Похоже, их ждали. Не успело судно бросить якорь, как от подножия одной из скал отделилась узкая и неимоверно длинная лодка и решительно заскользила к яхте. Тёмные борта покрывала замысловатая резьба, а на носу размещалась вырезанная из дерева фигура.

Фигура состояла на треть из скорченного туловища с тонкими ножками и обхватывавшими их ручками, и на две трети из головы и лица. Деревянное существо восседало на носу и пялилось в океан выпученными глазищами. Из толстогубого рта торчали клыки и длинный высунутый язык. Для пущего эффекта скульптура была раскрашена в наиболее ответственных местах красной и белой краской.

Спустившись в лодку Мольфи поняла, отчего пирога была такой узкой и длинной — она была выдолблена из цельного ствола огромного дерева.

Девушка с любопытством осмотрела экипаж. Его составляли рослые мускулистые люди. Их кожа была светло-коричневой, а волосы чёрными или тёмно-каштановыми и вьющимися. Гардероб каннибалов заключался в основном в узорах нанесённых белой, красной или черной краской и большом количестве украшений. Сделанных по преимуществу из раковин и перьев. Одежда в привычном для Мольфи смысле слова была представлена лишь набедренными повязками и плетёными из каких-то цветных волокон поясками.

Каждый из туземцев был вооружён массивным, похожим на лопату, веслом. Исключение составлял только рулевой, орудовавший закреплённым на корпусе веслом побольше и ещё один человек, который сидел спиной к носовому украшению и ритмично ударял в небольшой барабан, задавая темп гребли.

Разворачиваясь, лодка описала большой круг, и направилась в один из проливов между скалами. К удивлению девушки, несмотря на свой первобытный вид, пирога держалась на волне неожиданно ровно и шла очень быстро. Они миновали утёс и вошли в круглый залив. Яхта скрылась за скалами, и Мольфи стало немного не по себе. Она и её спутники остались один на один с туземцами. А каннибалов она боялась.

Впрочем, тревога быстро сменилась удивлением. Если снаружи джунгли были отделены от моря полосой белого песка, то здесь они из моря буквально вырастали. Девушка поражённо разглядывала лес, стоявший, фигурально выражаясь, по колено в воде. Волны спокойно плескались меж стволов и мощных корней. Ей это напомнило заросшие берега спокойных лесных речушек на родине. Только здесь вместо камыша и аира были деревья и пальмы.

Пирога уверенно вплыла под полог странного леса. Пробивавшиеся сквозь кроны лучи света играли на поверхности воды, придавая окружающей картине совершенно фантастический вид. Где-то над их головами перелетали с ветки на ветку разноцветные птицы и раздражённо перекрикивались обезьяны.

Прошло довольно много времени, прежде чем лодка ткнулась в мягкий илистый берег.

— Вылезай, — распорядилась Мелиранда, — и постарайся не слишком промочить ноги.

Вслед за девушкой из пироги выбрался Родгар и ещё пара слуг чародейки, тащившие на себе какие-то тюки. Судя по виду — довольно тяжёлые.

Сопровождаемый молчаливыми туземцами небольшой отряд с чавканьем двинулся по мокрой почве вглубь леса. Вскоре показался устрашающего вида замшелый частокол. В полном соответствии с ожиданиями девушки мрачный вид укрепления дополняли шесты с человеческими и звериными черепами и раскрашенные деревянные маски чудовищ, выставленные у входа.

— Это деревня каннибалов, — пояснила Мелиранда.

Мольфи поёжилась при мысли о тех ужасах, что ждут её с той стороны. Богатое воображение рисовало ей устрашающие картины чего-то похожего одновременно на становище грабителей, мастерскую бальзамировщика и бойню. Она глубоко вдохнула, и с трудом сдерживаясь, чтобы не зажмуриться, шагнула внутрь.

Действительность превзошла все её ожидания. Первое, что она увидела, был щенок. Пухлый, покрытый короткой золотистой шерстью, щенок. Он валялся на спине, задрав все четыре лапы, и его мордочка выражала крайнее довольство. Деловито восседавший рядом темнокожий и русоволосый карапуз сосредоточенно почесывал ему живот.

Заметив гостей, он прервал своё занятие, посмотрел на Мольфи и глубокомысленно произнёс:

— Агу.

Щенок перевалился набок и недовольно пошевелил ухом. Закончив изучать потрясённую девушку, будущий каннибал вернулся к прерванному занятию. Щенок довольно засопел и пару раз дёрнул задней лапой от удовольствия.

Мысль о том, что дикие и кровожадные людоеды южных морей тоже бывают детьми, и мало этого, даже женщинами, до сего момента девушке в голову как-то не приходила. И явившись туда теперь, эта мысль вызвала довольно таки серьёзное потрясение. Мольфи ошарашенно вертела головой по сторонам разглядывая утоптанные дорожки, дремавших в теньке поросят и чинно вышагивавших в пыли кур. Только через несколько минут до неё дошло, что в деревне отсутствовала одна важная деталь. В ней не было домов.

Впрочем, загадка разрешилась достаточно быстро. Приглядевшись, Мольфи обнаружила ведущие куда-то вверх лестницы. Задрав голову, она нашла пропавшие дома. Десятки тростниковых хижин осиными гнёздами облепляли раскидистые деревья. Лёгкие постройки были возведены на бамбуковых платформах, сооруженных в развилках ветвей или просто закреплённых к стволу.

На платформах гроздьями сидели обитатели деревни, самым бесцеремонным образом разглядывавшие новоприбывших.

К гостям вышел импозантный пожилой мужчина. Его раскраску дополняла элегантная перевязь из грубого белого волокна, в которое были вплетены чьи-то клыки, мелкие косточки и раковины. Снизу перевязь была украшена длинной красно-чёрной бахромой. Видимо в силу пышности этого предмета одежды, на набедренной повязке человек решил сэкономить. Это обстоятельство вгоняло девушку в краску и заставляло постоянно отворачиваться. Мольфи была хорошо воспитанной барышней.

Носитель перевязи обратился к Мелиранде с длинной и выразительной речью. Девушка тем временем разглядывал соседние помосты. Сидевшая на ближайшем молодая женщина флегматично чистила какой-то овощ, роняя кожуру прямо на землю, где уже пристроилось несколько поросят, не желавших упускать падавшую буквально им на головы закуску.

Чародейка коснулась плеча девушки.

— Нам надо идти к знахарю.

— Ты понимаешь, что он говорит? — спросила Мольфи.

— Да. Немного.

Обладатель перевязи развернулся к ним спиной, и гордо зашагал в дальний конец деревни.

Там Мольфи увидела небольшую круглую хижину, единственную, которая была построена на земле. Точнее над землёй — она была сооружена на невысоких сваях.

Подойдя к дверному проёму, их провожатый тщательно и на редкость натянуто прокашлялся. Из темноты вышел довольно высокий долговязый тип. Его костюм состоял из набедренной повязки и пары сплетённых из белого волокна и отделанных красной бахромой повязок-браслетов над локтями. Голову и лицо долговязого скрывала резная деревянная маска с париком из перьев. В руке он держал что-то похожее на метёлку с резной деревянной ручкой.

— Это великий Мганга Муру — прошептала на ухо девушке Мелиранда, — говорящий с невидимыми, повелевающий зверями и исцеляющий болезни…

— Он такой могущественный волшебник? — зашептала в ответ Мольфи.

— Он жрец, колдун, знахарь и только демоны знают кто ещё в одном лице. И он действительно очень силён. Иначе я бы тебя сюда не привела. Говорят, здешние колдуны сохранили крупицы древней магии.

Великий Мганга Муру задумчиво почесал какую-то часть своего лица под маской. Мольфи показалось, что это был подбородок, но она не была точно уверена.

— Что привело тебя в мою деревню, Мелиранда, — пробасил он из-под маски с заметным акцентом, но на вполне сносном имперском наречии.

Мольфи слегка опешила. В её представлениях дикие каннибалы и тем более их знахари должны были в основном злобно рычать, бешено вращать глазами и делать угрожающие жесты. Но никак не свободно говорить по-имперски.

— Мне нужна твоя помощь, Мганга.

— Что может слабый и глупый Мганга. Только поговорить с духами. Возможно, духи что-то и ответят, — развёл руками знахарь.