— Опустите сходни, — распорядился Шиамшар.

— Вы уверены, адмирал?

— Никто не скажет, что я испугался какого-то мальчишку… Но пусть все остаются наготове.

Сходни заскрипели под богатырской фигурой закованного в броню адмирала. Он подошёл к принцу, и теперь они двое стояли на берегу друг напротив друга.

— Знаешь, почему я согласился? — пробасил адмирал, разглядывая собеседника через опущенное забрало, — из любопытства…

— Знаю.

— Ты не похож на умалишённого, — сделав небольшую паузу, сказал адмирал, — странно…

— Почему?

— Ты же знаешь, что мои боевые маги готовы поджечь тростник, а лучшие на Срединных Морях лучники — нашпиговать тебя стрелами стоит мне только моргнуть.

— Догадываюсь.

— Тем не менее, ты стоишь передо мной и ничуть не боишься. Почему?

— Потому, что ты умный человек, адмирал. И не станешь меня убивать.

— Неужели? И что же такое ты можешь мне предложить, чтобы я не захотел тебя убить?

— Корону.

— Что?

— Все знают, что ты хочешь стать королём, Шиамшар.

— Я стану королём. Так было предсказано…

— Это время пришло. Я готов сделать тебя королём…

— Королём чего? У тебя есть на примете свободное королевство? В хорошем состоянии и с пустым троном?

— Ну не то чтобы в хорошем… Бурное Взморье тебя устроит?

— Эта дыра?

— Но я могу сделать тебя её королём.

— Там никогда не было королей.

— Теперь будут. Я готов дать корону и вечное право тебе и твоим потомкам править этими землями, от мыса Панталеон и так далеко к северо-востоку, насколько ты сможешь отвоевать у кочевников. Ты получишь все крепости и города на берегу. А взамен я попрошу сущую безделицу — ты присягнёшь Империи на верность…

Шиамшар некоторое время молчал. Потом спросил.

— И я получу герб, знамя и место на имперском Сейме?

— Да. Но место без права голосования.

— И у меня будет… постой, а кто ты такой, чтобы раздавать королевства?

— Я принц-претендент и возможно будущий император…

— Возможно? А с чего я должен тебе верить? Мало ли кто назовёт себя "возможно будущим императором".

— Ты видишь горы у меня за спиной?

— Да…

— А я стою перед тобой?

— Да, — в голосе адмирала зазвучала подозрительность человека уже сообразившего, что будет подвох, но ещё не догадавшегося какой именно.

— А месяц назад я был с той стороны гор?

— Но причём здесь… горы…

В глазах укрытых адмиральским забралом возникла какая-то мысль.

— Только истинный король пройдёт под Горой, так говорят…

— Ты хочешь сказать, что прошёл там?

— Думаешь, я перелетел их по воздуху? Ты же сам родом из этих мест, ты знаешь древние сказания.

Шиамшар невразумительно замычал.

— Так ты согласен?

— Ну хорошо… ты прошёл… но я должен отомстить Серениссе!

— Корона стоит мести.

Адмирал пробурчал что-то под забралом, потом сказал.

— Бурное Взморье — скверное место, там только чайки, рыбаки, да пираты…

— В предсказании говорилось о том, что ты станешь королём, или что ты получишь королевство?

— Что стану королём… А разве королевство не должно прилагаться? — судя по глазам адмирал улыбнулся под забралом.

— А этого в предсказании не говорилось. Но лучше быть королём без королевства, чем владеть страной, не имея на неё прав. Королём ты стал. А королевство будет таким, каким ты сам его сделаешь. Таким, какое будет тебе по силам. И мне кажется, что это будет не такое уж скромное королевство.

Теперь улыбнулся уже Дидерик.

— Знаешь что, — сказал адмирал, автоматически пытаясь ухватить латной перчаткой скрытый забралом подбородок, — когда я буду приезжать по делам в столицу, напомни, чтобы я даже не пытался садиться играть с тобой в карты…

Он рассмеялся. Дидерик улыбнулся в ответ.

— Значит, договорились?

— Чтобы получить корону, мало одних слов…

— Ты получишь официальную бумагу, с подписью и печатью. Обещаю. Как законный претендент на престол…

— А ты хитрец, — добродушно усмехнулся Шиамшар, — я рад, что моё королевство будет не слишком близко к столице.

— Что ж, полагаю, теперь вас можно будет называть ваше величество Шиамшар первый?

— Лучше Уберто первый, так меня звали в юности, и лично мне кажется, что это звучит приятнее …

Тростники с шуршанием сомкнулись за их спинами. Дидерик тяжело опустился на скамью притаившейся в небольшом русле лодки.

— У тебя нет воды, Эниго? Что-то опять в горле пересохло.

Тот протянул ему фляжку.

— Не слишком ли щедро вы поступили? Много веков никто не отдавал имперских земель…

Дидерик отпил и заткнул пробку.

— Я расскажу тебе притчу. Некоему человеку досталось в наследство две мельницы. На одной из них он работал не покладая рук. Но работать на двух сразу он не мог, поэтому на второй завелись совы и летучие мыши, и она потихоньку стала разваливаться. Тогда он задумался и сказал жене, — "от той мельницы нет никакого проку, давай разберём её на дрова". А жена ему ответила. "Лучше посели там друга, пусть он работает на ней и отдаёт тебе половину муки". И человек поселил на мельнице друга. И тот починил её и стали в деревне работать две мельницы…

Он передал фляжку обратно. Эниго задумчиво прицепил её на пояс. Дидерик закончил свою мысль:

— Бурное Взморье было разорено столетия назад. Какой смысл называть их имперскими землями, если последнего имперского чиновника там видели в прошлом веке? Адмирал приведёт их в порядок и защитит берега Империи от пиратских набегов. В итоге Империя не ослабеет, а прирастёт. Это плохо?

— Это разумно, — ответил Эниго, — и кроме того адмирал станет вашим лучшим союзником, потому что если вы проиграете, он останется с пустыми руками…

— И это тоже, — Дидерик улыбнулся.

Посол Мелиранда ещё раз перечитала сообщение. Его только что доставили. Она не доверяла Чёрному Братству, которое снабжало её новостями, но она слишком хорошо знала Шиамшара…

— Этого не должно было случиться, — прошептала она, — он всё испортил. Этот пират всё испортил!

Весь план рухнул. Весь гениальный, безошибочный план рухнул! Пошёл прахом… Как он мог так поступить? Они все действовали в соответствии с замыслом сатрапа Аршапура, и всё шло так хорошо. А этот самодовольный пират всё испортил. Всё испортил! Это была гениальная партия. Он разве не понимает — чтобы партия состоялась, фигуры на доске обязаны подчиняться решениям игрока? У фигур не может быть собственного мнения! И них не должно быть собственного мнения! Думающие и решающие за себя фигуры — это… это… это неправильно.

Гонец опустился на одно колено. Было видно, что он проделал долгий и нелёгкий путь. Его плащ промок и покрылся грязью, и местами, похоже, кровью. На плечах и капюшоне дотаивали отдельные снежинки.

— Я принёс вести князю Сигиберу.

— Князь охотится, — холодно ответил Лизандий, — можешь рассказать их мне.

Гонец посмотрел на него с удивлением.

— На охоте? В такое время? Возможно, лучше будет…

— Рассказывай, — кивнул принц.

Гонец сдвинул промокший капюшон на затылок.

— Но, если князя нет…

— Я принц, — голос Лизандия чуть дрогнул, — и ты обязан…

— Да, ваше высочество, конечно, ваше высочество.

— Так говори.

— Плохие новости, ваше высочество. Я прибыл от ваших отрядов, что вы оставили на юге.

— Только не говори мне, что они разбиты… — со вздохом произнёс Лизандий, откидываясь на спинку кресла.

— Нет, ваше высочество, случилось худшее…

— Что может быть хуже поражения? Рассказывай.

— Сначала были наёмники, мой принц. С нами их было совсем немного. Они пришли и сказали, что мы задолжали им за восемь недель… И ещё сказали, что узурпатор расплатился со своими солдатами. Полновесными серенисскими монетами. До последнего гроша. И ещё добавил по серебряной монете за каждую неделю просрочки…