Черт возьми, ну почему Никки не выказывает ни проблеска интереса? Рафаэлю часто делали комплименты по поводу внешности, особенно хвалили фигуру. В отличие от многих своих ровесников он до сих пор не начал лысеть. Конечно, в последние два дня Рафаэль ведет себя странновато, но в целом характер у него неплохой.

Чего же ей еще надо?..

Но на этом месте Рафаэль сердито оборвал рассуждения. Подобные мысли отдают высокомерием избалованного, капризного красавчика, а таких людей Рафаэль на дух не выносил.

Нет, он вовсе не считает, что каждая женщина при встрече должна с восторгом падать к его ногам. Просто в последние несколько лет, после развода, Рафаэлю не приходилось жаловаться на недостаток внимания со стороны прекрасного пола. А чтобы сам он положил глаз на женщину, а та осталась равнодушна? Нет, такое с ним в первый раз.

Застонав от досады, Рафаэль оставил в покое бутылку и отпил воды из стакана. Выловил кубик льда и раскусил. Может, хоть это поможет.

— Не натрете мне спину?

Рафаэль вздрогнул и чуть не подавился ледышкой. Закашлялся. Стукнул себя в грудь. Сглотнул. Смысл слов Никки дошел до него не сразу. Кровь зашумела в ушах, а сердце забилось так быстро, что Рафаэль едва не потерял сознание.

Она что, нарочно измывается? Если Рафаэль приходит в такое возбуждение, всего лишь представляя, как дотрагивается до нее, что же будет, когда это произойдет на самом деле? Но как прикажете сказать «нет»? Отказ прозвучал бы слишком грубо.

Рафаэль знал: только начнет растирать по ее коже теплый, скользкий крем — и прощай хваленый самоконтроль. Но соблазн слишком велик. Обед закончился уже давно, а Рафаэль все это время только и делал, что подглядывал за Никки, а в перерывах теребил дурацкую этикетку и жевал лед. Нет, дальше так продолжаться не может.

Рафаэль набрал в легкие воздуха и приказал себе успокоиться. Надо представить, что Никки всего лишь одна из его сестер, и все будет нормально. Их-то спины он натирал бессчетное количество раз.

— Конечно, — ответил Рафаэль, поднимаясь со стула и надевая поверх плавок шорты. Может, хоть они скроют неадекватную реакцию? Стиснув зубы, Рафаэль начал упорно представлять себе сосульки и глубокие сугробы, но все эти образы не помогали охладить пыл.

Испытывая заметный дискомфорт при ходьбе, Рафаэль приблизился к Никки, взял из ее протянутой руки тюбик и попытался не вздрогнуть, когда их пальцы соприкоснулись.

— Спасибо, — улыбнулась Никки. Потом легла на живот и, к ужасу Рафаэля, завела руки за спину и расстегнула верх купальника.

«Подумаешь, — сказал себе Рафаэль, сжав челюсти так, что чуть зубы не раскрошились. — Что я, спин женских не видел? Или ягодиц? Или ног?»

Только все усилия были бесполезны. У Никки все это было необыкновенное, удивительно стройное, подтянутое и прекрасное.

Рафаэль изо всех сил пытался взять себя в руки. От идеи воображать на месте Никки сестру отказался — не помогало. От сосулек и сугробов тоже пользы не было. Нужно что-то посерьезнее. Ледники. Здания изо льда. Арктика.

Но все это мгновенно растаяло, стоило Рафаэлю коснуться нежной теплой кожи ее плеч. Как завороженный, не замечая ничего вокруг, Рафаэль провел ладонями по спине Никки. Ах, эта мягкая кожа. Запах крема. Мало того, от растираний почти обнаженная Никки издавала тихие, удовлетворенные вздохи.

Рафаэлю тут же захотелось пустить в ход губы и язык. От нахлынувшего порыва чуть не подогнулись колени. Голова кружилась, все тело горело… Наконец Рафаэль не сдержался и издал низкий, почти животный стон.

Звук собственного голоса и отчаяние, которое в нем послышалось, словно заставили Рафаэля очнуться от сладкого забытья и вернули с небес на землю. Рафаэль поспешно отдернул руки и запустил пальцы в волосы, даже не вспомнив, что у него все ладони в креме.

Господи. О чем он только думал? Почему не сдержался? Разве нормальные люди так себя ведут? Глупо даже надеяться, что Никки не слышала.

Судя по тому, как вздрогнула Никки, издаваемые Рафаэлем звуки не ускользнули от ее внимания.

— Рафаэль, да что с вами такое? — сонно пробормотала Никки.

— Все нормально, — пробормотал Рафаэль, сам удивляясь, как смог до такой степени увлечься. — А что?

— Вы… вздохнули. Очень глубоко.

— Не обращайте внимания.

Никки повернула голову, прищурившись, окинула Рафаэля пристальным взглядом и нахмурилась.

— Как это — не обращать внимания? Выглядите неважно. И взгляд какой-то мрачный.

— Просто задумался, — ответил Рафаэль. Нет, так нельзя, иначе весь этот коктейль из страсти, растерянности, напряжения и досады опьянит его настолько, что ни к чему хорошему это не приведет.

Никки вскинула брови:

— Это о чем же надо задуматься, чтобы такое лицо было!

— Да так, ни о чем, — резко произнес Рафаэль и вскочил на ноги. — Все, я закончил.

— Спасибо, — ответила Никки и снова завела руки за спину, чтобы застегнуть верх от купальника. Потом села и внимательно посмотрела на Рафаэля. — Нет, вы что-то скрываете. Смотрите на меня так, будто вот-вот накинетесь.

Истинная правда. Никки и сама не подозревала, что своим образным выражением попала в точку и тем самым еще больше распалила воображение Рафаэля. Желание смело на пути последние хлипкие барьеры. Рафаэль понимал, что безнадежно проигрывает.

— Просто на работе проблемы, — пробормотал Рафаэль, постепенно пятясь назад. Чем скорее он отсюда сбежит, тем лучше.

— Не хотите поделиться? Может, чем помогу?

Вот именно — помоги…

— Нет, — прохрипел Рафаэль.

— Как хотите, дело ваше.

Тут Никки закусила пухлую нижнюю губу, и это стало для Рафаэля последней каплей. Волна страстного вожделения снесла все преграды. Рафаэль больше не мог делать вид, что ничего особенного не происходит.

Ну и пусть. Он думал, что его намеки шиты белыми нитками, но Никки, очевидно, даже не догадывалась, в чем дело. В конце концов, что он теряет? Самообладания Никки его уже лишила. Способности трезво мыслить — тоже. Самое худшее, что она может сделать теперь, — дать Рафаэлю пощечину. Ерунда.

— Хотите знать, что меня беспокоит на самом деле? — буквально прорычал Рафаэль. В тот момент он был не в состоянии оценить, правильно ли поступает.

Никки кивнула:

— Хочу.

Рафаэль в два широких шага преодолел расстояние до шезлонга, схватил Никки за плечи и рывком поставил на ноги.

— Вот что меня беспокоит, — выпалил Рафаэль и прижал Никки к себе.

Та ахнула от неожиданности.

Рафаэль запустил пальцы Никки в волосы, другую руку положил ей на поясницу. Не успела она опомниться, как Рафаэль начал страстно целовать ее. Его язык проник между ее приоткрывшихся губ. В этом поцелуе Рафаэль излил все накопившиеся чувства. Как он и представлял, вкус губ Никки оказался прекрасен и сладок, как мед. Было удивительно приятно прижимать к себе ее стройное тело. Казалось, ничто не может быть естественнее, чем держать ее в объятиях.

Голова у Рафаэля кружилась, он стонал и все крепче обнимал Никки. Поцелуй становился глубже. Рафаэля затопило невероятное облегчение — наконец-то! Поэтому он далеко не сразу обратил внимание, что Никки никак не реагирует.

Ошеломленный, Рафаэль ослабил натиск. Никки просто… позволяла ему это делать. Обмякла в руках, будто тряпичная кукла. Но ни малейшей инициативы не проявляла.

Сердце ее билось ровно, Никки не стремилась прильнуть к Рафаэлю как можно ближе. И дыхание было спокойным, а не сбивчивым, как у него самого. Поцелуй не доставил Никки ни малейшего удовольствия. Уже не в первый раз страсть туманила Рафаэлю разум и заставляла делать глупости. Самой большой была свадьба с Мариной. Вот и теперь Рафаэль снова наступил на те же грабли.

Рафаэль торопливо отпрянул и выпустил Никки из объятий. На лице ее застыло ошеломленное, потрясенное выражение.

Ничего она к Рафаэлю не испытывала. Не ждала от него первого шага, не мучилась сомнениями. Рафаэль совершенно напрасно рассчитывал на взаимность. Позволил распаленному воображению сбить себя с толку.