В старом парке безобразничал ветер. Срывал с деревьев листву, швырял в прохожих. То в лицо холодом ударит, то в ухо, берет собьёт, поправляй потом. А не то подхватит старый драный пакет и давай трепать его. Вверх-вниз, между ветками, по-над мутными зеркалами луж, прохожим на головы…

Леночка любила осень. Не столько ту, которая "очей очарованье", сколько именно ненастную, с холодом, сыростью, с низким небом и бестеневым днём. Можно подставить лицо ветру и верить, что влага на щеках всего лишь дождь, не слёзы. А что! Бывают дожди кислотные, бывают — солёные. Не ваше дело, между прочим.

Леночка тихонько вздохнула.

Там, за серым заплаканным небом, — звёзды. Звёзды Внеземелья. Леночкина постоянная работа. Контракт на двадцать лет. Семь лет отбыто, остается ещё тринадцать. Краткий отпуск в родном городе Ейске обернулся путёвкой в чистилище. Лучше бы и не приезжала вовсе!

Ну, а что, собственно? Хотела к звёздам? Хотела. Сама пошла в десантуру, за ухо никто не тащил. Любила, с детства любила оружие, любила стрелять, бить монстров в виртуалке и бить морды наглым сверстникам в неформальных драках без правил. Что хотела, то и получила, жаловаться не на что.

Так какого ж тогда чёрта сопли разводишь в первый свой полноценный отпуск на родимой Земле?!

Леночка сама толком не понимала, что с ней творится. Не из-за последнего же задания, в конце-то концов! Забыть и плюнуть, дел-то было — археологов охранять. А вот не получалось забыть.

Никак.

Чем оно всё обернулось…

Планета звалась Фиалка. И впрямь, если из космоса смотреть, — похожа. Фиолетовые океаны и желтые облака… Ученые нашли какое-то органическое соединение, которое окрашивало облака в желтый цвет, Леночка не вникала в подробности. Для людей безопасно, это главное. Остальное неважно.

Планета вообще была ненормально безопасной. Ни тебе хищников, ни грибков, ни особо опасных микробов с вирусами… Правда, в центре единственного материка Служба изысканий обнаружила руины. Кто-то, задолго до людей, уже пытался здесь выжить. И ни черта у них ничего не вышло.

Археологи кипятком писали, бегая вокруг своих драгоценных раскопов, даром что мороз стоял — аж звенело вокруг. А Леночка охраняла археологов. Народ дурной совершенно, чисто дети, любопытные, беспечные… Кто их только во Внеземелье выпустил, без поводка и намордника! На любой другой планете без трупов в первый же день точно не обошлось бы. А здесь… Одно слово, — Фиалка.

Курорт.

В конце первой же недели устроили вечеринку. Типа, отметить прибытие. Начальник экспедиции, Ханс Андерс, оказался таким же лопухом, как и его подчинённые. Плясал, стихи читал. Стихи, конечно, отличные, про археологию, мать всех наук, про пыльные тропки дальних планет, про человечество, гордое своими сыновьями и дочерьми, то есть, самим начальником и его командой… все супер, не вопрос, но… Но Леночка смотрела на это разнузданное веселье со стороны и тихо зверела.

Случись вдруг что, с кого потом три шкуры спустят?

— А что же вы такая угрюмая, Леночка? Почему не веселитесь со всеми?

Лицо у господина Андерса совсем мальчишеское, с конопушками. Каштановые кудри, синие задорные глаза и курносый нос. Так вот, не зная заранее, ведь не поверишь, что видишь профессора, мэтра археологических наук, человека, известного решительно всей обитаемой Вселенной…

— На службе, — хмуро буркнула Леночка. — Нельзя.

— Расслабьтесь. Я — начальник, разрешаю. Потанцуем?

— Не танцую.

Смотрит, глаза круглые. По всему видно — привык быть в центре внимания, привык, чтобы вокруг вертелись восторженные влюбленные студентки. А Леночка ему всю картину портит, не влюбляется и все, хоть плачь.

— Что вы такое все высматриваете там, наверху? — еще одна попытка зацепить на разговор.

— Звёзды, — неохотно бросила Леночка.

Ушёл бы уже… Без него тошно.

— Вам нравятся звёзды?

— Нет.

И замолчала, — наглухо.

Звёзды Леночке и впрямь не нравились. Вчера у звёздного неба был один рисунок. Сегодня — другой. Заметила случайно, не поверила собственным глазам. И давай, как в детской игре "найди отличие", небо осматривать. Чем дольше смотрела, тем больше видела. И не сказать, чтобы радовалась.

Во Внеземелье все сюрпризы с начинкой из неприятностей, это аксиома. Но какие именно неприятности сулит изменчивое звёздное небо, смертельные или не очень, остается только гадать. А этот… Андерс… "потанцуем!"

На пятый день Леночка решила, что хватит сходить с ума в одиночку, пора обзаводиться компанией. Пошла к Андерсу, выложила всё.

— Не может быть! — воскликнул он. — Леночка, вы ничего не путаете?

Леночка стиснула зубы.

— Я, может, и путаю. А фотостудия? А периферийный зонд? Вот, смотрите сами — флэш-куб на стол и сразу его в режим проекции. — Вот, вот и вот. Планета перепрыгнула из афелия в перигелий — за пять дней!

Лицо у господина Андерса вытянулось, глаза стали как плошки.

— Я запросила данные с метеоспутника. — добавила Леночка. — Похоже, у нас ожидается ранняя весна…

Весна обрушилась внезапно. Бешеным ураганом, сумасшедшим паводком, затопившим всё и вся, убийственной жарой, превратившей воздух в СВЧ-печь. Дней десять археологи отсиживались в затопленном поселении, искренне молясь, чтоб защитный купол выдержал. Купол выдержал… не на такое был рассчитан. Но изо дня в день наблюдать над головой толстый слой взбаламученной, почти кипящей воды — то еще развлеченьице!

Вода схлынула за неделю. Еще несколько дней сохла земля, постепенно обретая твёрдое состояние. Археологи выбрались на свой любимый раскоп. И все пошло прежним порядком. Шуточки, подначивания, зубоскальство… Дети. Сопляки, маму их.

— Что вам, Леночка? — нетерпеливо спросил Андерс.

Он увлёченно и самозабвенно работал кисточкой, освобождая из плена какой-то черепок. Ишь ты, не кабинетный червь, но фанат, влюблённый в свою науку до безумия. Лично лазит по раскопу и добывает окаменелости своими собственными ручками…

— Выбирайтесь из этой дыры, — сказала ему Леночка, — и просмотрите записи сами.

— Па-прошу вас! — возмутился он. — Это не дыра! Это — научный фронт! Окно в прошлое нашей Вселенной…

Леночка, не слушая, по привычке осматривала территорию раскопа, поправляла на плече плазмоган. Насчет плазмогана она натерпелась насмешек! Не передать сколько. Андерс первым начал, остальные не отставали.

Откровенно говоря, на планете, где даже тараканов нет, таскать на плече здоровенную пушку абсолютно ни к чему. Но Леночка не расставалась с оружием из дикого упрямства, назло всем.

И потому еще, что с каждым днем в ней таяла уверенность. Не нравилась Леночке эта курортная планета!

Совсем не нравилась.

— Что там у вас ещё? — недовольно спросил Андерс.

Он наконец-то выбрался из раскопа. Хорош, ничего не скажешь. Хорош! Весь в грязи по самые уши, неделю оттирать придётся.

— Все то же самое, но под другим соусом, — хмуро выговорила Леночка, протягивая флэш-куб. — Смотрите сами…

Он посмотрел. Потом посмотрел ещё раз.

— Хотите сказать, что теперь планета стоит на месте? То есть, совсем неподвижно?!

— Относительно солнца, — сами видите. Да.

— Не может быть! — выдохнул Андерс. — Это противоречит законам небесной механики. Черт, да это всему противоречит!

— Это ненормальная планета. Она всему противоречит.

Андерс думал.

— Какая-то природная аномалия, — сказал он наконец.

— В отчётах нет сведений об аномалиях, тем более — о таких! — Леночка машинально поправила плазмоган. — Предыдущая экспедиция не отмечала никаких аномалий.

— Может, не обратили внимания?

— Такое трудно не заметить.

— Отчего же? Никто из нас не заметил. Только вы.