В окнах темно, — Силимэри оглядела фасад, но внезапно ее насторожил шуршащий звук, доносящийся из сада. Сердце предательски передернулось. — Что за чертовщина? Она на пальчиках подкралась к углу и выглянула из-за него, высунув один только нос и пару глаз.

Между прямых стволов деревьев расползался тусклый оранжевый свет. Ветвистые макушки сливались с ночным небом так, что границ и не определить. Трава же наоборот словно меняла цвет: от черного к буро-сизому, и там, где было самое яркое пятно, двое неизвестных рыли яму штыковыми лопатами. По силуэтам невозможно было определить, кем являлись эти двое, но мозг Силимэри безотлагательно строил догадки: их нанял Анк-Морхорке.

Неужели это правда, и под орешником все эти годы была захоронена некая Элеонора, о которой мне толком ничего неизвестно? — размышляла Силимэри, не сдвигаясь с места. — Меня опередили. Ну что же, я подожду. Я, так или иначе, все равно смогу убедиться в своих предположениях, и мне не придется даже самой разрывать могилу: эти двое все сделают за меня. Мерзкий Анк-Морхорке, как он мог? — Силимэри предположила, что ее муж нанял этих двоих, потому что ему каким-то образом стало известно о ее разговоре с Асиртогом, и он решил избавиться от компрометирующих его улик. — Как же это подло, — возмущалась она.

Вернувшись назад к порогу, Силимэри взяла ключ и осторожно пробралась в дом. Тикали часы и больше ни единого звука. Не включая свет, она поднялась по лестнице на второй этаж и тихо вошла в спальню. Анк-Морхорке, как она и предполагала, не оказалось.

Должно быть, уже получил бесплатный леденец и смеется надо мной со своей новой подружкой, — подумала она с отвращением и начала рыться в тумбочке. Силимэри решила заснять на камеру процесс раскопок под орешником, чтобы иметь неопровержимые доказательства причастности Анк-Морхорке к смерти Элеоноры.

От волнения все-таки дрожали пальцы, к тому же было темно, а искать на ощупь не всегда приятно. Особенно если камера хранится в аптечке с кучей баночек, колбочек и со всякой дребеденью, постоянно попадающейся под руку вместо того, что ищешь, а это что-то — маленькая штучка, размером в сухую фигу, внутри которой выдвижные линзы со стократным оптическим зумом и сорокамегапиксельной матрицей. Силимэри прятала камеру от мужа: на флешке было около двух тысяч кадров снятых преимущественно на спецзаданиях, и она не хотела, чтобы Анк-Морхорке задавал лишние вопросы по поводу ее работы.

Отыскав то, что нужно, Силимэри подошла к окну, где можно было хоть что-то разглядеть даже в темную ночь. Она включила камеру, проверила заряд батареи и наличие свободного места на флешке. Камера было полностью готова к работе. Далее у Силимэри возник вопрос: откуда лучше вести наблюдение. Недолго думая, она покинула спальню и вкрадчивым шагом приблизилась к застекленной веранде. Приоткрыла плотно прилегающую дверь и проскользнула как мышь, не издавая ни единого звука. Спрятавшись за глиняный горшок с тропической пальмой «Ликуала», она навела объектив на двоих сутулых эльфов, при свете фонаря роющих яму под орешником, и нажала кнопку записи.

20:31, — прошептала она, — седьмое мая 2014 года. Я Силимэри Вендинэ нахожусь на втором этаже коттеджа моего мужа Анк-Морхорке Сильвестриньйо. В саду сейчас происходит нечто странное. Вы видите двоих эльфов, при свете фонаря поздней ночью копающих яму. Один из них явно алкаш, потому что еле держится на ногах. Посмотрите на его лицо, — Силимэри сделала крупный план, — возможно, вам доводилось видеть его раньше. Теперь смотрим на второго: молодой, симпатичный, одет в рваную тунику и штаны не по размеру. Похоже, это отец и сын, и кто-то им дал указание прийти сюда ночью с лопатами и фонарем, и сделать то, за что они получат вознаграждение, а может им даже заплатили наперед. Так, что же они пытаются найти под старым орешником? Анк-Морхорке сейчас вероятно смеется над цирковым представлением у большого фонтана, в то время как эти двое выполняют его приказ. Какой приказ, спросите вы? — Вырыть труп Элеоноры, захороненный моим мужем десять весен тому назад. Сразу возникает вопрос: «Почему Анк-Морхорке зарыл его в нашем саду?» Смотрим, как растет насыпь пирамидальной кучей. Эльфы уже по пояс в яме. Интересно, что же они там найдут? Тэдиэн вчера вечером сказала мне, цитирую: «Анк-Морхорке задушил ее и закопал труп в вашем саду под орешником». Тэдиэн шантажировала моего мужа, и поэтому у него были все основания, чтобы убить и ее. Брат Тэдиэн — Асиртог подтвердил ее слова, то есть он уверял меня, что видел, как Анк-Морхорке задушил Элеонору. Возможно, Анк-Морхорке уже расправился и с Асиртогом, но я, по крайней мере, успела поговорить с ним и теперь знаю, что Анк-Морхорке точно закопал в нашем саду труп. Смотрите, — Силимэри взволнованно повысила голос, — они поднимают какой-то мешок. — Из прогнившей ткани вываливаются кости, и оба эльфа кривят носом. — Вот вам и доказательство. А если Анк-Морхорке убил Элеонору, то скорее всего он убил и Тэдиэн. Теперь я выключаю камеру и прослежу за этими «археологами».

Силимэри прекратила съемку и, повесив камеру на шею, покинула дом.

Мерзкий, мерзкий Анк-Морхорке, как ты мог так поступить? — возмущалась она про себя.

Из-за угла она пронаблюдала, как эльф, что помоложе, погрузил останки на одноколесную металлическую тачку и, оставив напарника закапывать яму, направился прямиком к центральным воротам. Ничего не боясь, будто везет с рынка сетку овощей, он повез гнилые кости найденного трупа по дороге к набережной. Силимэри, ловко скрываясь за кустами, следовала за ним.

Чем ближе они приближались к мосту, тем отчетливее уставший мозг посылал ей сигнал, что Анк-Морхорке приказал просто-напросто избавиться от трупа, но Силимэри не могла этого допустить, ведь, как сказал Асиртог, нет трупа — нет убийства. Силимэри не пришло в голову, что, возможно, Анк-Морхорке хочет его перепрятать, хотя под мостом проходил туннель, и труп легко можно было спрятать там, чтобы потом перезахоронить.

Что же делать? — задавалась она вопросом. — С эльфом справиться не составит труда, а вот, куда потом коляску с останками девать? Прямиком в участок? Но, ведь могут и задержать до выяснения обстоятельств, а я уже пообещала великану с полуострова Орошайо помочь с освобождением захваченных предприятий. Нет, сразу в участок нельзя. Я еще в глаза Анк-Морхорке посмотреть хочу, да и с Ваминеей обсудить этот вопрос, а тогда уже… пусть правосудие восторжествует. 

Недолго думая, Силимэри перешла от рассуждений к действиям. Она подкралась сзади к юному эльфу и, закрыв ему рот, надавила на сонную артерию. Он и пискнуть не успел. Обездвиженное тело плавно легло на брусчатку, а Силимэри, взяв тачку в обе руки, покатила ее вниз по улице.

Как и прошлым вечером на набережной почти никого не было, но, все-таки опасаясь быть замеченной ночными рыбаками, Силимэри двигалась исключительно по темной части дороги. Фонари горели не везде, а даже там, где и горели, из-за густых и высоких деревьев было темно. На руку сыграло и представление в центре Бравур-ле-Роз: этой ночью горожане гуляли в районе фонтанов.

Силимэри хорошо знала в районе моста Милреоси каждый закоулок, каждое дерево, каждый камень. Ноги сами вели ее в заброшенный дом, где когда-то проходили ее жаркие свидания с Волоинсом. Именно там, в дальней комнате с разбитыми окнами она и оставила коляску с эльфийскими останками.

Нужно было все хорошенько обдумать. Силимэри была готова к большим переменам в жизни, но прежде, чем начинать заново, нужно было окончательно расставить все точки над «е».

Спать после такого не хотелось, но Силимэри решила снять номер в приличной гостинице, чтобы как следует отдохнуть перед решающим днем. Она побрела по темной аллее вглубь города, туда, где уже затихало гулянье горожан, но влюбленные парочки все еще прогуливались, наслаждаясь теплой погодой и душистым ветром.