— Их было самое большее человек шесть. Во время перестрелки убили Дейвиса, а он был американцем. Они наверняка перепугались — знаешь, разбирательство с властями — и закопали его тело где-то на берегу. О случившемся никому не рассказывали, а спустя некоторое время и сами забыли об этом. Понимаешь, если что-то нужно забыть, это забывается быстро, Дэнни.

— А в один прекрасный день к Эмерсону Риду, стоявшему преспокойно на углу улицы, подваливает некий тип и заявляет: «Не хочешь ли четверть миллиона долларов золотом? Все, что от тебя требуется, — это перевезти его на твоей великолепной яхте. Я серьезно, ты можешь доверять мне, потому что я бывший уголовник». И дружище Эмерсон верит каждому его слову? — Я усмехнулся.

Вирджиния беспомощно пожала плечами:

— Я говорила тебе, что не знаю, как познакомились Эмерсон и Рошель.

— Так или иначе, когда он рассказал тебе обо всем, ты поверила, что это правда?

— Решила: почему бы и нет? Бывает всякое.

— А после этого у тебя созревает собственный план действий: ты бросаешь мужа, прихватываешь с собой шкипера Эрика Ларсона и отправляешься прямиком в Гонолулу, чтобы опередить Эмерсона.

— Да, — устало признала она.

— Как ты вышла на Чоя?

— Он сам нас нашел. — Вирджиния усмехнулась. — Као — большой человек в Гонолулу, не забывай. Он знает обо всем, что здесь творится, о всех темных делах. Иногда даже до того, как что-то произойдет.

— Как и сейчас?

— Да, — понуро согласилась Вирджиния. — Он был так вежлив — пришлось взять его в дело, иначе Чой предложил бы то же самое Риду, а от нас избавился бы. И честно говоря, мне нужен был такой тип, как Као. Эрик великолепно управляет яхтой, но для остального он не годится.

— Неужели?

— Слушай, ты! — процедила она сквозь зубы. — Моя личная жизнь тебя не касается, Бойд! Это не имеет никакого отношения к делу!

— Да ладно! — дружелюбно кивнул я. — Что теперь?

— Теперь ты в курсе. Участвуешь в деле.

— Не валяй дурака! — рявкнул я. — Что теперь? Все готово, чтобы отправляться за золотом, так почему мы все еще здесь? Чего ждем — ясной погоды?

— Эмерсон не сказал мне одного, самого важного, — с ядовитой слащавостью в голосе произнесла Вирджиния. — Не думала, что ты такой дурак, раз до сих пор не догадался, Дэнни! Он не сообщил мне, в каком месте спрятано золото. Нам известно только, что оно зарыто на острове Ниихау, а это примерно семьдесят две квадратные мили. Хочешь, куплю тебе лопату, и давай копай хоть вдоль, хоть поперек, сколько твоей душе угодно!

— Действительно, дурак, — признался я. — Но план-то у вас должен быть?

— Ну, конечно. Эмерсон знает, где золото, и сейчас он здесь, в Гонолулу. Для того чтобы добраться до Ниихау, ему нужна яхта, которая должна прийти в гавань завтра рано утром. Эмерсон и его яхта нужны нам, поэтому мы ждем, кода они встретятся.

— Разбой? — хмыкнул я.

— Ничего другого не остается, — непринужденно заметила она. — Приходи завтра в десять утра к магазину Чоя, тебя будут ждать.

— Выступаем?

— Военный совет, — уточнила Вирджиния. — Не опаздывай, а то Чой разозлится, он может подумать, что ты ведешь нечестную игру и всего-навсего притворяешься, будто перешел на нашу сторону. — Она ослепительно улыбнулась. — А кому хочется получить нож в спину?!

— Или иметь перерезанную глотку? — вкрадчиво добавил я.

Ее глаза стали вдруг безразличными ко всему, и она монотонно повторила:

— Или иметь перерезанную глотку.

После того как Вирджиния Рид ушла, я постоял под теплым душем. Обычно, принимая душ, я ни о чем не думаю На этот раз не получалось. Я не поверил бы ни одному слову из того, что услышал, если бы не убийство Бланш Арлингтон. Если Эмерсон Рид говорил правду, когда нанимал меня в Нью-Йорке, то именно Бланш, его бывшая подружка, сообщила ему о том, что жена, сбежавшая от него, и его шкипер находятся в Гонолулу. Из-за этого ее и убили? По телефону она сказала, что ей есть что рассказать мне при встрече. Что такое она знала, из-за чего пришлось убить ее, чтобы заставить замолчать?

Я не торопясь оделся. Интересно, закопано ли золото на Ниихау на самом деле? Остальные участвующие в этой авантюре считают, что так оно и есть. Ладно, поверю и я. Будучи в хорошем расположении духа, я позволил Вирджинии рассказать мне лишь часть всей этой истории. Остальное либо выдумка, либо оставлено на потом. Может, завтра в десять утра на «военном совете» у Чоя услышу что-нибудь еще. Так или иначе, я немного повеселел: ведь мне снова доведется увидеть Сью Тонг.

Не мешало бы выпить. Пройдя по коридору несколько шагов, я вдруг кое о чем вспомнил и вернулся к себе в ланаи, где вытащил со дна сумки револьвер «смит-и-вессон» 38-го калибра и кобуру к нему. Потом снял пиджак, нацепил кобуру, проверил револьвер, сунул его под мышку и снова надел пиджак. «Так-то лучше», — подумал я, — наверное, сработала мысль о мисс Арлингтон.

Войдя в бар «Золотой дракон» в начале седьмого, я заказал джин с тоником. Никаких деловых встреч до следующего утра у меня не намечалось и никаких личных свиданий, кроме как с Улани, но это ночью, так что весь вечер был в моем распоряжении. Мне хотелось выпить пару порций джина, потом где-нибудь поужинать и, наконец, посмотреть шоу в ночном клубе — в любом, где есть настоящая гавайская танцовщица, например, подойдет бар «Хауоли».

Я потягивал вторую порцию, когда в бар вошел какой-то тип и пристроился рядом со мной у стойки. Не скажу, что он занимал много места. Глянув, не болтаются ли на его шее кинокамеры — их не оказалось, — я успокоился. Тип заказал виски со льдом, закурил, вроде бы всем довольный, и вдруг спросил:

— Бойд?

— Да. — Я повернулся к нему. — Это я.

Он был ниже меня, широкоплечий, что никак не вязалось с его ростом. Лысый, если не считать нескольких волосинок на макушке. Лицо смуглое, с черной щетиной — этот тип явно экономил на бритвенных принадлежностях. Один глаз чуть вывернут. Если показывать его маленьким детям, то проделывать это надо постепенно, по частям.

— Мне надо с тобой поговорить, — произнес тип хриплым, сухим шепотом. — Дело важное.

— Ну, говори.

— Не здесь. Могут подслушать.

— Мне и здесь нравится, — возразил я. — Восточный интерьер и все такое, да и джин ничего. Ты-то сам кто такой?

— Рошель, — хрипло прошептал он. — Пит Рошель. Мое имя тебе о чем-нибудь говорит, Бойд?

— Нет, — спокойно ответил я. — А что?

— А как насчет Бланш Арлингтон? Это имя тебе знакомо?

— Встречал в утренних газетах, — осторожно заметил я.

— Да? Оно есть и в вечерних тоже. До сих пор не нашли того, кто ее убил, но нам-то известно, кто убийца, а, Бойд? Тайна, известная нам обоим. Ну что, теперь пойдем куда-нибудь поговорить?

— Нет, — повторил я. — До меня так и не дошло, о чем ты тут толкуешь.

Его скулу рассекал глубокий шрам, дюйма три в длину. Рошель вдруг задергался.

— Бланш была моей девушкой, Бойд, — произнес он сиплым голосом. — Я был без ума от нее, знаешь, как это бывает?

— Нет, — опять сказал я. — Что касается меня, то женщина — это всего лишь женщина, а вот деньги — это да, их можно поместить в банк, например.

— Так, ладно. Ну и сколько Чой заплатил тебе за твою работу?

— Чой? — переспросил я.

— Хватит дурака валять, Бойд! — На его губах появилась страдальческая улыбка, он буквально пожирал меня глазами. — Ты был у Бланш вчера вечером. Наверное, вошел, поздоровался, а потом перерезал ей горло. Чой нанял тебя, можешь не отпираться, я знаю!

— Смотрю, ты слишком много знаешь. Может, тебе известно, почему Чой хотел, чтобы ее убили?

— И это знаю. — Рошель оскалил зубы. Надо сказать, зрелище было не из приятных. — Все очень просто. Он выяснил, что она моя и работает не на него, а на меня.

— А ты работаешь на Рида. Я тоже работал на него еще вчера вечером. Может, именно он и приказал мне убить ее?