ВСЕМОГУЩИЙ КАРДИНАЛ

Арман Жан дю Плесси Ришелье родился 5 сентября 1585 года в Париже, в семье дворянина из провинции. Воспитанный католическим духовенством, Ришелье уже в двадцать два года стал епископом Люсонским в Пуату. Деятельность Ришелье как государственного лица начиналась в самую развратную для Франции эпоху — в конце правления короля Генриха IV.

Генриху IV Франция досталась разоренной религиозными гражданскими войнами, городскими и крестьянскими восстаниями. Конечно, Генрих IV был незаурядной личностью, коли сумел покончить с рознью и объединить Францию под своей властью. Не так-то просто было найти политический баланс между католиками и гугенотами! Немалую роль в прекращении многолетнего кровопролития сыграл и кардинал Ришелье. За пятнадцать лет своего правления — с 1595 по 1610 год — Генрих IV установил во Франции сильную абсолютистскую монархию, страна стала достаточно сильной в экономическом плане. После убийства Генриха IV королем стал его малолетний сын Людовик XIII, но до совершеннолетия сына страной правила его мать Мария Медичи, больше увлеченная своими амурными похождениями, чем судьбой государства.

Начало правления Людовика XIII было ознаменовано сепаратистскими выступлениями феодально-аристократической знати. Первому королевскому министру Альберу де Люиню не удалось их подавить. Зато эту миссию с блеском выполнил Ришелье.

С 1614 года Ришелье в качестве члена палаты духовенства активно участвовал в работе так называемых Генеральных штатов и стал одним из ее лидеров. А генеральные штаты — это своеобразный совет при короле из представителей дворянства, духовенства и крестьянства, созданный еще в XIV веке. В этом же году феодальная знать попыталась с помощью штатов ослабить королевскую власть. Ришелье же занял прямо противоположную позицию, и регентша Мария Медичи увидела в нем человека, способного укрепить абсолютизм. Спустя два года с помощью регентши Ришелье вошел в состав совета при ней, а вскоре и возглавил его. Но подросший король поссорился с матерью-регентшей, а вместе с ней подвергся опале и Ришелье.

Казалось бы, на политической карьере кардинала можно было поставить крест. Но в политике судьба может повернуться еще не один раз. И спустя семь лет Ришелье снова вошел в состав Королевского совета, а с 1630 года стал не только первым министром королевства, но даже и теоретиком абсолютизма. Более того, его недавняя политическая союзница, бывшая регентша Мария Медичи, в 1631 году возглавила оппозицию не только против своего сына, но и против Ришелье, но потерпела неудачу — кардинал к тому времени вырос в сильного и беспощадного политического волка. Мария Медичи была арестована и посажена в замок Блуа. Но духом не упала, как можно было ожидать. Вскоре ей удалось вырваться на свободу. Как? Это осталось тайной, но современники не раз задавали себе вопрос, проезжая мимо флигеля, где содержалась бывшая регентша: «Кто поверит, что через это окно бежала Мария Медичи? Сорок футов высоты!» Не приложил ли руку к этому немыслимому побегу серый кардинал Ришелье?

Кардинал оказался настолько убежденным сторонником абсолютизма, что был беспощаден к любым попыткам противостоять королевской власти. Добиваясь укрепления абсолютизма, он был крайне жесток и коварен. Ломая на этом пути сопротивление сепаратистко-федералистско настроенной аристократии, Ришелье ознаменовал свое закулисное правление страной целым рядом смертных приговоров самым родовитым представителям французского дворянства. Ведь только в нескольких заговорах против короля и самого Ришелье участвовали не только бывшая регентша, но и ее сын, брат короля Жан-Батист Гастон, маркиз де Шаль, Сен-Мар, де Ту, маршал Монморанси и много других аристократов. Большинство их погибло на эшафоте, часть убита тайно или скомпрометирована самым жестоким образом. Ришелье методично наносил по аристократии удар за ударом с самых неожиданных сторон. Так, кардинал запретил, например, дуэли, бывшие тогда большой привилегией французского дворянства. Заносчивые аристократы все равно продолжали драться, а Ришелье жестоко наказывал их за это. Знаменитый парижский дуэлянт Бутвиль де Монморанси имел дерзость сражаться на дуэли 12 мая 1627 года под окнами самого Ришелье. Чуть больше месяца спустя он был обезглавлен по распоряжению кардинала, несмотря на просьбы многих аристократов простить дуэлянта.

Ришелье усилил контроль за французскими провинциями и резко ограничил права провинциальных штатов, парламентов, счетных палат, передав все вопросы управления интендантам провинций — королевским чиновникам. Это, конечно, был крупный успех в деле централизации управления страной. Но была ли такая централизация благом?

В области экономики Ришелье придерживался политики протекционизма, помогая французскому купечеству и мануфактуристам находить новые рынки сырья и сбыта. При Ришелье усилилась французская экспансия в Канаду, Гвиану и Антильские острова, активизировалась деятельность французской торговой компании в Сан-Доминго, Сенегале и Мадагаскаре.

Ришелье четко проводил политику экономического меркантилизма, ускорявшую накопление капиталов. Как впоследствии указывал Карл Маркс, «меркантилизм представляет собой первую теоретическую разработку капиталистического способа производства. Но он был связан с абсолютизмом… Меркантильная система в самом деле отрицает создание абсолютной прибавочной стоимости…»

Ришелье, став на путь служения французскому абсолютизму, круто изменил направление и цели французской внешней политики, став прямым продолжателем имперского курса Генриха IV. Эта политика шла вразрез со стремлением французской католической аристократии, требовавшей поначалу покончить с гугенотами и не проводить антигабсбургской политики за рубежом. Надо признать, эта программа, которую олицетворяли собой две королевы — Мария Медичи и Анна Австрийская, в определенной мере сплачивала противников Ришелье. И на протяжении без малого двух десятилетий, пока кардинал был первым министром Франции, не прекращались попытки свергнуть его либо путем придворной интриги, либо дворового заговора, либо мятежа. Причем противники Ришелье нередко использовали в своих интересах недовольство народа, испытывающего постоянный и все растущий из-за непрерывных войн налоговый гнет.

Первый заговор против кардинала возглавил брат короля Гастон Орлеанский. В заговоре участвовали и жена Людовика XIII Анна Австрийская, и побочные братья короля принцы Вандом, и маршал Ориана, и граф Шале. Заговорщикам была обещана поддержка Вены и Мадрида. Но разведка Ришелье, возглавляемая Жозефом дю Трембле, раскрыла планы заговорщиков.

Главой второго заговора, кстати, почти удачного, была отставная регентша Мария Медичи. Вместе со своей снохой Анной Австрийской слезами и мольбами она вынудила больного в тот момент Людовика XIII расстаться со своим первым министром. Ришелье с позором и довольно грубо был изгнан с приема у Марии Медичи. Но выздоровевший Людовик XIII спохватился: «Что же мне эти бабы насоветовали!» И вновь призвал к себе на службу умного кардинала. Ришелье в результате обрел еще большую силу! Мария Медичи попыталась было поднять восстание в крепости Каппель, что рядом с испанской границей, но неудачно. Обозлился на нее и Людовик XIII. «Мать, ты мне мешаешь, — заявил он после неудачной попытки восстания. — У меня только и дел сейчас, как распутывать твои интриги! Езжай-ка ты за границу — будет спокойнее и тебе, и мне». И Мария Медичи была выслана за рубеж Франции.

Казалось бы теперь Ришелье мог спокойно вести свою антигабсбургскую политику. Но возник еще один заговор, выдвинувший программу союза Франции с империей Габсбургов. А вскоре и сам Ришелье дал промашку, попав в западню. Было это в ноябре 1632 года. Распростившись с Людовиком XIII на пути из Тулузы, Ришелье решил заехать в замок Кадайяк, принадлежавший герцогу д’Эпернону. Здесь кардинал заболел, и лишь полная уверенность окружающих в его близкой смерти остановила очередную группу заговорщиков от расправы с неугомонным кардиналом. Анна Австрийская и ее подруга герцогиня де Шеврез, путешествовавшие вместе с королевским двором, расситывали, что оружием их мести станет владелец замка герцог д’Эпернон. Их сообщник канцлер Шатнеф уже примерял на себя костюм первого министра короля. Но д’Эпернон, видя перед собой вроде бы умирающего кардинала, решил не убивать его. «Сам помрет, — решил герцог. — А если выживет, заточу его в неприступном замке Тромпет». Герцог добросовестно осведомлялся о здоровье Ришелье, боясь пропустить нужный заговорщикам момент. Однажды он даже явился к дому, где находился Ришелье, в сопровождении двухсот своих подчиненных. Но хитрый Ришелье сумел предотвратить опасность — ему прекрасно было известно, что его смерти ждут не дождутся, а при случае и готовы помочь уйти на тот свет. Не показывая вида, что он уже здоров, кардинал задумал хитрость. В один из вечеров несколько приближенных кардинала вынесли тюфяк, покрытый шелковым покрывалом. Под покрывалом лежал сам Ришелье. Так, в тюфяке, его и доставили на корабль, немедленно же поднявший паруса.