— Я не заходил в клуб больше года, — сказал я. — Черт возьми, у меня не было секса уже семь месяцев.

Челюсть Джона чуть не упала на стол.

— Ты, черт возьми, шутишь надо мной.

— Нет, — сказал я, когда мой взгляд вернулся к Наталье. — Не шучу.

— Мэтти, посмотри на меня.

Я оторвал взгляд от Натальи и посмотрел на Джона.

— Что?

— Ты влюблен в Наталью?

Я не ответил, и Джон издал низкий стон.

— Мэтт, какого черта, чувак?

— Что? — Я бросил на него предостерегающий взгляд. — Мне кроме нее никто не нужен.

— Да, но... ты ей не нравишься. Вообще. На самом деле, она вроде как ненавидит тебя.

Я вздрогнул, и Джон сжал мое плечо.

— Черт, извини, глупо с моей стороны так говорить, но я ненавижу саму мысль о том, что ты мечтаешь о женщине, которая никогда не даст тебе даже шанса.

— Может быть, — я не терял надежду. — Если я смогу показать ей, что изменился.

— Как ты собираешься это сделать, если она даже не хочет с тобой разговаривать? — удивился Джон.

— Что-нибудь придумаю, — пообещал я. — Я должен это сделать.

***

— Мэтти, ты в порядке? — Мия бросила на меня обеспокоенный взгляд, когда я ехал по улице.

— Я в порядке, — успокоил я. — Перестань волноваться, Мия.

— Ты весь день молчишь.

Пожал плечами. Пообедав с Джоном, я отправился в спортзал, чтобы немного потренироваться. Когда Мия написала мне, чтобы узнать, не хочу ли я выпить кофе, быстро согласился и встретился с ней в кофейне «Чашки» на главной улице.

— Ты ведь знаешь, что можешь рассказать мне все, что угодно? — сказала Мия.

— Знаю. Я в порядке, Мия. Может быть, немного устал.

— Ладно. — Она мне не поверила, но я был благодарен, когда она не стала настаивать. — Знаешь, я могла бы позвонить Элайдже и попросить подвезти меня домой. Когда высадил меня, он сказал, что сможет забрать, когда мы закончим.

— Я не против.

— Дом Элайджи на другом конце города, — заметила она.

Я взглянул на нее, прежде чем свернуть налево в переулок.

— Ты счастлива, живя с ним?

На ее лице появилась мягкая улыбка.

— Да. Действительно счастлива. Он хороший человек. Знаю, что мой переезд к нему кажется быстрым, но с нашим рабочим графиком, это самый простой способ для нас, чтобы видеться чаще. Ну, ты понимаешь?

— Прошло почти восемь месяцев, — проговорил я. — Мне это не кажется быстрым.

Мия рассмеялась.

— Странно слышать это от тебя.

— Что ты хочешь этим сказать?

— То, что ты самый боящийся обязательств парень в городе, Мэтти. Я знаю, что в последнее время ты без ума от Натальи, но все же... в тот день, когда ты переедешь к женщине, в аду начнут раздавать коньки.

Я ничего не ответил. Обычно нежное поддразнивание Мии меня нисколько не беспокоило, черт возьми, я бы кивал и смеялся вместе с ней по этому поводу. Но что-то внутри меня — что-то сейсмическое по размерам — изменилось за последние шесть месяцев, и теперь ее поддразнивание жгло, как раскалённая лава.

Как всегда, Мия почувствовала его настроение.

— Мэтти? Я задела твои чувства? Извини.

— Нет, все в порядке, — сказал я, глядя в лобовое стекло. — Тебе не за что извиняться. Я просто... какого черта?

Ударил по тормозам, заставляя оба наших ремня безопасности натянуться.

— Что случилось?

— Ты это видела?

— Что видела? — Мия оглядела пустую улицу.

— По тротуару бежал ребенок.

— Я ничего не вижу, — проговорила Мия, когда я остановился и припарковался. — Мэтт, улица пуста.

— Она побежала по той аллее, я думаю... — не дожидаясь ответа Мии, я заглушил двигатель и выскользнул из своего грузовика. Захлопнул дверь и застегнул куртку, прежде чем побежать в переулок. Мои ботинки хрустели на твердом снегу, и я мог видеть свое дыхание.

Хотя за последний день погода немного потеплела, была еще середина зимы, и похоже, что малышка не надела куртку. Я повернул направо по переулку, осматриваясь по сторонам, пока медленно шел мимо мусорных баков.

— Эй? — позвал я. — Эй, малышка? Ты здесь?

Мне бросилось в глаза что—то розовое, и я побежал вперед. Маленькая девочка, ей было не больше двух-трех лет, пряталась за последним мусорным баком в переулке. Она была одета в розовую футболку и джинсы, а ее светлые волосы заплетены в две аккуратные косы. Щеки и нос были ярко-красными от холода, и я мог видеть, как ее крошечное тело дрожало.

— Привет, милая. — Я присел на корточки и улыбнулся ей, когда она сделала шаг назад. — Как тебя зовут, детка?

Она молча смотрела на меня, и я подошел ближе.

— Меня зовут Мэтт. А тебя?

— Холодно. — Она обхватила себя тонкими ручками, а по щекам потекли слезы. — Холодно, Мэтт.

— Я знаю, детка. — Встал и медленно двинулся вперед. Когда она не отодвинулась, я опустился перед ней на колени и быстро снял куртку. Я обернул ее вокруг крошечного тела, прежде чем поднять девочку.

— Не плачь, милая, — сказал я. — Все в порядке. А где твоя мама?

— Мама лаботает, — сказала она.

— Она здесь работает? — спросил я, когда нес ее обратно по аллее.

Она пожала плечами и уткнулась холодным лицом мне в шею. Я погладил ее по спине через куртку. Мне нужно отнести ее в грузовик и отогреть.

— Не засыпай, малышка.

— Я не малышка! — Она подняла голову и бросила на меня возмущенный взгляд. — Я уже большая девочка.

Я улыбнулся ей. Она была далеко не большой, на самом деле, она могла бы быть самым крошечным чертовым ребенком, которого я когда-либо видел.

— Ладно, милая. Не засыпай ради меня, ладно?

— Холошо, — ответила она.

Я вытер слезы с ее щек, прежде чем они успели замерзнуть на коже. Насколько мог судить, ее нахальное поведение и дрожь были хорошим знаком. Если бы переохладилась, она стала бы сонной и совсем не дрожала.

— Как тебя зовут, милая? — повторил я. — Не могла бы ты сказать мне свое имя?..

— Мэтт? Нашел там... святое дерьмо.

— Мия! — Воскликнула маленькая девочка у меня на руках.

Я моргнул, уставившись на Мию, когда она присоединилась к нам.

— Ты ее знаешь?

— О боже, — проговорила Мия. — Фиби? Малышка, что ты здесь делаешь?

— Я не малышка! — возмутилась Фиби.

— Знаю, — сказала Мия. Она протянула руки, и Фиби покачала головой.

— Нет, я останусь с Мэттом. — Она поцеловала меня в щеку и положила голову мне на плечо. — Холодно, Мэтт.

— Так и есть. Мы тебя согреем. Мия, откуда ты ее знаешь?

Мия уставилась на меня широко раскрытыми глазами.

— Она дочь Натальи Диксон.