она.

– Нет, пока еще нет.

– Не волнуйся, он придет, – заверила меня Таша, ее голос был полон уверенности, гораздо большей, чем у меня.

– Знаю, – соврала я.

Переполох у входа, заставил меня оглянуться, я увидела, как вошла пестрая банда. Тай, Ребекка, Роб и Джен - все в ярких костюмах двадцатых годов. У меня перехватило дыхание, когда я посмотрела за их спины, надеясь увидеть Джексона, он был там, но на нем не было тематического костюма.

Нет, он продемонстрировал много голой кожи в крошечных белых обтягивающих шортах, гавайской рубашке, которая, я не вру, была завязана на талии, и шляпой капитана на голове.

Когда Джексон поймал мой взгляд, он улыбнулся, а затем, сделал все, что мог, чтобы не броситься ко мне бегом. К тому времени, когда он подошел, я смеялась так, что практически согнулась пополам. Когда он остановился передо мной и попытался покружиться, я закрыла рот рукой, пытаясь успокоиться.

Его глаза мерцали, когда он смотрел, как я наконец-то взяла под контроль свой хохот, я наконец открыла рот и спросила: – Это какой-то наряд Элвиса.

– Спасибо, спасибо тебе огромное, - ответил Джексон, и Таша застонала рядом со мной.

– Боже мой!

– Понимаю, это действительно, ужасно, – сказал Тай, оценивая своего друга взглядом.

– А мне нравится, – промурлыкала я, обхватив его за талию и наклонив голову, чтобы лучше его рассмотреть. – Ты выглядишь потрясающе.

– Не поощряй его. – Это прилетело от Роба, когда он взял сигару со стола и провел ею под носом. Яна выхватила ее из его руки, но Роб возмутился: – Эй…

Яна только глянула, Роб сразу закрыл рот и надулся, заставляя нас хохотать.

– Как дела? – тихо спросила я, пока остальные дразнили Роба.

– Лучше не бывает, – сказал Джексон с широкой улыбкой. – Все закончилось.

Я крепко обняла его, а затем снова посмотрела и спросила: – И Кайла?

Джексон печально покачал головой, затем его лицо прояснилось, и он спросил: – Ты можешь выйти на минуту? Я хочу вручить тебе подарок.

– Прямо сейчас? – спросила я, оглядываясь на вечеринку в полном разгаре. – Ты разве не хочешь подождать, пока мы не вернемся домой?

Джексон поднял меня за талию, заставив рассмеяться, и взволнованно ответил: – Я не смогу ждать так долго.

– Тогда пойдем, – сказала я, он опустил меня на пол, взял за руку и повел к двери на балкон.

Вечеринка стала тише, когда он закрыл за нами раздвижную стеклянную дверь, оставляя в ночи.

– Ух ты, – восхитилась я, увидев сверкающие в небе звезды. – Какая шикарная ночь.

– Только потому, что ты со мной, – ответил Джексон, притягивая ближе, мое сердце растаяло.

Я прислонилась к его плечу, наслаждаясь моментом, с губ слетел счастливый вздох, когда он подтолкнул и спросил: – Ты разве не хочешь увидеть свой подарок?

– Ах да, мы же поэтому сюда пришли, – сказала я удивленно, затем, вытянула перед собой ладони и закрыла глаза. – Что это? Давай сюда?

Джексон, посмеиваясь над моим нетерпением, положил мне в руку что-то бумажное. Я открыла один глаз на Джексона, но увидев волнение, посмотрел на то, что было в руке. Мои глаз расширились, а челюсть отвисла.

На моей ладони лежала брошюра о Грейсленде (Graceland — построенное в 1939 году в колониальном стиле поместье в Мемфисе, США. Известно, как дом американского певца и актёра — Элвиса Пресли).

– Боже мой, что все это значит? – спросила я с надеждой.

– Я поговорил с Дрю и Ташей, они тебя сдали. Осталась пара месяцев до конца учебного года, за это время успеем все спланировать, мы поедем в Грейсленд, малышка.

– Боже мой! – завизжала я на этот раз, подпрыгнув, раза три, прежде чем кинуться ему на шею и обнять так сильно, как только могла. – Это самый лучший подарок, который когда-либо дарили мне в жизни.

Джексон засмеялся и сказал: – Отлично, к этому я и стремился.

Когда я встала-таки на ноги, то посмотрела на брошюру, прижала ее к груди и сказала: – Тебе тоже повезет сегодня ночью.

На что он ответил: – Мне уже повезло.

Ах, вот тебе, и смешно одетый парень…

Глава 32

Джексон

Я ИЗО ВСЕХ СИЛ СТАРАЛСЯ вывести сестер, двух пьяных и одну навеселе, из моего грузовика, и подняться по лестнице в их апартаменты, чтобы никто не разбил свое лицо. Это не настолько просто, как можно подумать. Они были приставучими и очень любвеобильными. Постоянно останавливались, чтобы пообнимать друг друга и меня заодно, а затем просто сели на ступеньки, когда посчитали, что забрались уже достаточно высоко.

– Давайте дамы, вам станет лучше, когда вы сможете добраться до аспирина и воды, и переодеться в удобную одежду, – уговаривал их я, помня, что словосочетание, удобная одежда, всегда срабатывает на Кайлу.

– Оооо… Да. Пижама звучит хорошо, – вздохнула Таша.

– Мммммм, эти туфли болят, – добавила Дрю, поднимая ногу и тряся ее, пока туфля не улетела, почти ударив меня по голове.