Глава 3

Ресторанчик находился у самой автострады: скромный домик с яркой вывеской:

«Отбивные и бифштексы.

Луи Динерс»

Это была самая настоящая бревенчатая хижина с огромным камином, сложенным из необтесанных каменных плит.

Перед входом стояло множество автомобилей — сразу было видно, что здесь, на оживленной магистрали, ресторан процветает.

В зале играл джаз, на танцевальной площадке несколько пар отплясывали румбу, остальные посетители одобрительно им свистели.

Пеп поздоровался кое с кем, в том числе и с самим Луи, который тут же закричал: «Привет» с сильным итальянским акцентом. Старик представил меня хозяину, я я вежливо ответил ему: «Очень приятно!»

Внимание мое целиком поглотила блондинка-певица, пританцовывающая у микрофона. Волосы у нее были крашеные, темно-зеленое платье, облегавшее ее, как перчатка, держалось на одной-единственной пуговице. Как бы она ни повернулась, вашему взору открывались две великолепные ножки: смуглые, обнаженные чуть не до самых ляжек. Столь заманчивое зрелище то и дело заставляло посетителей забывать о своих бифштексах.

В песенке, которую она исполняла, говорилось о трех симпатичных мальчиках, но, к сожалению, в ней оказалось только два куплета, и, к неудовольствию публики, ножки скоро мелькать перестали. Однако девица без промедления начала другую песенку, и зрители взвыли от удовольствия, ибо она при этом так извивалась, что чуть не выскочила из лифа. Правда, все опять закончилось чересчур быстро. Певица раскланялась под бурю аплодисментов и исчезла за занавесом.

Луи спросил:

— Ну как, понравилось?

— Очень,— ответил я.

Он широко улыбнулся и довольно похлопал себя по животу.

— Да, Уэнди сегодня в ударе. Она просто великолепна. Ей предстоит сногсшибательная карьера.

— Карьеру она давным-давно сделала,— пробормотал я.

— Конечно, только она здесь прижилась и не хочет уходить. К тому же, плачу ей по-королевски. Чудесная девушка. Ну, Пеп, вы с приятелем наверняка мечтаете поужинать?

Пеп сказал:

— Ага, от пары бифштексов не откажемся, но сперва выпивка. Мы сядем вон туда, в угол.

Столик, спрятанный за драпировками, скрывали еще и пальмы в кадках. Он был не занят только потому, что никто не знал о его существовании.

Выпивка появилась перед нами немедленно, а как только мы с ней разделались, подлетел официант со второй порцией.

— Послушай, Пеп, а ты часто здесь бываешь?

— Время от времени человеку требуется разрядка.

— Неплохая идея. Уж не стал ли ты владельцем автобусного парка?

— Черт возьми, Джонни, но мне это совсем недорого обходится. Один мой приятель поставляет Луи мясо по сниженной цене, и тот, в свою очередь, обслуживает нас по льготному тарифу. А бифштексы здесь прямо-таки необыкновенные.

И действительно, бифштексы оказались потрясающие. Я и не подозревал, что до такой степени проголодался, пока не обнаружил перед собой пустую тарелку. Тогда я закурил сигарету и, откинувшись на спинку стула, принялся с наслаждением затягиваться. Вдруг из-за пальмы возникла блондинка.. Окурок обжег мне губы. Она переоделась: новое платье сидело на ней не хуже зеленого. Но дело тут было вовсе не в платье, а в том, что скрывалось под ним.

— Привет, Ник! — произнесла она низким, хрипловатым голосом и, заметив меня, сморщила носик,

— Привет, Уэнди. Познакомься, это мой друг Джонни.

Мне нравятся женщины, которые, знакомясь, крепко, по-мужски, пожимают руку. Тогда вы сразу понимаете, из какого теста они сделаны. С этой все было в порядке.

— Привет, Уэнди. Мне очень понравился ваш номер.

Она издала гортанный смешок.

— Значит, вы не разочарованы?

— Пожалуй, немного есть. Я так надеялся, что эта проклятая пуговица оторвется.

— Но я бы тогда замерзла,— сказала она.

Я усмехнулся.

— Мгм... Не волнуйтесь, уж я бы как-нибудь вас согрел.

Пеп хрюкнул.

— И не мечтай, Джонни. Садись, Уэнди. Ведь ты уже освободилась?

— Да, я домой собираюсь. Ты меня не подвезешь?

Ну, разумеется, до вокзала подброшу, а дальше договаривайся с Джонни.

Это было очень любезно со стороны Пепа.

— Великолепно,— сказала Уэнди.— А мне не придется с вами драться?

— Не беспокойтесь,— ответил я.— В тот день, когда мне придется убеждать девушку с помощью кулаков, я непременно повешусь.

Она оперлась подбородком на кулачок и широко улыбнулась. У нее было чудесное личико с большими страстными глазами и чувственным ртом.

— Да я просто так спросила. В наши дни мужчину не разгадаешь, а вам, похоже, сегодня крепко досталось!

— Вы имеете в виду повязку?

— И повязку, и пиджак.

Пеп отодвинул тарелку и прикончил свой стакан.

— Это копы потрудились, милочка.

Улыбка исчезла с ее лица.

— Копы?

— Его зовут Джонни Макбрайд.

— Ты намекаешь...

— Полицейские хотели повесить на меня одно давнишнее убийство,— прервал я ее.

— Но... им не удалось?..

— Можете у них лично поинтересоваться.

Она смотрела на нас растерянно. Пеп кивнул в мою сторону.

— Взгляни на его пальцы, Уэнди.

Я повернул, руки ладонями вверх и дал ей возможность полюбоваться на это зрелище. В нем не было решительно ничего отталкивающего. Тяжелая работа на нефтепромыслах избавила кожу от непонятного обесцвечивания. В общем, пальцы теперь выглядели нормально, были только чуть тоньше обычных.

Она хотела что-то сказать, но Пen опередил ее:

— Он сумасшедший.

Я убрал руки и снова раскурил сигарету.

— Уверяю, я в здравом уме.

Голос мой прозвучал резче, чем нужно.

Пеп насторожился.

— Что с тобой, Джонни?

— Зачем ты притащил меня именно сюда, Пеп? В городе полно ресторанов.

Он ничего не ответил.

— Ведь сперва ты позвонил куда-то. Вот этой дамочке? Зачем?

У него от удивления челюсть отвалилась. Наконец, совладав с собой, он укоризненно произнес:

— Ты подслушивал?

— Черта с два. Я просто догадался, и, как видишь, совершенно точно.

— Да, Джонни, вы не ошиблись. Он действительно звонил мне,— сказала блондинка.

— Правда,— признался Пеп,— сейчас я все объясню. На мой взгляд, ты совершаешь чертовскую глупость, околачиваясь в Линкасле, но это дело твое, я вмешиваться не побираюсь. Зато Уэнди живет в отличном большом доме, она тебя охотно приютит.

— Это все?

— Все. Тебя что-то беспокоит?

— Ничего. Абсолютно ничего.

— Ну-ну. Старик молодым не помощник. Когда ты мальчишкой слонялся по вокзалу и помогал тебе делать бумажных змеев и снаряжать удочки. С тех пор, как ты попал в беду, я просто с ума сходил от тревоги. Ну а теперь пошли отсюда.

Значит, вот оно что: очередной кусочек моей биографии двадцатилетней давности. Предполагалось, что, как и большинство детей, я околачивался на станции, наверное, даже зная наизусть расписание поездов. Теперь не удивительно было, отчего старик воспылал ко мне дружеским чувством. Все-таки чертовски приятно было разобраться в ситуации, особенно если учесть, что Пепа я за всю жизнь не встречал ни разу.

Уэнди взяла шляпку с сумочкой, и мы втроем покинули ресторан.

Поскольку на переднем сиденье «фордика» помещались только двое, мне пришлось устроиться сзади. До самого вокзала никто не проронил ни слова. Там старик вышел и предложил: сесть за руль мне.

— Конечно, -— согласился я:— Сейчас, Пеп.

Он дернул себя за ус и уставился» на меня очень сердито.

— И отстань ты со своим Пепом! Сам отлично знаешь мое имя

— Договорились, мистер Гендерсон.

— Да ты и впрямь не изменился за эти пять лет.

Помахав на прощание рукой, он заковылял к зданию вокзала.

— Где вы остановились, Джонни? — спросила блондинка, когда старик исчез из виду.

— В «Хаттауэй-Хаус».

Она: кивнула, сама заняла водительское место и развернулась.

— Поедем прямо ко мне, пошлете за своими вещами утром.

— У меня нет вещей. Но к вам я тоже не поеду. Может, завтра, но не сейчас.

Она не стала спорить.

— Ваше дело. Я только Нику хотел оказать дружескую услугу.

Выждав, пока она затормозит перед светофором, я ухмыльнулся.

— Г]ослушайте, Уэнди, вы, конечно, очаровательная кошечка, но именно сегодня вечером я не смогу поддаться. вашим чарам. Понимаете, у меня совершенно неотложные дела.

Она презрительно вздернула брови.

— Можете не. волноваться, никто не покушается на вашу невинность.

— Не притворяйтесь дурочкой, детка. Я мужчина, вы — женщина, а, как справедливо заметил Фрейд, секс — главная движущая сила в жизни.