— Как мне победить кого — то, кто может заразить разумы всей моей армии?

— Двумя самыми большими силами в мире — надеждой и любовью, — Серафина коснулась ее плеча. — Ты несешь с собой энергию этого дома и разгоняешь тьму.

Сирена не знала, как это делать. Как брать энергию с собой. Она знала, как впиваться в разумы. Каэл научил ее этому. Но это было жестоко. Серафина говорила о том, что было противоположно этому таланту. Разогнать тени и показать, что есть шанс на победу. Она не знала, что должна показать им, чтобы сделать это. Ей нужно было найти способ.

Серафина улыбнулась при виде того, что было на лице Сирены.

— Думаю, ты готова.

— К чему?

— К последней части моей истории.

Серафина взмахнула рукой, дом семьи Сирены пропал. Через миг они оказались в большой комнате с двором Дома, где был проведен ее Гимн памяти. Но в этот раз там не было всего двора, а было пусто, кроме одинокой фигуры в красном, стоящей перед тем, что когда — то было ее почетным местом — троном Домины.

— Это было после падения магии, — сказала Серафина, глядя на прошлую себя. — Я работала с Виктором, чтобы помочь этому произойти, думая, что мы станем равными. Но хватка Малисы на нем была крепкой. Кровавая магия испортила его. Я помогала ему, а он убил весь мой народ и пошел за моей дочерью, а я была в плену в этой гробнице.

Сирена нахмурилась, глядя на картинку перед собой. Уже не Домина. Податливая Консорт. Разбитая пленница.

Виктор Дремилон прошел в комнату. Серафина даже не повернулась к нему. Она прижала кулак к сердцу, словно ощущала боль его предательства и не понимала, почему все еще любила его.

— Сэра, милая, — сказал Виктор, — ты приняла решение, любовь моя?

Серафина сжалась от слов. Слова должны были уговорить ее работать на него, использовать ее чувства.

— Нет.

— Ты не приняла решение?

— Я не буду больше с тобой работать.

— Не понимаю, почему ты все отказываешь мне, — он коснулся ее руки, но она отпрянула.

— Не понимаешь? — прорычала она и повернулась к нему. — Ты предал мое доверие. Я думала, мы работаем ради равенства между Дома и людьми, а не геноцида!

— Равенства никогда и не было бы, — парировал он. — Дома не хотели работать с людьми. Они не переживали за нас, и ты это знаешь!

— Так их нужно было убивать? — закричала она.

— Они бы так сделали с нами, — он потянулся к ней.

— Ты заражен. Это отвратительно, — сказала она, отодвигаясь. — Не трогай меня.

— Просто работай со мной, Сэра, — взмолился он. Его глаза были круглыми и серо — голубыми, Сирена хорошо знала глаза Дремилонов. — Я хочу, чтобы ты правила рядом со мной.

Серафина рассмеялась.

— Снова о старом? У тебя уже есть королева и несколько детей в очереди на троне. Я не буду править рядом с тобой, да и не хочу.

Тьма поднялась в Викторе от ее слов. Чернильная тьма у пальцев. Глаза потемнели. Вся комната словно наполнилась его мрачной энергией.

— Я люблю тебя, Сэра. Почему ты сомневаешься в этом?

Серафина в отчаянии покачала головой.

— Чем ты стал?

Он выпрямился.

— Я стал сильным.

— Если любишь меня, Виктор, отпусти, — сказала она ему.

— Я не могу тебя отпустить, Сэра. Мы должны быть вместе. Мне просто нужна твоя помощь. Дай мне бриллиант Домины. Я знаю, он у тебя.

Ах, этого он хотел столько времени. Осознание мелькнуло на лице Серафины.

— Бриллиант утерян.

— Нет, — сказал он. — Я знаю, что он у тебя.

Она сдвинула юбку длинного красного платья и отвернулась от него.

— Его нет, Виктор. И ты не смог бы его использовать.

— Не отворачивайся от меня, — он сжал ее руку, и Сирена увидела сияние магии Серафины, поднявшееся в ответ.

— Отпусти меня, — прорычала она.

И, к удивлению Сирены, он это сделал.

— Ненавижу, что ты в этом цвете. Тебе нужно носить этот невыносимый красный? Почему не носить белый цвет, как полагается твоему статусу? — он оскалился.

Серафина повернулась к нему с печалью на лице.

— Я подвела народ. Нет Дома, которыми я могла бы править. У меня есть доступ ко всем четырем стихиям, но я уже не Домина. Так что я никогда больше не буду носить белый. Я выбрала красный за всю кровь, которую ты пролил в своих завоеваниях, Виктор. За кровь моего народа. И жизни, которые ты оборвал. Я буду отныне носить только красный.

Он хмуро посмотрел на нее.

— Я запрещу его. Запрещу цвет.

Она рассмеялась.

— Давай. Никто не будет носить красный, потому что мальчишка Дремилон не может принять кровь на его руках.

— Я — король!

— Был королем, для меня, — печально сказала она.

— Отдай мне бриллиант, Сэра.

— Ты его не получишь.

— Тогда ты больше не покинешь эту комнату, — заявил он и ушел.

Серафина проследила за ним непокорным взглядом. Слеза покатилась по ее щеке.

— И я тебя люблю, — выдохнула она. — И ненавижу тебя за это.

Она взмахнула рукой, и бриллиант появился в пространстве. Глаза Сирены выпучились.

— Как ты это сделала? — охнула Сирена.

Дух Сэры вздохнул.

— Так много о духовном… эфире… чего ты не понимаешь. Я спрятала его между пространства.

Сирена повернулась и смотрела, как Серафина сделала что — то с бриллиантом и с болью подняла взгляд. Словно она приняла окончательное решение.

— Прости, Виктор, — прошептала Серафина. — Я все тебе отдала, но это ты не получишь.

Она стала сиять, все ярче и ярче. Так ярко, что ослепляла. А потом уже нельзя было различить в сиянии женщину и бриллиант.

Сирена ощутила энергию, которую Серафина тянула в себя. Много. Слишком много.

— О, Создательница, — выдохнула Сирена.

А потом энергия взорвалась. Сирена пригнулась, словно магия могла навредить ей тут, в духовном плане. Волна ударила по всем поверхностям в комнате, а потом, когда Сирена подняла голову… Серафина пропала. И бриллиант с ней.

* * *

Сирена появилась в доме у воды. Серафина стояла над кроваткой, где спала ее дочь, Анна. Ее лучшая подруга пожертвовала своим ребенком, чтобы Анна могла жить. Чтобы однажды родилась Сирена. Чтобы это могло закончиться. И после последнего поступка Сэры они попали сюда. В единственное место, где она познала истинное счастье.

— Ты… пожертвовала собой, чтобы уничтожить бриллиант? — спросила Сирена.

Серафина улыбнулась и покачала головой.

— Нет, я пожертвовала собой, чтобы спасти бриллиант.

— Не понимаю.

— Бриллиант все еще в той комнате.

— Но… как?

— Я запечатала комнату и наложила самые сильные чары на комнату и бриллиант. Никто, кроме родных мне по крови, не может туда попасть. Только достойные Домины могут надеяться на вход. Жертва сильна. Она останется там навеки, — она взглянула на Сирену, — если ты туда не придешь.

Сирена моргнула.

— Хочешь, чтобы я прошла в замок Бьерн? Где Каэл Дремилон? Где всегда были темные силы Малисы? Где я умру, если меня увидят? — она раздраженно вздохнула. — Я жила там. Ты могла послать меня тогда.

Серафина покачала головой.

— Ты не была готова.

— А теперь готова? — поразилась Сирена.

— Это тебе нужно узнать, да? Готова ли ты не только вести, — Серафина тепло коснулась щеки Сирены, — но и править.

9

Прорыв

«Это очень плохой план», — отметила Сариэль на берегу реки Кейлани три дня спустя.

— Есть идея лучше? — спросила Сирена. — Я слушаю.

«Ты полетишь на моей спине к центру города, и мы сожжем всех, кто встанет на пути».

Сирена закатила глаза.

— И как мы тогда не уничтожим мой дом и не убьем невинных?

«Ты не уточняла».

— Не все в Бьерне заслуживают твой гнев. Каэл Дремилон в ответе за все проблемы. Он дал Малисе доступ к нашему народу. Его кровавая магия призвала его безумие, как с Виктором. Он заплатит за то, что он сделал. Но не сегодня. Нельзя уничтожать весь Бьерн.

«Ты могла бы просто пойти и убить его», — предложила Сариэль, словно убить Каэла было бы просто.

— Мы договорились, что рисковать собой не будем, — пробормотала Сирена. — У нас с Каэлом много незавершенных дел. И у него моя сестра. Я не хочу рисковать ею.

Сариэль выдохнула облачко дыма носом.

«Иди, духовная сестра. Брось дракона, с которым связана, тут, в горах, где она не сможет тебя спасти, если не может сжечь город из — за твоего приказа».

— Ты такая вредная, когда не можешь участвовать в приключении.

«Я родилась для дикости и приключений».

— Думаю, мы еще получим этого достаточно, — хоть это не радовало.

Сариэль потянула за связь между ними, и Сирена улыбнулась. Но она ощущала боль, потому что у них с Авокой была такая же связь, а теперь пропала. Она не могла дотянуться до Авоки, а хотела. Она должна была отправляться на миссию с обеими сестрами по связи.

Она отогнала мысль и сосредоточилась на настоящем. Ее ждала долгая ночь, а еще ее могли поймать или убить.

— Пожелай мне удачи, — сказала она Сариэль.

«Тебе она не нужна. У тебя есть я».

Сирена рассмеялась и прыгнула в лодку, которую… одолжила. Она поправила плащ, чтобы Тенелом в ножнах на ее спине был скрыт. Она переоделась в неприметное повседневное платье. Она знала, что будет неудобно грести или сбегать, но не хотела привлекать внимание.

Она села, поправила весла и кивнула Сариэль, которая оттолкнула ее носом от берега, который они проверили заранее. Сирена посчитала, что до Кейлани плыть около часа. Поток мог нести ее и сам, она собиралась веслами только направлять лодку.

Она могла ускориться магией, но хотела использовать силу как можно меньше. Защита на Бьерне пала, но Каэл ощутит, как она использует магию. И тогда все развалится.

Она успокаивала себя. Наступила ночь. Ее вели лишь луна и звезды. Она миновала несколько других лодок, казалось, никто не плыл из Тана в Бьерн ради торговли, что было странно. В Кархаре военное дело было отлично развито, но две страны всегда торговали, особенно весной. Что в Бьерне мешало им?

Она ощутила, как изменился поток у большого изгиба, который направлял реку к горам и столице. Замок Нит Декус был в горе слева от нее. Она изо всех сил налегла на весла.

Преимуществом жизни в замке в качестве Компаньона было то, что она знала, что под замком были водные пути. Они были источником торговли и способом побега на случай, если замок падет. Ее как — то заточили под землей, и она нашла выход в конюшни. Ее магия спасла ее в ту ночь, хоть Сирена тогда и не знала, что у нее есть магия.