Демографическая катастрофа, в свою очередь, остановила процесс соединения нашей шляхты, горожан и крестьян в единую политическую нацию (в понятиях того времени — литовскую). В результате к концу XVII века стала общепринятой формула «польская шляхта литовского происхождения». Одновременно эта шляхта ментально «разошлась» с крестьянством, отвергавшим полонизацию.

Через 40 лет обрушилась новая беда — Северная война России и Саксонии против Швеции. За те 10 лет (1705-15 гг.), когда боевые действия происходили непосредственно на наших землях, погибла треть населения ВКЛ. Снова произошла демографическая и экономическая катастрофа.

Достаточно привести в качестве иллюстрации два примера. По приказу царя Петра I, бесцеремонно распоряжавшегося на территории ВКЛ, 8 сентября 1708 года был дотла сожжен Могилёв! Горожанам, которых вдобавок «до нитки» ограбили татары и калмыки царя Петра, пришлось покинуть пепелища и разойтись кто куда! А 1 мая 1710 года по приказу этого деспота-психопата был взорван собор Святой Софии в Полоцке, древний духовно-мистический центр нашего народа!

(5) Следующие 120 лет (1795-1917 гг.) — оккупация Российской империей. Процессы полонизации населения на беларуских этнических землях продолжались еще около 35 лет, но затем имперские власти осуществили резкий насильственный поворот. Царизм и российские церковные деятели уничтожили униатство (успешно превращавшееся в национальную церковь беларусов), развернули всеобъемлющую русификацию, внедряли имперскую идеологию и деспотическое государственное устройство, насаждали московский вариант православия и отсталую московскую культуру.

Наши предки еще долго героически боролись с захватчиками. На протяжении 70 лет из этих 120 (с 1794 по 1863 гг.) они трижды поднимались на антиколониальные восстания.

(6) Затем наступил советский период (1918-1991). Эти 72 года характерны истреблением и религии во всех ее разновидностях, и гуманистической культуры, и национализма, и свободной конкуренции, и многого другого.

Как видим, каждый следующий период был короче предыдущего: 900, 445, 320, 225, 190 лет. Видимо, этот факт отражает общее ускорение времени, о чем сейчас говорят и пишут многие авторы. Но каждый раз наш народ — с удивительным терпением и старанием — строил новый дом из старых камней.

А что беларусы успели создать за 1200 лет своей летописной истории? Немало. Помимо основных государственных образований (Полоцкое, Турово-Пинское, Новогородское княжества, Великое Княжество Литовское, Речь Посполитая, БНР) надо упомянуть еще два великих княжества (Тверское и Смоленское) и две республики (Псковскую и Среднюю Литву). Мы также владели краями и землями (Двинский край, Северная земля, Надбужские окраины, Герцике и Кукенойс, Инфлянтское княжество, Курляндия).

Изучение основных периодов беларуской истории с древнейших времен и до наших дней убеждает в том, что ее важнейшие особенности таковы:

— Сохранение преемственности между локальными цивилизациями, сменявшими друг друга, несмотря на обрывы циклов их естественного развития;

— Умение жить «на перекрестке» ветров, сохраняя свою традиционную ментальность — несмотря на все насилия, катастрофы и оккупации.

Однако в результате отмеченных политических и социальных потрясений у беларусов не сложилась национальная идея, связанная с осознанием своей особенности по сравнению с соседями — московитами и поляками. Де-факто крестьяне, мещане и шляхта представляли этническую общность (народ), но в силу своих социально-психологических особенностей не могли подняться до осознания себя как единой нации. К тому же образованные слои (шляхта, купечество, духовенство) были частью истреблены, частью переориентированы — сначала на Польшу, потом на Россию.

Только сейчас, благодаря возрождению собственного государства, быстрыми темпами формируется «политическая общность» — современная беларуская нация.

В настоящее время у националистов больше оснований для оптимизма, чем 50 или 100 лет назад.

Во-первых, беларусам в течение последних 300 лет постоянно угрожало «растворение» — сначала среди поляков, потом среди русских. Но не растворились, уцелели, выжили, хотя и с большими потерями в духовной культуре.

Во-вторых, в мире есть много народов без своей государственности. Первые, кто вспоминаются в качестве примера — баски (1,8 млн) и каталонцы (7,5 млн) в Испании. А у нас свое государство имеется!

В-третьих, в мире существуют свыше 100 государств, население которых использует «чужой» язык. Но это не мешает им быть суверенными и сугубо национальными. Например, таково Ирландское государство[13].

То, что действительно вызывает у меня сожаление и недоумение, так это позиция ряда «официальных» беларуских историков, занятая ими в последние годы. Загляните, к примеру, в совместную статью академика-секретаря Отделения гуманитарных наук НАН Александра Ковалени и директора Института истории Вячеслава Даниловича, опубликованную в московском журнале «Родина» (спецвыпуск за апрель 2012 г.), которая называется «Россия и Беларусь: общность исторической судьбы».

Как же они боятся хотя бы намёком задеть великодержавный шовинизм россиян! Ни одного упоминания о многочисленных кровавых войнах Москвы с целью захвата наших земель! Ни слова о политике русификации беларусов и уничтожения униатства! Напротив, авторы статьи заявили следующее:

«…включение белорусских земель в состав российской империи явилось решающим фактором, который (…) содействовал возрождению и развитию национально-духовных традиций» (с. 105).

И далее:

«Россия, в отличие от других империй (…) стремилась не выкачивать средства из подвластных территорий, а развивать их социально-экономический и духовно-культурный потенциал» (там же).

Такие заявления, во-первых есть ложь, во-вторых это возврат на позиции Л. С. Абецедарского, П. Т. Петрикова, А. И. Залесского и других «партийных историков» БССР — убежденных врагов независимого беларуского государства. С людьми, занимающими сегодня такие позиции, нам не о чем разговаривать. Нет точек для соприкосновения.

Итак, в современной беларуской историографии существуют два основных подхода к рассмотрению вопросов истории Отечества — национальное и антинациональное. Не требует особых доказательств тезис о том, что укреплению суверенитета Беларуси способствует только национально ориентированная историческая наука, служащая интересам своего государства и своего народа.

Первый вопрос, который неизбежно возникает у людей, интересующихся прошлым своей страны и народа — откуда известно ученым то, о чем рассказывают они в своих статьях, книгах, лекциях? Это вопрос об источниках.

Сведения о древних временах дают источники четырех видов:

1) археологические;

2) документальные;

3) лингвистические;

4) мифологические.

Археологи находят и изучают материальные свидетельства о прошлом. Это захоронения (могильники) людей и животных, остатки жилищ, культовых и оборонных сооружений, оружие и орудия труда, «культурный слой» (остатки жизнедеятельности), монеты и печати, каменные изваяния, различные изображения и надписи.

Археологи в большинстве случаев различают племена по типу захоронений покойников, по характерным украшениям женщин. Этнографы же различают племена по религиозным предпочтениям (например, в зависимости от состава пантеона богов) и по брачным обрядам. Однако археологи крайне редко связывают свои материалы с данными других наук, хотя бы той же этнографии. Спросишь их, например, какие конкретные племена оставили артефакты так называемой банцеровской археологической культуры, или зарубинецкой, а они в ответ только улыбаются. Отсюда естественное недовольство «широкой публики», открывающее широкое поле для всевозможных предположений и выдумок.